Синий цвет надежды
Шрифт:
Тем временем управляющий, поручив одному из слуг отвести меня до выхода, вновь скрылся в комнате хозяйки. Сейчас мне больше всего хотелось покинуть этот дом, чтоб в одиночестве подумать о том, что следует делать дальше, тем более что времени для принятия решения у меня, судя по всему, совсем не осталось.
К сожалению, дойти до входных дверей мне не удалось – передо мной снова появился муж хозяйки. Похоже, красавчик ждал, когда я выйду от его дорогой супруги, и потому без всяких разговоров втолкнул меня в небольшую комнату. Я человек взрослый, и понимаю, что может последовать дальше, ведь красавчик вряд ли собирается вести со мной долгие беседы на отвлеченные темы. Судя по ухмылке слуги, которую я успела заметить, подобный поступок хозяина в этом доме был делом обычным – верно, чего с рабынями церемониться, пусть радуются, что господин оказал им свое благоволение!.. Да и глядя на самоуверенное лицо мужа хозяйки, можно не сомневаться: этот человек уверен, что никакого отказа он не получит, а невольница должна быть невероятно счастлива от одной только мысли о том, что господин снизошел до нее, ничтожной... А красавчик явно не привык терять время попусту – он схватил меня за руку и толкнул в сторону стоящего у стены низкого дивана – мол, я жду, давай побыстрей, сама должна понимать, что от тебя требуется...
Надо сказать, что сейчас у меня на душе и без того было тошно, так что бесцеремонное поведение этого наглого типа окончательно вывело меня из себя. Я не стала дожидаться дальнейшего развития событий (без того ясно, что будет дальше), и с размаху влепила пощечину излишне самоуверенному красавчику. Судя по его ошарашенному виду, такого поведения от невольницы он никак не ожидал. Впрочем, растерянность длилась недолго – покраснев от негодования и рявкнув что-то злое, мужчина бросился ко мне, только я вовсе не собиралась кидаться ему в ноги и молить о прощении. В паре шагов от меня находился столик, на котором стояла ваза с фруктами, так что я метнулась туда, схватила вазу, и с размаха опустила ее на голову мужчины, который меня почти что настиг. Надо сказать, что в последний миг он успел немного отклонить голову в сторону, и удар пришелся по касательной, хотя все же был достаточно сильным, потому как ваза, полная персиков и винограда, весила немало. Тем не менее, при ударе тонкий фарфор разлетелся на куски, фрукты рассыпались, а перепуганный красавчик, схватившись за голову, закричал и бросился вон, причем его вопли должны были слышать едва ли не во всем имении.
Остальное было предсказуемо: примчались охранники, тут же объявилась и хозяйка со своим гостем. Конечно, не обошлось и без красавчика, которому осколки разбившейся вазы рассекли кожу на голове, и кровь, льющаяся из раны, повергла его в настоящий ужас. Сейчас любимый муж хозяйки кричал, что я напала на него, пытаясь убить, и потому он требует, чтоб меня немедленно отвели к столбам для наказаний, и до смерти забили кнутом!.. Кажется, охранники уже готовы были это сделать, но хозяйка довольно-таки невежливо приказала муженьку заткнуться – мол, я догадываюсь, что тут произошло, и потому впредь тебе это будет наукой. Что же касается этой девки, то она и так сегодня получит свое, а потому хватит орать, и вообще уходи отсюда, сейчас не до тебя!
В результате меня утащили в подвал, вернее, в совсем небольшое подвальное помещение, куда свет проникал через крохотное окошечко, забранное решеткой. Единственное, что мне оставалось делать, так это только прикидывать, как выбраться отсюда, но ничего толкового в голову не приходило. Куда неприятней были мысли о том, что меня готовят для какого-то непонятного обряда... А впрочем, нет смысла себя обманывать, я нужна хозяйке для очередного возвращения молодости, только вот непонятно, почему для этой цели подхожу именно я? Вопросы, вопросы...
Наступил вечер. Судя по звукам, доносящимся снаружи, рабов загоняли в бараки. Кажется, для отбоя еще рановато, значит, хозяйка торопится, желает, чтоб обряд по ее омоложению прошел как можно раньше, или же колдуну для волшбы требуется какое-то определенное время. Да и свидетели лишние ей не нужны, хотя никаких свидетелей она не опасается – все будут молчать от страха перед ней. А еще в подвале, где я сейчас сижу, что-то шумновато – за дверями то и дело ходят люди, к чему-то готовятся...
За мной пришли вечером, причем сразу трое охранников – как видно, намеревались меня тащить в том случае, если сама не пойду. Нет уж, такого удовольствия я хозяйке не доставлю, тем более что идти до нужного места, как выяснилось, всего ничего – в другой конец подвала, а там уже, как оказалось, все готово для обряда, и увиденное вызвало у меня едва ли не дрожь. Оно и понятно: на стенах горели факелы, на полу была расстелена большая шкура какого-то неизвестного зверя более чем жуткого вида, а вокруг этой шкуры стояли горящие свечи черного цвета. В отдалении находился стол с изогнутыми ножками, на котором лежала старая книга в потрепанном переплете, тут же были несколько бутылок с темной жидкостью, изогнутые ножи, пучки трав и многое другое.
Вся эта картина была неприятна сама по себе, но куда отвратительней выглядела сама хозяйка этого дома, которая находилась тут же, в подвале. Ее едва ли не трясло от нетерпения, на лицо падали отблески от огня, делающие его еще более отталкивающим, а пальцы с ярко накрашенными ногтями постоянно находились в движении, и тени, которые они отбрасывали, куда больше напоминали движения пауков. Конечно, общая обстановка в подвале просто-таки пугала, но омерзительней всего выглядела эта женщина, которая ради своей прихоти готова была пойти на какое угодно преступление. Надо же, и красавчик ее тут же, стоит с выражением страдания на лице, и в то же время поливает меня ненавидящими взглядами. Вряд ли у него серьезные раны, скорее, обычные порезы, но зато сейчас голова несчастного мученика перевязана роскошным вышитым шарфом, и он просто-таки олицетворяет собой жертвенность ради бесценной женушки. Не скажу, что красавчик в восторге от происходящего – наверняка супруга позвала его для того, чтоб он, после волшебного преображения любимой супруги, первым восхитился тем, какая сказочная красавица досталась ему в жены. И колдун тоже здесь, хотя где ему еще быть, если не тут, ведь именно ради обряда он сюда и приехал.
– Подойди сюда... – приказал колдун на языке моей страны, и я двинулась к нему помимо своей воли. Значит, он опять подчиняет меня себе, и сопротивляться ему я не в силах, и произнести хоть слово тоже не в состоянии. В такой ситуации следует радоваться хотя бы тому, что мой разум не затуманен, и я осознаю то, происходит вокруг.
– Что касается вас... – колдун перевел взгляд на охранников, которые чувствовали себя здесь весьма неуютно. – Идите за другими невольниками, и ждите, пока вас не позовут.
Дважды повторять не пришлось – охранников словно ветром сдуло. Это и понятно: любой разумный человек желает держаться как можно дальше от дел колдунов.
– Теперь слушай... – колдун снова посмотрел на меня, опять перейдя на мой родной язык. – Тебе выпала великая честь совершить благодеяние для одной из самых красивых женщин, которые когда-либо рождались на этом свете. Вскоре «Звезда Востока» вновь засияет пред нами, освещая этот мир своим дивным присутствием.
Да по мне пусть светит, как хочет и где пожелает, лишь бы это самое сияние не проводилось за чужой счет! Беда только в том, что о подобных мелочах звезды, похожие на нашу хозяйку, как правило, не думают.
– Так вот... – продолжал колдун. – Так вот, я вижу, что ты – последняя в роду своего отца, а именно это нам и надо. Я сейчас проведу обряд, где вызову всех твоих предков, и поясню, что тебе нужна их помощь. Более того – ты тоже должна умолять их о подмоге. Дело это рискованное, но ты должна это сделать...
Так вот, значит, что им нужно... Ой, и как же я раньше не догадалась в чем тут дело! Ранее, краем уха, я слышала о таких обрядах, вернее, о том, чего можно добиться, если последний человек в своем роду при помощи особых ритуалов вызывает помощь всех своих предков, хотя лишний раз тревожить их ни в коем случае не стоит. Правда, эта помощь возможна лишь в том случае, если род, о котором идет речь, по-настоящему древний и знатный. Говорят, подобное обращение последнего человека в роду может творить самые настоящие чудеса, ведь вся сила Небес будет направлена на исполнение этой просьбы! Однако такие обряды можно делать лишь в самом крайнем случае, и если окажется, что помощь была направлена на недоброе дело, то весь род на Небесах будет проклят на веки вечные. Ясно и то, о чем меня сейчас заставят просить свой род...
– Надеюсь, тебя не стоит лишний раз убеждать в необходимости полного и добровольного сотрудничества... – продолжал колдун. – Ты все равно сделаешь, что тебе будет сказано, так что давай все решим по-доброму, без применения дополнительного воздействия, а я могу быть по-настоящему безжалостным, если ты вздумаешь своевольничать!
А вот мне кажется, что если бы ты, чернокнижник, мог это сделать, то давно бы лишил меня не только сил, но и воли, только вот в этом обряде, судя по всему, одурманенный разум жертвы не подходит.