Синий цвет надежды
Шрифт:
– Понимаете... – заторопилась я. – Понимаете, вам хотят что-то запрещенное подсунуть под матрас, чтоб потом поставить к столбу для наказаний...
– Вот как?.. – приподнял брови мужчина.
– Да, я случайно услышала разговор охранников! Один из них зол на вас из-за своего проигрыша...
– И это все?
– А вам что, мало?.. – даже растерялась я.
– Да как сказать... – мужчина смотрел на меня с плохо скрытой неприязнью. – Если вам больше нечего мне сказать, то я пошел.
– Вы что, меня не поняли?
– Почему же, я все прекрасно понял. А сейчас мне надо работать, иначе получу плетей. Вы, кстати, тоже их
– Но...
– Уйдите с дороги, вы мне мешаете... – мужчина повез тележку дальше, а я осталась на месте в полной растерянности, чувствуя, как у меня краснеют щеки. Ну, и зачем я к нему сунулась, а?! Этот мужчина ясно дал мне понять, что ему нет дела ни до меня, ни до моих слов. Похоже, тут у них свои разборки... Светловолосый человек негласно дал мне понять, что не ставит ни в грош как меня, так и то, что я ему сказала. А еще я ощущала себя сплетницей, которую попросили замолчать, не лезть не в свое дело, и не разносить по свету подслушанные разговоры. Святые Небеса, стыдно-то как! Прямо как нашкодившую кошку вытыкали мордочкой в то, что она натворила! Э, нет, хватит, отныне я зарекаюсь лезть хоть к кому-то со своей помощью! Да чтоб я хоть еще раз сунулась к кому-то с советом и предостережением!..
Неприятный осадок на душе оставался до самого вечера. Стоило мне зайти в свой барак, как я увидела там охранников, да и женщины смотрели на меня с немалым интересом. Так, что происходит?
– Это мы нашли у тебя под лежанкой... – один из охранников сунул мне под нос широкий кожаный ремень, на котором висели ножны с небольшим кинжалом. Такой пояс имеется у каждого из здешних охранников, но как он мог очутиться под моей лежанкой? К тому же невольникам строго-настрого запрещено иметь при себе хоть какое-то оружие, так что обнаружение кинжала – по здешним меркам это серьезное преступление. И откуда хоть этот пояс мог тут взяться?
– Это не мой!.. – от растерянности я сказала первое, что пришло мне в голову.
– Ясно, что не твой!.. – ухмыльнулся охранник.
– Мне его подкинули!
– Хорошо еще, что не сказала, будто он к тебе сам приполз!.. – заржал охранник.
– С чего вы вздумали у меня обыск устраивать?
– А сама-то как думаешь? Тут люди все видят, и все знают. Нам шепнули на ухо, как ты пояс с кинжалом прятала.
– Это ложь!
– Все вы одно и то же говорите. Ну, чего стоишь? Не знаешь, куда идти для наказания? Или тебя к столбу за шиворот тащить? И орать не надо – не поможет.
– Не надо меня тащить, сама дойду...
Понятно, что доказывать свою невиновность не имеет смысла – все одно не поверят ни одному моему слову.
На площадке уже собралось немало любопытствующих – интересно же, кого и за что сегодня будут наказывать! Надо же, управляющий тоже здесь – он всегда подходит, когда собираются наказывать провинившихся, и именно от него зависит, сколько ударов получит тот или иной невольник. Я уже протянула, было, руки к цепям, как один из охранников произнес:
– Погоди! Говоришь, тебе это подкинули? Если скажешь, кто это мог быть, избежишь наказания, а не то всыплют тебе по первое число. Ну, на кого думаешь?
Хм, а голос-то знакомый! Похоже, это тот самый охранник, что собирался поставить столба для наказаний белобрысого мужчину, только вот почему-то здесь оказалась я... Не знаю как так получилось, но именно в этот момент я увидела того светловолосого невольника,
– Этот ремень с ножом спрятала я... – сама не понимаю, как у меня вырвались эти слова.
– И где же ты его нашла?
– Валялся в каком-то углу... – огрызнулась я. – Не надо добро терять, его и подбирать никто не будет.
– Всыпьте ей десять плетей... – приказал управляющий. – Надо бы больше, только хозяйка велела ее особо не трогать, так что будем считать, что бабе повезло на первый раз. Да, и шкуру ей особо не попортите. А еще раз на воровстве попадется – так легко не отделается.
Бить этот охранник умел, и уже после третьего удара мне хотелось кричать во весь голос, но я закусила губу едва ли не до крови – не хватало еще показывать кому-то свою слабость. Ничего, вытерплю, их, этих ударов, осталось не так и много...
Когда я отходила от столба, мне на глаза вновь попался тот светловолосый мужчина, только в этот раз он выглядел растерянным. Кажется, он ожидал чего-то иного... Ах ты, паразит! Невольно вспомнилось одна из тех девиц, с которыми я оказалась в трюме корабля, того самого, что привез нас в эту страну. Как там она называла своего приятеля, который обманом отправил ее сюда? Кажется, она упоминала какого-то козла... Не знаю, что означает это слово в определенных кругах, но светловолосого мужчину мне очень хотелось назвать именно так – козел!
Потом, в бараке, я устроилась на своей лежанке спиной вверх – спину жгло и ломило, до нее больно даже дотронуться. А еще я была настолько зла, что описать словами мое состояние было совершенно невозможно. Будь на то моя воля, я бы этого светловолосого своими руками разорвала! Вот за что он со мной так, а? Нет, ну точно, козел!..
Вдобавок ко всему мне пришлось успокаивать бедную вышивальщицу Ярли, которая, увидев меня в таком состоянии, от жалости только что не заплакала в голос. Пришлось бодриться, улыбаться, и делать вид, что мне совсем не больно, так что перепуганная девушка немного успокоилась. Я же долго не могла уснуть – болела спина. Ну, дорогой соплеменник, спасибо, век помнить буду!
На следующий день меня в наказание отправили едва ли не на самую грязную работу – готовить кизяк. Что это такое? Сама раньше не знала. Оказывается, кизяк – это сушеный навоз, и не просто сушеный, а специально обработанный. В этом деле нужны сила, сноровка и большое терпение. Проще говоря, ходят босыми ногами по навозу, пока не утрамбуют его достаточно плотно, до однородного состояния, затем из этой массы делаются лепешки, и раскладываются на солнце для просушки, а потом высушенный кизяк используется вместо дров. Овец в имении было немало, так что работы по заготовке кизяка тоже хватало.