Синий цвет надежды
Шрифт:
Нам пришлось довольно долго стоять под лучами заходящего солнца, пока управляющий не появился вновь, только в этот раз он сопровождал богато одетых мужчину и женщину, за которыми следовал еще один охранник. Надо же, неужто хозяева решили самолично лицезреть свой новый товар? Странно... Хотя вполне может оказаться так, что в этой стране подобные смотрины считаются обычным делом.
А еще я была уверена, что хозяева первым делом подойдут к мужчинам, но они направились к женщинам. Встав неподалеку, они рассматривали нас, я, в свою очередь, смотрела на них. Н-да, интересная парочка, и первым, кто привлекает к себе внимание – это, конечно, хозяйка, находящаяся в довольно почтенном возрасте. Трудно сказать, сколько ей лет, но наверняка перевалило за шестой десяток. Не знаю почему, но она мне сразу не понравилась. Похоже, что в молодости она была красива, но с возрастом резко подурнела, безобразно располнела, от былой красоты не осталось следа, и сейчас ее внешность производит удручающее впечатление. Есть лица, на которые возраст накладывает доброту и мягкость, а есть и такие, кого старость уродует, и стоящая напротив меня женщина была как раз из их числа. Дорогая одежда, украшения, притирания – все это не могло скрыть ту неприятную истину, что внешность у женщины не просто неприятная, а, скорее, отталкивающая – дряблая кожа, свисающие щеки, огромные мешки под глазами, мясистый нос, набрякшие веки... Ну, а краски, в излишке нанесенные на ее лицо, не только не сглаживают недостатки внешности женщины, но еще и подчеркивают их. В итоге получается не столько лицо, сколько уродливо-неприятная маска. Не повезло...
Зато ее муженек, стоящий рядом с супругой, выглядел иначе – красивый мужчина лет тридцати, который смотрел куда угодно, только не на дорогую женушку. Такое впечатление, что мы вызываем у него куда больший интерес, чем законная половина. Особенно его пристальное внимание привлекла молодая девушка, что стоит рядом со мной, и взгляд у него очень похож на тот, коим на меня глядел бывший жених, барон Корд, когда мы с ним оставались наедине. Брр, вспоминать не хочется! И вот сейчас у меня перед глазами находится нечто похожее... Да уж, кобелиную породу не скроешь! Ох, что-то мне плохо верится в то, что между супругами наличествует большая любовь. А еще эта парочка не глянулась мне с первого взгляда. Ну, а мне во всей это ситуации только и остается, как поневоле порадоваться тому, что сейчас я выгляжу просто отвратительно!
– Вот женщина, о которой я вам говорил... – указывая на меня, произнес управляющий почтительным голосом.
– Что-то она старовата...
– Ей всего двадцать два года.
– Н-да... – после паузы произнесла женщина. – А как насчет всего остального? Ты уверен, что тебя не обманули? Неужели это жалкое подобие женщины действительно происходит из древнего семейства? И она последняя в своем роду?
– Совершенно верно, об этом сказано в сопроводительном письме, выписку из которого я имел честь вам предоставить.
– Ну, не знаю...
– Я покупал ее у торговца Алтаха, а он ведет свои дела честно, во всяком случае, на его слово можно положиться. Тем не менее, госпожа, я во многом с вами согласен – сейчас такие времена, что полностью нельзя быть уверенным ни в чем.
– Хорошо... – неохотно отозвалась женщина, не сводя с меня глаз. – Но какая же она старая и некрасивая для своего возраста!
– Не всеми же быть такими красавицами, как вы, госпожа... – почтительно отозвался управляющий.
Он что, издевается? Да на эту женщину лишний раз смотреть не хочется! Хотя, судя по всему, мужчина говорит, вроде, серьезно, и эта накрашенная бабища воспринимает услышанное, как должное.
Меж тем управляющий продолжал:
– Конечно, я могу досконально проверить данные, указанные в сопроводительном письме, но это потребует времени и немалых денег...
– Не стоит... – отмахнулась женщина. – Скоро и так все узнаем... В любом случае я ничего не теряю, но хорошо уже то, что ты нашел нечто подходящее. Если все пройдет хорошо, то получишь щедрое вознаграждение.
Что-то мне все больше и больше не нравится этот разговор, но окончательный вывод делать пока еще рано. Интересно, для какой такой надобности я им понадобилась? Ведь меня купили с какой-то определенной целью, знать бы еще, что им от меня надо. Пока же мне следует стоять с отсутствующим видом, и делать вид, что я не понимаю здешнего языка.
– Ваша щедрость сравнима только с широтой вашей души... – согнулся в поклоне управляющий. – Скажите, на какие работы мне поставить эту женщину? Думаю, ей не стоит сидеть без дела. Только вот она ничего не умеет делать – об этом говорят ее руки...
– Нечего ее жалеть, пусть поработает. Найди ей что-нибудь погрязней и поунизительней, чтоб отныне знала свое место. Таких чванливых особ не помешает хорошенько ткнуть лицом в грязь, чтоб знали свое место.
– Слушаюсь, госпожа.
– Теперь посмотрим тех, кого ты еще привез.
– Конечно, госпожа... – заторопился управляющий. – Эти две женщины, которые постарше – они хорошие швеи, как вы того и хотели. За них пришлось заплатить довольно дорого. Что касается молодой женщины, то она вышивальщица золотом...
– На мой взгляд, она слишком молода для хорошей вышивальщицы.
– Нет, что вы! Я бы никогда не позволил привести в услужение вам, прекрасная госпожа, плохого работника! К тому же ее продавали очень дешево – мне просто повезло, что я сумел ее купить...
– Это хорошо. Теперь надо посмотреть на мужчин – надеюсь, мы останемся довольны...
Я же рассчитывала на то, что после ухода хозяев нас сразу же отведут в барак – там будет возможность отдохнуть, а не то я уже едва ли не с ног валюсь. Однако, как выяснилось, нам еще предстояло кое-что увидеть, и не скажу, что увиденное мне понравилось.
Оказывается, один из рабов (которых в этом имении хватало) попытался бежать. Вернее, он сбежал, но его поймали уже через день, и теперь нам всем предстояло увидеть, как здесь наказывают ослушников. Как я поняла, это очередной наглядный урок для невольников, тем более что место для подобных наказаний здесь было оборудовано уже давно – так давали понять, что у этого столба может оказаться каждый.
Зрелище, надо сказать, было весьма впечатляющим. Для начала на задний двор согнали всех рабов, какие были в имении, а таковых оказалось немало, едва ли не сотня. Я оглядывала стоящих: тут, судя по внешности, собрались люди из разных стран, и единственное, что их объединяет – это равнодушие на лице. А еще у многих предстоящее наказание ассоциируется с развлечением – похоже, зрелищ тут немного, на крайний случай сойдет и такое. Как это ни печально, но всегда найдутся люди, которым доставляет немалое удовольствие одна лишь мысль о том, что кому-то сейчас придется куда хуже, чем им. Сейчас все невольники стояли вокруг большой площадки – она, судя по всему, и являлась местом для наказаний, ведь не просто же так посредине этой площадки в землю вкопаны несколько столбов, на которых висели цепи. Все верно – надо же к столбам приковывать провинившихся.
Долго ждать не пришлось – вскоре на площадку даже не вывели, а вытащили мужчину, который был настолько избит, что не мог идти. Его приковали за руки к столбу, и он безвольно повис на цепях – как видно, у мужчины уже не осталось ни сил, ни желания жить, потому как он знал, что его ждет. Не прошло и минуты, как на несчастного обрушился град ударов кнутом, и тот охранник, который их наносил, явно знал толк в этом деле, ведь каждый из этих ударов рассекал тело человека едва ли не до костей. Ясно, что вначале бедняга кричал и пытался вырваться, но потом его тело обмякло, и он повис на цепях, сковывающих его руки. Самое удивительное, что этот несчастный более не издавал ни звука: говорят, что иногда у истерзанного организма наступает то блаженное состояние, когда он ничего не ощущает, не видит и не слышит, и человек уже на полпути к Небесам. Кажется, перед нами сейчас был именно тот случай. Позже стало известно, что несчастный умер во время наказания...