Синий цвет надежды
Шрифт:
– Уважаемый, не стоит сбивать цену... – замахал руками торговец. – Конечно, в данный момент это не самый лучший товар, но и далеко не самый худший!
– И мне ее не надо... – поморщился невероятно тощий мужчина в роскошном одеянии. – Это не для меня. Я люблю женщин в теле, а не такие ходячие кости, обтянутые кожей. Да и внешне эта женщина вряд ли понравится хоть кому-то.
– Ну, а мой вкус вы знаете... – чуть усмехнулся красивый мужчина с аккуратной бородкой. – Молоденькие девочки до двенадцати лет, но сгодятся и хорошенькие мальчики... Пока что вы не предложили мне ничего, достойного внимания.
– Погодите, уважаемый, еще
– Эта женщина – она действительно знатного рода?.. – подал голос пожилой мужчина. – Глядя на нее, в подобное плохо верится.
– Спросите ее сами, если мне не доверяете!
– Она говорит на нашем языке?
– Сейчас выясним... – толстяк повернулся ко мне. – Ты понимаешь, что я говорю?
Э, нет, я вовсе не собираюсь сообщать кому-то о том, что знаю здешний язык! В моем положении не помешает иметь хоть какое-то преимущество, пусть даже незначительное, и потому я, отвечая на обращенный ко мне вопрос, лишь развела руками – мол, не понимаю, о чем идет речь.
– Ты, и верно, происходишь из знатного рода?.. – вновь спросил пожилой мужчина, но уже на языке моей страны.
– Да!.. – выпалила я. – И если вы сообщите моим родным обо мне, то они смогут заплатить хороший выкуп за мое возвращение!
– Понятно... – пожилой мужчина повернулся к остальным. – Говорит, что так оно и есть в действительности, просит сообщить о ней родным – дескать, в этом случае можно рассчитывать на вознаграждение... В общем, одни отговорки. Если бы она была из богатого семейства, то ее бы никто не отправил сюда – выкуп бы потребовали гораздо раньше. Сами знаете, что в любой стране хватает знатных семей, в которых, кроме громкого имени, ничего нет. На мой взгляд, здесь именно такой случай, так что не стоит тратить время и бумагу на никому не нужную переписку – в итоге все одно окажемся в проигрыше. В общем, как я пронял, эту женщину никто брать не собирается, так? Тогда послушайте добрый совет – отправьте ее на невольничий рынок – может, ее хоть там купят, если, конечно, не будете завышать цену.
– Пусть она подойдет ко мне и покажет свои руки... – произнес седой мужчина в простой одежде, сидящий в отдалении. Надо же, этот тоже произносит команды на языке нашей страны.
– Ну, чего встала? Иди... – толкнул меня в плечо толстяк.
Сделала несколько шагов навстречу, и мужчина, осмотрев мои ладони, одобрительно кивнул головой – руки не натружены. Ну, если учесть, что я никогда не занималась трудом, то вывод напрашивается сам собой.
– Похоже, не врешь... – теперь мужчина смотрел прямо на меня. – Ты, и верно, из числа тех, кто за всю свою жизнь палец о палец не ударил. Еще сказали, что ты болела... Чем именно?
– У меня было отравление.
– Что, неужто молодой кавалер бросил?.. – в голосе седого чуть слышно проскользнуло презрение.
– Вроде того... – правду я не намеревалась рассказывать, здесь она никому не интересна.
– Ясно, перед нами обыкновенная дура, которая готова травиться из-за любого олуха... – мужчина вновь обратился к продавцу. – Пожалуй, я куплю ее для своих господ, но вы должны дать мне письменное подтверждение того, что эта женщина происходит из знатного рода. А еще я настаиваю на том, чтоб вы вдвое скинули цену.
– Но как же так... – начал, было, продавец, но мужчина его перебил.
– Эта женщина пыталась покончить с собой, а, значит, со здоровьем у нее могут быть проблемы. Вернее, они у нее уже имеются, и это видно с первого взгляда. Еще неизвестно, что с ней может быть дальше, ведь некоторые люди, как правило, на одной попытке самоубийства не останавливаются. Если у них что-то складывается не так, как бы им того хотелось, то такие неуравновешенные особы снова хватаются за веревку или яд. В общем, это товар с возможным риском, я и без того опасаюсь, не выкидываю ли деньги на ветер.
– Ладно, уважаемый, по рукам... – неохотно согласился продавец.
– Договорились. Завтра я покидаю город с раннего утра, так что с рассветом доставьте эту женщину к моему дому.
– Как вам будет угодно, уважаемый... – торговец склонил голову.
Итак, меня продали, словно живой товар, и громогласно возмущаться нет никакого смысла, потому как истина тут никого не интересует, ведь в этой стране свои правила и законы, да и кто будет меня слушать?! Ох, если бы кто-то месяц назад сказал о том, что со мной может произойти нечто подобное, то я бы посчитала этого человека, по меньшей мере, ненормальным! Сейчас же я смотрю на все происходящее как на безрадостную действительность, которая (как это ни горько!) все же существует в мире, только вот безропотно покоряться ей не стоит ни в коем случае. Что ж, раз дела обстоят таким образом, то в будущем мне стоит рассчитывать только на свои силы.
Вернувшись в подвал, я взяла протянутую мне миску с безвкусным комковатым варевом, отдаленно напоминающим густую кашу, и, пусть и не сразу, но проглотила ее, несмотря на тошноту, рвотные позывы и бунтующий желудок. Конечно, вид у каши отвратительный, да и вкус далеко не самый лучший, но сейчас мне нужны силы, а если я не буду есть (пусть даже столь неприглядную еду), то долго тут не протяну, и уж тем более у меня не хватит сил для побега, потому как оставаться в этой стране до конца жизни я не собираюсь.
На следующий день, с раннего утра я уже брела по дороге с небольшой группой людей, таких же невольников, как и я, все дальше удаляясь от города-порта. Путь наш лежал к дому наших новых хозяев, и, по слухам, добираться до тех мест надо несколько дней. Боюсь, что в пути мне придется тяжело.
Руки у каждого из тех, кто находился в этом маленьком караване, были связаны впереди, и мы цепочкой шли друг за другом. Нас, таких невезучих, было десять человек – четыре женщины и шесть мужчин, и, если судить по внешности, мы были уроженцами, по меньшей мере, трех стран, только вот определить, кто и откуда, сейчас было сложно – в дороге не до задушевных бесед, да и разговаривать во время пути нам было запрещено. Впрочем, ни у кого из невольников не было намерений заниматься болтовней – понятно, что сейчас не до дискуссий на отвлеченные темы, и нечего тратить силы на разговоры. Да и что мы можем сказать друг другу?
Впереди нашего небольшого каравана в маленькой изящной повозке ехал тот седой мужчина, что вчера купил меня – кстати, он всем сказал, что его следует называть управляющим. Ну, управляющим – так управляющим, мне без разницы. Еще было двое охранников на невысоких степных лошадках, которые присматривали за тем, чтоб никто из невольников не вздумал замедлять шаг. Эти двое явно злоупотребляли своей властью, вернее, просто упивались ею, и если им хоть что-то не нравилось, то охранники наводили порядок одним способом – плеткой, причем особой жалости эти люди не проявляли. Попало и мне, когда я пошла чуть помедленней...