Синий мопс счастья

Донцова Дарья

– Ложитесь сюда, – велела старушка, – расслабьтесь. Больно ни в коем случае не будет. Рентген когда-нибудь делали?

– Конечно.

– Ощущения те же, их попросту нет, главное, не шевелитесь. Единственная неприятность – темнота. Надену вам на голову вот эту симпатичную шапочку.

С этими словами Ирина Петровна нахлобучила на мою макушку нечто, похожее на водолазный шлем.

– Лежите спокойно, – донеслось будто издалека, – не дергайтесь. Ну, начали.

Послышались щелчки, потом стук и равномерное гудение. Я лежала тихо-тихо,

удивляясь тому, как далеко шагнул прогресс. Вот здорово, не надо колоть пальцы и вены иголками, нет никакой необходимости глотать омерзительные резиновые трубки, спи себе спокойно, а потом узнаешь правду о своем здоровье. Лазер обмануть невозможно. Это ерунда, что Ирина Петровна почти слепая, сейчас компьютер выдаст распечатку, и можно уходить. Дома Катя, наверное, сумеет разобраться.

– Вот и все, – ласково пропела Ирина Петровна, освобождая меня от душного колпака, – ну-ка, смотрите сюда, вот ваш мозг.

На экране компьютера появился ряд прямоугольных картинок, внутри которых виднелись расплывчатые пятна.

– Сейчас, сейчас, – нудила профессор, меняя очки, – ну-кась, минуточку… э… Что это такое, а? Это что?!

Я вздрогнула. Есть фразы, которые пациент меньше всего хочет услышать от врача. Согласитесь, очень неприятно, лежа на операционном столе, уловить слова хирурга, ну вроде таких: «Оперировать не станем, так зашьем», «Где наши тампоны, вы уверены, что один не остался внутри больного?» или «Господи, что это у нее такое, никак не пойму?»

– Да, – недоуменно ворчала Ирина Петровна, – положеньице! Однако какой фортель! И не подумаешь никогда! По виду и не скажешь! Вас привезли?

– В каком смысле?

– Где сопровождающий с коляской?

– Какой?

– Инвалидной!

– С-с-сама пришла, – стала заикаться я, – ногами.

– Ногами? Не может быть.

– Чем вас так удивил факт появления женщины, стоящей на нижних конечностях? – дрожащим голосом попыталась пошутить я. – Лично меня бы насторожила больная, вошедшая на руках или приползшая на животе.

– Вы в школе учились? – перебила меня Ирина Петровна.

– Да.

– Сколько классов окончили?

– Десять, в мое время не было одиннадцатилетки, дети шли в институт после…

– Вспомогательная школа не давала права продолжать образование в вузе, – неожиданно заявила профессор.

– Какая? – насторожилась я.

– Вспомогательная, – повторила Ирина Петровна. – Ах да, вам, наверное, непонятно это слово. Ну, в общем, такое учебное заведение, в котором элементарные знания постигают люди с вашими проблемами. Вы работаете? Или получаете пенсию по инвалидности?

Ноги подогнулись в коленях, я села на кушетку.

– Со мной что-то ужасное? Рак головного мозга? Менингит?

– Нет, нет, – очень четко и громко произнесла Ирина Петровна, – полный порядок, никакой онкологии. Душенька моя, вы знаете свой адрес?

Я кивнула.

– Молодец, – умилилась Ирина Петровна, – просто отлично! Маловероятно, конечно, но, может, и телефончик выучили?

– Какой?

– Свой, конечно.

– У меня их два, один мобильный.

– Домашний помните?

– Естественно.

– Ах, какая умница, просто редкостная, удивительно талантливая девочка, – запела Ирина Петровна, путаясь в очках. – Сейчас я запишу цифирки, позвоню вашим мамочке и папочке, они вас отсюда заберут.

– Не надо! – испугалась я.

– Почему? – насторожилась профессор. – Дома с вами плохо обращаются, бьют? Морят голодом? Кстати, сейчас угостим вас чаем с пастилой. Ешьте на здоровье, бедняжечка!

Ощутив себя персонажем пьесы абсурда, я попыталась объяснить ситуацию:

– Мои родители умерли, я очень надеюсь на встречу с ними, но в отдаленном будущем. Пока, ей-богу, не готова, много дел на этом свете не завершила.

– Кто же вас сюда привел?

– Сама пришла.

– Ходите одна?

– Да.

– Ай, молодец! Ай, умница, – зашлась в восторге Ирина Петровна, – какая компенсация! Но мне не очень хочется отпускать вас вот так, без сопровождающего. Сейчас поговорю с Ритой, вызовем такси и отправим вас домой.

– Спасибо, но мне вечером на работу, и я не планировала возвращаться в квартиру.

– И где мы работаем? – засюсюкала Ирина Петровна.

– На радио.

Очки упали с носа старушки.

– Где?

– На радиостанции «Бум», я веду там музыкальную передачу. Навряд ли вы слышали ее, наша программа предназначена для молодых людей, – схамила я.

Но Ирина Петровна не заметила моего бестактного замечания.

– Ведущей? – оторопело повторила она. – Говорите о книгах? Вы читаете?

Ситуация стала казаться мне занимательной.

– Читаю, – подтвердила я, – умею писать, считаю, правда, плохо, но, учитывая мое консерваторское образование, это объяснимо.

– Вы учились в консерватории? – Старушка чуть не упала со стула.

– Да, по классу арфы, но сейчас не концертирую.

– О господи, – в изнеможении выкрикнула Ирина Петровна, – с вашим-то диагнозом!

Страх вновь схватил меня за горло, я вскочила и, тронув Ирину Петровну за плечо, приказала:

– Немедленно говорите правду! Имейте в виду, у меня двое детей, мальчик и девочка, их надо поставить на ноги. Не волнуйтесь, я сильная, выдержу любую неприятную новость. Начинайте!

– Милочка, – дрожащим голосом сообщила профессор, – вы олигофрен.

– Кто?!

– Ну… э… такой человек, который в силу некоторых обстоятельств, абсолютно от него не зависящих, совершенно не способен к умственной деятельности. Поверьте, это не стыдно, это генетика!

– Я идиотка? Дебилка?

– Зачем так резко, – залебезила Ирина Петровна, – скажем по-иному, имбецил с поражением головного мозга. Вот гляньте.

Трясущейся рукой бабуся схватила мышку и пощелкала ею. На мониторе возникли новые картинки.