Синтетик-3
Шрифт:
– Да, видим башню Управления. Трелони, это вы, что ли?
– Д, это я, собственной персоной.
И на экране появилось лицо Трелони. Он был все в тех же темных очках, в которых появился перед экипажем во время их первой встречи.
– Мистер Тайлер, вы довольны нашими синтетиками? Как они проявляют себя на борту, есть ли к ним какие-нибудь нарекания?
Дэвид хмыкнул. Нарекания? Хотя, если подумать, нареканий действительно не было.
– Да нет, - признался капитан.
– Никаких нареканий. Разве лишь они чересчур заботливые по отношению к нам.
– Ну, жаловаться на заботливость - это, по-моему, неблагодарность.
– Как сказать, хотя,
Дэвид подумал о том, что он действительно может проявлять неблагодарность. Ведь до сих пор синтетики, можно сказать, из кожи лезли вон, чтобы быть людям полезными. Может быть, он и в самом деле просто относиться к ним предвзято? И если это так...
– Как они проявили себя во время стыковки с грузом топлива?
– О, просто прекрасно, мистер Трелони.
И это было правдой, только Тайлер поймал себя на мысли о том, что он произносит все эти слова как-то механически, бездушно, словно притворяется, чтобы скрыть свои истинные чувства. Собственно, почему?
– Мне уже об этом было доложено, - улыбнулся Трелони.
– Как я понимаю, вы готовы теперь к полету?
Дэвид на секунду заколебался.
– Да, мы готовы к полету.
– Тогда вас ждет Венера. Передаю трубку Главному Компьютеру.
И прежде чем капитан успел что-нибудь возразить, на экране снова появилось лицо Гека.
– Все системы вашего корабля в норме, самочувствие экипажа удовлетворительное. Сердечный ритм Гарольда Холла нормализовался, и состояние его организма стабильное. Итак, капитан, вы можете начинать полет.
Дэвид откинулся на спинку своего кресла, и сложил на груди руки.
– Я хочу, чтобы со мной говорил человек, - сказал он.
– Прошу прощения?
– Лицо Гека выразило недоумение.
– Я хочу получить напутствие от человека, а не от компьютера.
В течение секунды Гек, казалось, размышлял, затем его лицо озарилось пониманием.
– Да, конечно, передаю связь диспетчеру.
И Тайлер с дрожью подумал о том, почему эту машину сделали настолько человечной. Именно от такого сходства ему и было не по себе. Все это казалось чем-то противоестественным.
На экране лицо Гека сменилось лицом диспетчера. Слава Богу, это был человек.
– "Орион", это Хьюстон, с вами на связи Центр Управления.
Как же это все-таки звучало по родному, хотя и бездушно. Вот только если сейчас на связи Центр Управления, то кого же представлял собой Главный Компьютер?
– Стыковка груза завершена, и корабль готов к полету.
Дэвиду намного легче было отчитываться диспетчеру, чем Геку.
– Хорошо, NASA дает добро. Удачи вам!
Вновь заработали двигатели корабля, и судно двинулось с места. Пилот принялся разворачивать космолет, и вскоре Венера, сверкавшая на небе яркой звездочкой, переместилась прямо в центр лобового стекла. Курс на богиню любви.
Экипаж вновь сидел, пристегнутый к креслам, в ожидании разгона. И разгон начался. "Орион" медленно, и плавно набирал скорость.
Несмотря на то, что корабль, находясь в мировом пространстве, ничего не весил, он все же обладал огромной массой, и чтобы его разогнать, необходима была весьма значительная затрата энергии, а это значит, реактивного топлива. Что ни говори, прошло уже более семидесяти лет с тех пор, как первый искусственный спутник поднялся на орбиту Земли, а принцип космических двигателей так и остался реактивным. Казалось бы, космомагнитный двигатель должен был совершить настоящую революцию в покорении космоса, а не тут-то было. Космомагнетизм оказался незаменимым только при взлетах и посадках. Но и это было большим прогрессом, так как позволяло экономить значительную часть топлива, позволяя тем самым развить скорость кораблей до пятидесяти километров в секунду. Возможно, и это не было пределом, но все же, дальнейшее ускорение потребовало бы слишком большой затраты топлива.
Фрэдериксон разгонял корабль. Десять, двадцать километров в секунду. Тридцать.
Сидя в пассажирском зале, Кристина тоскующим взглядом посмотрела в иллюминатор, за которым виднелась ее родная планета, и произнесла:
– Прощай, Земля.
Она сама не знала, откуда в ней взялся такой пессимизм но, тем не менее, не смогла его сдержать в себе.
Но вот скорость корабля достигла пятидесяти километров в секунду, и пилот отключил двигатели. Теперь "Орион" будет лететь по инерции. Все двенадцать дней, за которые, по расчетам, он должен будет достигнуть Венеры.
– Дамы и господа, - произнес Дэвид.
– Мы закончили разгон, и теперь будем продолжать свой полет по инерции. Вы можете отстегнуть свои ремни, и заняться своими делами.
Своими делами, подумала Кристина, вот только какими. Она понятия не имела, чем будет заниматься все эти двенадцать дней. Почти две недели. Они казались ей бесконечными. А ничегонеделание было самым худшим для нее наказанием. Да, наверное, и не только для нее.
Рихтер навел телескоп на Луну. Ему было интересно наблюдать за спутником своей родной планеты, хотя рассматривать на ней, строго говоря, было и нечего. Конечно, десять лет назад на Луне началось строительство космической базы, но рассмотреть ее отсюда было практически невозможно. Слишком уж она была мала. Согласно проектам, со временем она должна была охватить территорию в несколько десятков километров, но Рихтер вообще не видел в этой базе никакой надобности. В самом деле, к чему такие огромные финансовые затраты? Впрочем, и в построении станции на Венере он тоже не видел смысла. Это было еще большим безумием, чем строительство на Луне. Ну, кто, в здравом уме, захочет жить в этом аду? Так что и их собственный полет тоже был пустой тратой времени. Вот только за это ему платили деньги, и в этом был для него, Бада Рихтера, главный смысл.
Скучный лунный пейзаж довольно быстро надоел ему. Действительно, кратеры, и темные пятна, названные в старину морями. Какая нелепость, ведь никаких морей на луне никогда не было. А вот кратеры поражают своим обилием и размерами. В некоторых из них мог бы разместиться небольшой город.
Рихтер снова перевел телескоп на Землю. Она удалялась, и становилась все меньше и меньше. Теперь уже даже при максимальном увеличении невозможно было разглядеть улицы в городах, да и сами города выглядели очень маленькими и далекими. Пройдет еще немного времени, и их уже невозможно будет разглядеть и при помощи телескопа.
Космонавты поднимались со своих мест, и разлетались по кораблю. Лишь одна Кристина не торопилась покидать свое кресло. Она совершенно не знала, чем ей заняться. Конечно, она могла бы отправиться в лабораторию к своим растениям, но у нее не было для этого ни малейшего желания. И вообще, на нее напала какая-то апатия. А это был тревожный признак, так как никогда во время тренировок она не испытывала ничего подобного. Наверное, это было потому, что никакой тренажер и симулятор не мог в полной мере передать всю пустоту окружающего ее мирового пространства. Тем более что она знала, стоит ей открыть дверь, и она окажется на свободе, в просторном зале, среди людей. Там она спокойно сядет в свой автомобиль, и отправиться к себе домой.