Синтез

Токацин

— Я хочу, чтобы мне не мешали работать. Надоело.

Линкен вздохнул.

— Пока на Земле полно макак, они будут мешать. Только это они и умеют. Подожди немного, атомщик. Мы вышвырнем их за орбиту Плутона. Тогда у тебя будет много станций. Любая станция на твой выбор.

…Линкен после смены отправился в душевую; Гедимин собирался подождать его в вестибюле вместе с Иджесом, другие сарматы — разойтись по комнатам, но все остановились перед комендантской, увидев, как Оллер увешивает стену объявлениями. Одного листа на всё не хватило — сегодня

он принёс три, а в прозрачном коробе помещалось всего полтора.

— «Внимание! Первое июля — десятилетие Ураниум-Сити. День является праздничным для всех поселенцев (за исключением дежурных по особо опасным объектам)», — вслух прочитал Иджес. — «Девять ноль-ноль — раздача еды и спиртного, речь мэра города Арбогаста Марци»…

— А где Маркус? — буркнул Гедимин. Иджес хихикнул.

— Это городской праздник, а не общенародный, — пояснил Константин. — Маркус не разменивается на такие мелочи. Придётся справляться своими силами. Так, два часа дня — сбор на стадионе, раздача еды и спиртного, речь Антуана Моранси… Кенену придётся поработать. Тебя хотя бы предупредили?

Учётчик поморщился.

— В этом деле главное — распределить обязанности, — проворчал он. — Не беспокойся, Кон. Без спиртного не останешься ни ты, ни твой ручной мед… Ай!

— Лучше я, чем Бьорк, — буркнул Линкен, отодвигая учётчика, потирающего рёбра, подальше от медленно разворачивающегося мутанта. — Тихо, Бьорк. С него хватит.

— Что тут? Уже драка? — из коридора выглянула Лилит. — А, объявления… Уже дочитали до полётов?

— «Лётный комитет Ураниум-Сити: список участников показательных полётов первого июля», — Иджес провёл пальцем по строчкам, разыскивая своё имя, и разочарованно фыркнул. — Комитет! Лилит, когда вы уже его взорвёте?

— «Набираются моделисты-любители для второго этапа показательных полётов, записываться у коменданта», — прочитал Линкен и криво ухмыльнулся. — Интересно. Давно не летал. Надо попробовать. Оллер, запиши меня.

Гедимин удивлённо мигнул.

— У тебя есть корабль?

Линкен угрюмо покосился на него, но тут же ухмыльнулся ещё шире.

— Сегодня только восьмое, атомщик. До первого что-нибудь найдётся. Я только хотел попросить — поможешь заставить найденное летать? Навряд ли со мной поделятся хорошим кораблём.

Гедимин снова мигнул, недоверчиво глядя на взрывника.

— Плохая идея, Лиск. Ничего, кроме проблем, не выйдет.

— Нашёл чем удивить, — фыркнул Линкен, проведя пальцем по шраму на лице. — Я не прошу у тебя ни взрывчатки, ни ядерной бомбы. Помоги с ремонтом. Не хочешь — справлюсь так.

— В конце концов, если макаки его не пустят, ты будешь ни при чём, — сказала Лилит, глядя на Гедимина. — А если пустят — сами виноваты. Я бы посмотрела, как он летает. У меня есть одна модель, практически исправная. Дважды тонула и один раз застряла в ёлке. Принести?

— Давай, — буркнул Гедимин. — Ладно, Линкен. Корабль у тебя будет. Но дальше — сам.

— Кто же ещё, — фыркнул взрывник, крепко сжимая плечо ремонтника. — Спасибо, атомщик. С меня запчасти.

15 июня 46 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Резкие перепады температуры, начавшиеся в январе, не прекратились и летом; лёд на озере окончательно сошёл две недели назад, верхний слой воды — сантиметров десять — кое-как прогрелся, но глубоководные течения оставались такими же холодными. Гедимин краем уха слышал об охраннике, на днях едва не утонувшем в Атабаске, — видимо, после этой истории вдоль озера появились предупреждающие знаки «Людям не купаться!» На сарматов запрет не распространялся, но даже им не хотелось долго плавать. Немного охладившись в подводных течениях, Гедимин выбрался на берег и лёг в примятую траву.

Со стороны форта доносились приглушённые мелодии — гимн Атлантиса, безостановочно прокручиваемый утром, сменился чем-то менее торжественным. Над Шахтёрским аэродромом хлопали на ветру флаги государств Солнечной Системы — сегодня вывесили все пять. На западе, у здания аэропорта, гудели приземляющиеся глайдеры. Гедимин лениво удивился, что в нерабочий день прибывает столько машин, на секунду подумал, что можно было бы встать и посмотреть на них, но шевелиться ему не хотелось.

— Интересно, как кожа белеет, — Хольгер провёл пальцем по животу Гедимина, вычерчивая окружность. — Пятнами и полосами, а между ними синее. А потом пятна сливаются.

— Атабаска ещё не прогрелась, — Иджес, успевший из светло-синего стать белым и частично одеться, недовольно поёжился. — Надо было с Линкеном лететь. На Жёлтом всегда теплее.

— Подогрев от распадающегося урана? — хмыкнул Константин. Гедимин зашевелился, готовясь сесть и вступить в разговор. Пару секунд спустя он догадался, что северянин шутит, и, фыркнув, лёг обратно.

— А ведь он поверит, — пробормотал он, прикрывая глаза, и тут же получил тычок под рёбра от обиженного Иджеса.

— Эй! Ничего я не поверил. Я знаю, что рудничная вода холодная. А в ней урана куда больше. Что, съел?

Один из глайдеров загудел неожиданно близко, развернулся, прошуршав по посадочной полосе, и Гедимин услышал над головой торопливые шаги. В траву, потеснив Иджеса, плюхнулся Линкен.

— Ты это читал? — с ходу спросил он, разворачивая перед носом механика смятый лист с мелкими буквами.

— Что? — Иджес посмотрел на текст и пожал плечами. — Ну да.

— И что думаешь? — спросил Линкен.

Гедимин нехотя сел и отобрал у него лист. «Программа любительских выступлений и требования к моделям» — было напечатано в верхнем углу. Сармат мигнул.

— Что тут странного? Обычный воздушный бой с дронами, — снова пожал плечами Иджес. — Лазеры у тебя есть? Тренируйся в стрельбе.

Линкен фыркнул.

— Это ты мне говоришь? Сколько я стрелял, тебе и в кино не увидеть. Лазеры — ерунда. Нужно нормальное оружие. Что думаешь, атомщик? Сколько торпед поднимет корабль? Четыре, шесть?