Сирахама
Шрифт:
Правда, простыня - это, скорее, маленький бонус.
Что еще? Так. Капельница. Если судить по этикеткам - физраствор с глюкозой. Смотрю вниз... А что это за трубочка из-под простыни в районе пояса? Судя по расположению - урологический катетер. Я их еще в той жизни ненавидел. Его наличие, как раз, понятно - сутки пролежать - это ж мочевой пузырь не выдержит, и человек в конце концов под себя напрудит. Штука нужная и для врачей удобная... но неприя-ятная!
Ну, и? К чему все это? У меня была активация и меня обезопасили?
Что там было-то...?
Мастера должны были быть уже на вершине. Лыжи и
Девочки, сыграв в «камень-ножницы-бумагу», распределили места. Мне выпало подниматься с Ренкой. Веское мнение Хоноки на этот счет, что она, де, должна ехать с главным «ньюсмейкером» Редзинпаку - было проигнорировано. Надувшаяся сестра поехала с Кисарой... Правда, мы быстро «восстановили справедливость», разрешив Хоноке и Кисаре сесть «в середине». Хонока всех простила и радостно вопила, требуя помахать рукой, или «сделать улыбку», или «а теперь - с язычком!», потому что она сейчас будет снимать!
Первыми сели Мисаки и Миу. Потом - Кисара и Хонока. А мы со змейкой сели третьими и стали целоваться.
Ренка была счастлива: во-первых, такого дня рождения у нее еще не было, во-вторых, позвонили мамы и сказали, что присоединятся к «веселью»... И мне стала понята причина нервозности мастера кэмпо.
А потом идиллия резко и неприятно кончилась. Хотя... а когда она кончалась приятно?
Что-то оглушительно треснуло вверху, и наступила невесомость. Я сообразил, что происходит, очень быстро - подкинул трубу-ограничитель вверх и заставил чуть растерявшуюся Ренку забраться с ногами на сидение... Впереди раздались крики Миу и Мисаки. Кажется, даже, я успел крикнуть, что надо сильно оттолкнуться от кресел. Ренка, судя по эмоциям, поняла идею: конструкция кресла достаточно тяжелая - это могло сработать, отняв несколько метров в секунду от нашей скорости перед самой поверхностью... Какой - никакой, а шанс! Главное, не упасть на саму конструкцию кресла, а упасть куда-нибудь рядом в снег... Кажется, я все-таки успел подпрыгнуть... не помню.
А Ренка?
Я дернулся в ремнях еще раз. Тщетно.
У меня все на месте, боль слабая. Максимум - ушибы. Возможно, нам повезло и мы упали в глубокий рыхлый снег. У меня повреждений нет. Я должен был прийти в себя через несколько минут после приземления. Даже если б ударился головой. Значит, все это время меня продержали под наркозом. Зачем?
А чтобы не путался под ногами! Видимо, что-то случилось с моей змейкой!
Хуевы ремни! Я дернулся еще раз. Ну, ничего! Гасящий я или пописать вышел?! Неужели не смогу снять какие-то долбанные полоски кожи?!
Дверь в кабинет открылась как раз в тот момент, когда я расправлялся с ремнем на груди. Мисаки и Миу. Грустные. Глаза опухшие. Неужели...?
– Что с Ренкой?
– Спросил я сразу.
Я, видимо, совсем не владел собой, потому что Мисаки спряталась за Миу.
– Кенчик, успокойся!
– Миу решительно подошла к массажному столу и обняла... злость, раздражение и беспокойство стали быстро проходить.
– Ренка жива.
«Ренка жива». Не «с Ренкой все в порядке», а «жива»!
– Что с ней?
– Уже спокойнее спросил я.
– Переломы. Ушиб спины. Сотрясение. Лежит в одной из соседних...
Блядь!
– В сознании!
– Своевременно добавила Мисаки.
– Мы с ней только что говорили!
Ну, уже полегче...
– Отвяжите меня, пожалуйста. И одежду...
– Одежда твоя здесь. Только... держи себя, пожалуйста, в руках, ладно? И я буду тебя тоже держать, ладно? И Ми-тян тебя держать будет, ладно? Но сначала мы трубочки уберем.
Ясно. Это вам, девочки, успокоительное сейчас нужно, а не мне. Впрочем, наше с Миу воздействие друг на друга - взаимное.
Миу принялась снимать капельницу, а Мисаки бесцеремонно стянула простынку, хрустнула пальчиками и потянулась к сокровенному. Я стиснул зубы, а пальцы на ногах непроизвольно сжались: процедура извлечения урологического катетера - не самая приятная.
+++
Дайсо, секретарь Рю Горо, застыл перед столом. Начальство планировало:
– ... далее... Запись моего разговора с Танаки. Вырежи часть про Араин... И, вообще, уничтожь эту часть. Чтоб ни одной копии не осталось! Особенно про их Мать. Разрежешь разговор на две части. Одну подсунем Огава, другую - Домура. Они умные, они поймут, откуда ветер... И если они не поймут моего намека, не сложат две этих записи и не объединятся - значит, действительно, мне надо делать харакири и отправляться к Предку.
– Понял, Рю-доно.
– Тряхнул седым пушком вокруг лысины старый секретарь.
– Далее... Свяжи меня с Фуриндзи-доно. Чего лыбишься?
– Баночку с интимным гелем приготовить, Рю-доно?
– Тонко улыбнулся секретарь.
– Засранец... как я тебя только терплю с твоим неуместным чувством юмора?!
– Мне заняться этим вопросом, Рю-доно? Провести исследование и анализ рынка?
– Паршивец...
– Впрочем, грубая шутка секретаря сделала свое дело и настроение стало медленно улучшаться.
– Если спросит, зачем - скажи, что старый ящер хочет лично выразить озабоченность здоровьем дочери Ма Кэнсэя. И лично ободрить их обоих. И внучка проведать... Что там с их здоровьем, кстати? «Джи Вейв» обещало опубликовать бюллетень по Ма Ренке...
– Официально сообщается только, что девушка пришла в сознание и ее жизни угрозы больше нет. Официальный сайт «Ордена Феникса» подтверждает эту информацию. Про спутника девушки, предположительно - жениха - сообщил только «Джи Вейв». Но «Джи Вейв» не располагает данными о здоровье молодого человека... Думаю, не хочет его подставлять - у Ренки много поклонников... и не все из них адекватны. Но предположение о личности уже появились. В первую очередь из-за того, что Ренка неожиданно перевелась в другой институт с однозначной и откровенной формулировкой - «присмотреться к жениху». «Орден Феникса» никак не комментирует информацию о помолвке своей Змеи.
– Ты же не хочешь меня разочаровать, Дайсо?
– Никак нет, Рю-доно! Вот донесение нашей разведки. Мы смогли влезть в базы горных спасателей Хоккайдо. Они успели поставить предварительный диагноз. Вот - по Сирахаме Кенчи.
На стол лег листок, отпечатанный на принтере. Горо принялся читать:
– «Без сознания». «Медикаментозное вмешательство при оказании помощи волонтерами». «Отказ в предоставлении названий и доз использованных препаратов». «Незначительные, но многочисленные ушибы». «Состояние хорошее». Ну, как и ожидалось!