Сирахама
Шрифт:
Но накрутить себя, чтобы, наконец, сказать ЭТО, не получилось - Кенчи спокойно сунул руку в гель и переплел ее пальцы со своими. И старательно раздуваемый уголек контролируемой истерики, пшикнув, погас. И осталась лишь осатаневшая жалость к самой себе... Слезы снова подступили к горлу.
Нет! Это ничего не значит! Она ДОЛЖНА это сказать! Никто не говорил, что это будет легко! И висеть гирей-инвалидом на Кенчи она не собирается!
– Спасибо, Кен... Я не хочу, чтобы у тебя была невеста-калека. Как наследница Ордена Феникса, я официально объявлю о разрыве наших от...
Хлобысь!
Голова девушки мотнулась в сторону,
– Могу добавить.
– Произнес безжизненный низкий голос.
Ей вдруг почудилось, что свет в палате померк, пропорции предметов «поплыли», а лицо Кенчи увеличилось и заполнило значительную часть поля зрения.
– Уже расклеилась, Змея?
– Тихий шипяще-рычащий голос.
– Сдалась? Я не ожидал такого малодушия от носительницы золотой татуировки Змеи Ордена Феникса!
– Палец Сирахамы безошибочно ткнул в правую грудь, где пряталась «тайная» часть татуировки.
– Ты забываешься, Змея - мы ОБА приняли решение и только ОБА можем его отменить. Если потребуется, я буду приходить сюда каждый день и лупить тебя отцовым ремнем! Если тебе нравится такое садо-мазо - без проблем! Я с радостью это обеспечу!
Послышался торопливый топот в коридоре, открылась дверь, две обеспокоенные мордашки сунулись в палату.
– Кенчи-и-и...
– Очень неуверенно позвала Мисаки.
– Ты... не обижай Ренку, ладно?
Было от чего испытывать неуверенность: пространство палаты оказалось заполнено клубами серовато-черной субстанции, похожей на расслоенный сигаретный дым. Над лежащей в ванне Ренкой нависал Сирахама, впившись взглядом в распахнутые глаза девушки.
А когда он посмотрел в сторону двери, и вовсе стало жутко - на заострившемся лице молодого человека не было глаз! На их месте шевелилась темнота с двумя оранжевыми искорками, которые, казалось, тлели с едва-едва различимым звоном-писком, отдававшим мелкой вибрацией в затылок.
– Вон!
Мягкая волна ударила в лицо, и Мисаки, пискнув, спряталась за спину Миу, которая, наоборот, следила за происходящим с огромным интересом и безо всякого испуга.
А Кенчи снова навис над Ренкой и, ни капли не заботясь о двух зрительницах, продолжал тем же тоном и тем же голосом:
– Если ты думаешь, что твои отнявшиеся ноги мне помешают, то ты ошибаешься! Я буду использовать тебя по твоему прямому назначению! Кроме которого ты, как глупая самка, не видишь других возможностей для самореализации! Трахать тебя я смогу и в таком состоянии! И буду трахать, пока из твоей дурной башки не улетучится эта поебень про жертвенность и невесту-калеку! Ты у меня разработаешь стиль боя на инвалидной коляске! Ты на этой коляске будешь передвигаться быстрее спринтеров! Я тебя ЗАСТАВЛЮ это сделать! А потом, бля, ты встанешь и будешь ходить на своих двоих! И воспитывать наших детей!
– Пауза и - почти инфразвуком.
– ТЫ. МЕНЯ. ПОНЯЛА?
Миу едва слышно одобрительно хмыкнула, и Мисаки несмело выглянула из-за ее плеча. Увиденное ее ошарашило: Ренка улыбалась! А второе-я тихонько произнесло: «Наш человек! Вот так вот и надо гасить наши бабские истерики! Под корень!»
Но теперь Ренка улыбалась не слабой натянутой улыбкой, которую девушки видели, зайдя ее проведать полчаса назад, а - счастливо и решительно:
– Я обещаю подумать над вашим нескромным предложением, Сирахама-сан!
Эластичные бинты сейчас сильно мешали Ренке - в кровь хлынул адреналин, сердце стучало в ушах, и хотелось дышать чаще и глубже. Полной грудью!
– Но я таки ловлю вас на слове, Сирахама-сан! Секс - каждый день! И не дай Ками я услышу от вас замечания о том, что в постели я, как бревно!
Темнота схлынула безо всяких спецэффектов. Раз - и нет ее! Только сейчас девушки ощутили, что она, темнота, оказывается, давила, будто вода на глубине! А сейчас - стало распирать от легкости.
Кенчи наклонился и нежно поцеловал Ренку. Через минуту оторвался:
– Молодец, змейка! Правда, молодец! Я тебя поставлю на ноги!
– Только попробуй не поставить, Сирахама!
– Задыхаясь от иррационального восторга, прорычала Ренка.
– Иначе я буду трахать тебя каждый день, если этого не произойдет, аната!
– Оч-ч-чень серьезная угроза!
– Заметила Миу.
– Придется постараться, Кенчи! Поскольку лично я рассчитываю примерно на ту же самую частоту!
– И я!
– Осмелев, Мисаки вышла из-за спины Миу.
+++
– Северный мохнатый зверь!
– Сакаки откинулся на спинку кресла.
– Малышу армии на смертельные битвы вдохновлять!
– Чтобы поставить девочку на ноги - этого мало.
– Кэнсэй из какого-то суеверия изо всех сил старался до конца быть пессимистом.
– Этот?
– Сакаки кивнул на монитор.
– Этот поставит! Ты чего такой недоверчивый... дедуля?
– Котики приезжают. Птички прилетают.
– Объяснила Сигурэ, тягучей каплей мягко соскальзывая в комнату охраны из воздуховода.
Кэнсэй скривился. Жены звонили час назад. И голоса у них были обманчиво-ласковые. Правда, разговор был при Ренке, и девочка получила лишний повод посмеяться...
А глаза мастерицы оружия лихорадочно поблескивали, грудь высоко вздымалась... хвост костюма черной кошки возбужденно подрагивал.
– Тоже видела, Сигурэ?
– Сакаки кивнул на монитор.
– Непосредственно. Кайф! Оргазм! Я сверху!
– Она глубоко вздохнула, успокаиваясь.
– Акисамэ где?
– Бегает по знакомым, выбивает и выпрашивает медицинское оборудование.
– Зря.
– Мотнула хвостом «кошка».
– Драконы.
– А это мысль...
– Кивнул Кэнсэй.
– Рю, кажется, скоро подъедет. Подойду - поговорю... «Здравствуй, козел!» - скажу...
– Тебе. Запретили.
– А?
– Удивился Сакаки.
– В смысле, запретили?
– Кэнсэй дракона - вжик-вжик, чик-чик! Да и ам-ням-ням-ням!
– Объяснил Апачай, пританцовывающий в дверях.
– Шашлык! Барбекю!
– А-а-а, - Сообразил Сакаки.
– Старейшему надо создать у Рю Горо впечатление, что только его авторитет удерживает Орден Феникса от начала тотального геноцида хвостатых на материке.
– Ну, тогда я ему немного помогу! Вот сейчас возьму и позвоню на один мобильный!
– Кэнсэй полез в карман.
– Надо же идти в ногу со временем!
Мастера в комнате дернулись.
– Да расслабьтесь вы.
– Фыркнул мастер Ма.
– Я Акисамэ позвоню, напомню про то, что на виноватых не только воду возят, но и камни перетаскивают... Не собираюсь я этой старой ящерице звонить и «код смерти» по телефону отправлять! Ну, еще маленький звоночек своему ста-а-арому другу сделаю... о здоровье поинтересуюсь.