Сирахама

Прядильщик Артур Иванович

+++

– А может, я спою?
– Акисамэ потянулся к гитаре.

– Отвали, Акисамэ!
– Поморщился Сакаки, ловко подбив гитару, отправляя ее в короткий полет, где звякнувший инструмент уже подхватил Кэнсэй.
– Нам сейчас только песен не хватало! Пусть молодежь поспит после сегодняшнего.

Кэнсэй, отложив пойманную гитару и собрав глазки в кучку, сравнил уровень в четырех рюмках. Удовлетворенно кивнул - уровень был идеально одинаков!

– Мастерство таки не пропьешь!
– Он сверкнул

глазами.
– Апачай, может, все-таки будешь?

– Спиритус Апачай не давай!
– Отказался Демон Подземного Мира с крыши.

Апачай держал в каждой руке по открытой банке пива - светлого и темного - и попеременно делал глоток то из одной, то из другой.

– От спиритус Апачай стена ломай, Апачай забор ломай, Апачай деревья дергай, Апачай насяльника бегай, насяльника на Апачай ругайся... Сакаки! Твоя моя гадость дал! Горький, противный! Ишак пись-пись! Ишак белый (поднял банку со светлым пивом), ишак серый (с темным)... два веселый ишак!

– Ну ты и варвар-на!
– Возмутился Сакаки и пихнув в бок мрачного Акисамэ.
– Слыш-на? Я через друзей настоящую «Крушовицу» достал-на! А он нос воротит! Апачай, епрст! Не нравится - поставь в холодильник, не переводи продукт-на!

– Апачай поставит банка мороз!
– Согласились сверху.
– Плюнет банка - потом поставит. Апачай знай Сакаки. Сильно-сильно знай - банка пива холодильник - ёк! Апачай не дура-а-ак!

Апачай сделал еще два глотка и улыбнулся демонстративно блаженно:

– Апа-па-а-а-а...

Кэнсэй усмехнулся:

– Сакаки, а вот ты после сегодняшнего кем себя чувствуешь?

– Беременной Сейлор Мун! Отвали-на со своими поисками совести-на!
– Буркнул Сакаки и перевел разговор на более приятную тему, подхватив со стола квадратик блинчика с икрой.
– Акисамэ, а эта русская кухня - внушает... Только Кенчи говорил еще что-то про грибочки там...

– Где я тебе в Японии маринованные грибы найду, Сакаки?

– Ну, а «селедочка с картошечкой»? Уж селедка-то с картошкой в Японии есть?

– Есть. Идешь на кухню и говоришь Миу: «Миу-тян, приготовь, пожалуйста, картошечки»...

– Это ты меня типа четко обломал, на? Она деда после сегодняшнего...
– Сакаки, чуть проморгавшись, посмотрел на экранчик своего мобильного телефона.
– ... вчерашнего уже... матерно обложила. И с Сигурэ не разговаривает! А уж меня и вовсе пошлет. Деду так и сказала... я чисто случайно мимо походил... за стенкой... за двумя... «Да плевать мне на эту активацию! Можете засунуть ее...» Прикинь, да! Наша вежливая и воспитанная принцесса, на!

– О!
– Восхитился Кэнсэй.
– Кенчи сказал то же самое! Правда, без указания этого экологичного способа утилизации. Но свое отношение высказал столь же категорично!

– Хорошие... ученики...
– С расстеленной прямо на энгава скатерти исчезла одна рюмка. В темноте, под энгава, кто-то звякнул чем-то металлическим по стеклу.
– Молодые... горячие... Комплименты... делают... девушке... приятные.

Мастера несколько секунд молчали, переваривая информацию. Кэнсэй кивнул:

– Да... За это таки надо выпить!

Мастера быстро расхватали оставшиеся рюмки, вооружились закуской и застыли, поглядывая на Кэнсэя, взявшего на себя роль тамады. Тот задумался на мгновение и изрек:

– За учеников... чтоб у них - всё... И чтобы они нас потом... за это... не...

Мастера согласно и одобрительно покивали, выдохнули и - употребили.

– Кхэ-э-э, - Закряхтел Сакаки и быстро бросил в рот еще один блинчик с икрой.
– Ахишамэ...

– Да, Сейлор-сан?

– А «klushnitca», которой ты вознес благодарственную молитву после первой рюмки - это кто?

– Мастер... клюшек...?
– Предположили из-под энгава.

– А может, все-таки, я спою?
– Грустно посмотрел Акисамэ на свою гитару, которая тут же с жалобным треньканьем уплыла вверх, на крышу.
– Ну, хотя бы пару аккордиков возьму, а?

– Ни...
– Пьяно мотнул головой Сакаки.
– Тебе только дай ее в руки - потом не отберешь! А Кисары-тян сегодня на тебя нет...
– Он встрепенулся.
– Кэнсэй... а ты свои гвозди из ученика вытащил? А то ведь изнасилуют они его там... втроем. Уж вдвоем-то точно изнасилуют!

– Не изнасилуют - я его ПРАВИЛЬНО обездвижил... А Ренку я строго научил: чужие иголки - не тронь!

– Акисамэ, - Послышалось из-под энгава.
– А почему... Сейлор...
– сан?

– Потому что беременная Сейлор Мун - это уже явно не «-тян».

+++

Мастеров с утра видно нигде не было. Приятно было бы думать, что они, испытывая угрызения совести и терзаемые душевными муками, куда-то прячутся от своего ученика, не смея смотреть тому в глаза... Но расстеленная скатерть на энгава со следами очень основательной и вдумчивой попойки, разрушала такие иллюзии. Мастера банально проспали и будут валяться до обеда, а потом - «лечиться» до вечера... если судить по четырем опустошенным бутылкам водки.

Убрать следы ночного пьянства никто из них, разумеется, и не подумал, так что делать это, как и положено молодым в некоторых армиях, пришлось нам. Мисаки, не чинясь, помогала - так что смогли все занести на кухню в один рейс.

Мы делали утреннюю разминку в зале с открытыми перегородками на улицу, когда к воротам Редзинпаку подъехал маленький белый фургончик «Митсубиси» с едва заметными синими монами Драконов на дверцах. Мисаки тут же упорхнула встречать машину, а мне оставалось сделать единственный верный вывод: