Сирень под пеплом
Шрифт:
Я лежу и слушаю ночные шумы. В открытую настежь дверь вливается тёплый воздух, настоенный на нагретой за день земле, травах и чистой воде нашей невеликой речки Кудрявки. Прошлым летом в одну из таких же щедрых на тепло ночей мне вздумалось искупаться.
Миновав с десяток проулков, я вышел к реке, перегороженной на одном из своих многочисленных поворотов плотиной. Плеск воды, набирающей скорость на водосбросе и падающей с размаху на камни, крал у ночи её размеренные неспешные звуки.
Перейдя по серым доскам плотины, настеленным на бетонные быки, на другой берег, я оказался
Перебирая руками по шероховатой поверхности дамбы, я пошёл навстречу течению. И вдруг увидел на противоложном берегу, откуда недавно перешёл на эту сторону, маленькую фигурку. Это была девушка.
Она вышла из того же проулка, что и я, и остановилась на песчаном берегу. Оглянувшись по сторонам, но не замечая меня, девушка нагнулась и постелила полотенце, висевшее до этого у неё на шее, на утоптанный песок. Сбросив на него свой халатик, она выпрямилась и вновь огляделась. Монотонно шумела вода у плотины, легко подрагивали листья на тёплом ночном ветерке. Быстро стянув свой сплошной купальник и засветившись незагорелой кожей, она с ходу бросила его на полотенце и подбежала к самой кромке воды. Тут она приостановилась и осторожно вошла в воду по отлогому дну.
Весь сжавшись, я не знал, как мне поступить. А ночная купальщица, уверенная в своём одиночестве, уже плыла тем временем к плотине прямо на меня. Застигнутый врасплох, я метнулся к своему берегу, подняв веер брызг. Девушка, испуганно и громко ойкнув, выбросила перед собой руки и тут же погрузилась с головой под воду. Вынырнув, она закашлялась, замахала руками и вновь ушла под пузырившуюся поверхность реки. Я бросился к ней и, поймав под водой отчаянно бившиеся руки, подтащил её к берегу и посадил на ступенчатое дно.
Переведя дыхание, она вдруг вскочила, но, оказавшись в воде только по пояс, резко села, обхватив груди руками, и отодвинулась от меня.
– Кто Вы? Как вам не стыдно? Отойдите от меня!
– она кричала, переживая страх и не совсем, видимо, соображая, что же она произносит. Меж тем мы оба сидели по горло в воде.
– Извините, девушка, я этого не хотел, так получилось. Я тоже купался...
– я не знал, что сказать.
– Вы противный! Вы это нарочно! Уйдите от меня! Я не могу!..
– она заплакала.
– Куда же я уйду?.. Я в таком же положении, что и Вы.
– Вы ещё смеете говорить о моём положении?!
– Я просто хотел сказать... я так же, как и Вы, ни во что не одет. Ну успокойтесь!
– Правда?
– она вдруг действительно стала успокаиваться, преодолев истерику, но продолжая прерывисто дышать и всхлипывать.
– Зачем Вы это сделали?
– спросила она, совсем успокоившись, но насторожённо глядя на меня.
– Я ничего не делал, я купался
– И Вы видели меня на берегу?
– Нет, - соврал я, - только когда Вы уже плыли в мою сторону.
– Откуда же Вы знаете, как я подошла?
Я помолчал и раздосадованно сказал:"Девушка, честное слово, я не хотел, я сам испугался!.."
– Ну ладно. Что ж нам теперь делать?
– она была уже спокойна.
– Не знаю.
– Давайте отвернёмся друг от друга и оденемся. Только честно! Где ваша одежда?
– Вот тут, под деревом.
– Это нечестно! У меня всё на другом берегу, а там нет ни одного дерева.
– А если... закройте глаза!
– Зачем? Что Вы хотите?
– Мне надо выйти на берег.
– А Вы...
– но она не договорила, замолчав на мгновенье, затем закрыла глаза и отвернулась.
Я выскочил на берег с такой быстротой, на какую был только способен. В мгновение ока натянув свою амуницию, я помчался через плотину на другой берег и, подхватив её вещи, галопом вернулся обратно.
– Вот, - проговорил я, - одевайтесь.
Я стоял и смотрел на неё.
– Что ж Вы смотрите? Отойдите же куда-нибудь!
Я сообразил, наконец, каким глупцом выгляжу со своей невольной добродушной улыбкой, и поспешно отошёл.
– Ну вот. Я готова.
– послышался скоро её голос.
Я повернулся. В сумраке белело её лицо, светились открытые коротким халатиком ноги.
– Можно я Вас провожу?
– неожиданно для самого себя произнёс я, приблизившись к ней.
– Можно, - она засмеялась, - теперь можно даже узнать, как меня зовут.
– Как?
– я был сбит с толку и говорил первое, что приходило в голову.
– Наташа. А Вы, наверное, топитель и спаситель в одном лице?
– Нет, я - Сергей.
– Так пойдёмте, Сергей, здесь нам больше нечего делать.
Мы шли по тихим переулкам, дышавшим теплом, и Наташа, смеясь, рассказывала мне, как она испугалась в первое мгновение. Я постепенно приходил в себя, смеялся в ответ и тоже пытался рассказывать ей о своих нелепых страхах.
Так мы добрались до станции, освещённой несколькими яркими лампочками. Перрон был пуст. Наташа остановилась.
– Не провожайте меня дальше. Тут уже близко.
– Но почему? Я тоже живу рядом...
– Не надо.
– Хорошо. А можно увидеть Вас завтра?
Она посмотрела на безлюдный перрон, потом повернулась ко мне.
– Я завтра пойду в кино с соседкой, если хотите, приходите тоже.
– Да, я обязательно приду.
– До свидания.
Она пошла быстрым шагом. Я стоял и смотрел ей вслед.
На следующий день я пришёл в кинотеатр за час до начала сеанса. Ещё никого не было. Люди стали подходить, когда я закуривал третью сигарету. Я стоял за колонной и всматривался во всех проходящих. Сумерки ещё не спускались, стояли долгие июньские дни. Изредка мимо клуба по разбитой грунтовой дороге проходили машины, и пыль, поднятая ими, долго висела в воздухе. У меня дрожали руки, когда я прикуривал - не помню какую по счёту - сигарету.