Сирена рабыня в гареме у Дракона господина
Шрифт:
– Тебе действительно удалось перебить свой запах. Только ты его заменила другой вонью. Она шла четко из твоей комнаты, до дерева, потом до болота. Только там был еще один запах, того, кто принес тебе эту дрянь. И кто он Мара? – он угрожающе навис над ней.
– А почему на тебя снадобье не подействовало? Почему не обезумел как все вокруг? – сирена попыталась сменить тему разговора.
– На меня такое не действует. Для меня это лишь мерзкий запах, не более. Видимо, ты приравняла меня к животному, идущему на поводу своих инстинктов.
Сирена опустила в ванную, закрыла лицо руками и зарыдала:
– Прости Ардок, если ты знаешь, то мне незачем называть имя. Я не буду предателем!
Глава 46
– Да, ты предпочла предать меня, - он произнес это до боли ровным холодным голосом. Лучше бы кричал, крушил все вокруг, было бы легче.
Сквозь слезы она смотрела на дракона, как капельки воды стекают по гладкому торсу, на выпирающую плоть, даже в этот момент хотелось любоваться им. И было нестерпимо больно, что своим поступком она перечеркнула все. Вряд ли когда-то он будет так нежен с ней.
– Ты можешь не верить, но у меня и в мыслях не было…
– Поднимайся и вылезай, - снова холодный отстраненный голос. Мара послушно встала, приняла протянутую руку. Глаза – полны мольбы и слез. Тут взгляд Ардока изменился, он резко приблизился и стал внимательно рассматривать сирену, дотронулся до шеи, - Что это за отметины?
– От ошейника…
– Какого еще ошейника?! – голос дракона вновь начал закипать. Взяв ее за руку, он рывком вытащил Мару из ванной комнаты, и кинул в кресло. – Теперь ты мне быстро расскажешь, что происходило в мое отсутствие?! Иначе, лучше тебе не знать…
Сирена судорожно размышляла. Черноволосая рабыня, ей никто, самодовольная наглая, злая. Так с какой стати ей покрывать ее? Принимать удары на себя?
– Твоя рабыня одела ошейник с шипами и водила по замку. Привела к другим рабыням, и они рассказывали, как ты прекрасно провел с ними время ночью. Спроси у Калеба, он все видел, и увел меня оттуда, - Мара вжалась в кресло, боясь даже пошевелиться, наблюдая, как по телу дракона выступают вены, багровея и истощая огромную неконтролируемую силу.
– Кто?! – он испепелял взглядом, заставлял пылать тело, и лишал способности к сопротивлению.
– Не знаю, как ее зовут. Длинноногая, черные как смоль волосы, на игре ей выпало тройное проникновение, и она сильно плакала, - сирена выпалила все скороговоркой.
– Кто еще? – Ардок подошел ближе.
– Я так поняла, мы были в комнате у Кесси, она лежала на постели с избитой спиной и ягодицами. Еще были несколько рабынь. Они больше смотрели и смеялись. Дергала за поводок черноволосая, - она смотрела на него, не мигая, ожидая, что последует дальше. Задаваясь самым главным вопросом: «Какова теперь будет ее судьба в замке?».
– Тебя довели, ты наслушалась девок, поверила во все сказанное, и вместо того, чтобы дождаться меня, спросить, ты предпочла удрать с помощью молокососа Браули?! – Ардок подошел вплотную к креслу, уперев руки в бока, так что его восставшая плоть находилась на уровне глаз Мары.
– Что теперь с ними всеми будет? – она говорила тихо, в горле пересохло. Должно было быть страшно, но близость его тела, почему-то порождала жар.
– Это тебя не касается. Разберусь. Жалостливая какая. Отвечай на поставленный вопрос?! – дракон рычал, продолжая возвышаться над ней.
Какая адская сила тогда повелевала сиреной, она не знала. Некий неведомый инстинкт, или что-то большее. Она сделала, прежде, чем подумала. Вместо ответа резко схватила плоть Ардока и погрузила себе в рот. Руки дрожали, а губы жадно обхватывали нежную кожу. Он оказался очень приятным на вкус.
Дракон удивленно охнул, член запульсировал во рту. Некие неведомые сладкие волны исходили от него и передавались Маре. Она действовала неумело, почти не имея представления, что делать. Обводила языком головку, проводя руками по основанию органа.
Член был большой, с трудом помешался в рот, так что она ограничилась лишь посасыванием головки. Мысленно своими действиями она хотела передать извинения, показать, как ей жаль.
Ноги Ардока подрагивали, из горла вырывались хриплые звуки, голова откинулась назад. А сирене показалось, что сейчас он в полной ее власти, жаждущий ее ласк, уязвимый и невероятно притягательный. И стоит только научиться управлять его органом, и дракон станет куда более сговорчивым.
Обвив губками член, она чуть увеличила ритм, вырвав очередной сладкий вздох из его уст, который тут же откликнулся в ее теле, образуя тягучий болезненный сгусток внизу живота, заставляя увлажниться лоно.
– Он красивый, - выдохнула прямо в головку, щекоча дыханием до предела возбужденный орган. К своему стыду, ей и правда нравилось.
Ардок не ответил, только нежно положил руку на ее затылок, подталкивая продолжать. Сирена продолжила, она словно чувствовала плоть, на подсознательном уровне зная, когда ускориться, когда облизать, губы и язык действовали слаженно, соски изнывали, ныли сладкой болью, щеки покрылись румянцем, а то что творилось между ее ног пугало и одновременно зазывало переступить черту и познать неизведанный мир наслаждений.
Дыхание дракона стало прерывистым, тяжелым, член стал еще больше, словно ожил, заполняя собой рот, затрудняя дыхание, на язык упали первые горячие капли. Неожиданно, и все же не пугающе, даже приятно, восхитительно. Мара всасывала их, стараясь принять его еще глубже. Ардок все изливался и изливался, казалось его семени нет конца, продолжая стонать громко, с надрывом.
Когда поток иссяк, дракон отошел в сторону, сирена облизала губы, и подняла голову. Его глаза заметно потеплели, что-то еще сквозило во взгляде, непонятное, странное, чего раньше ей видеть не доводилось.