Сирена рабыня в гареме у Дракона господина
Шрифт:
Дракон в очередной раз злился на себя, ругал последними словами ведьму-сирену, которая лишила его возможности предаваться любовным утехам в привычном для него ритме. Его орган теперь не принадлежал хозяину, плоть взбунтовалась, отвергая любых женщин, требуя только Мару.
Сладкие крики Кесси, резали его по живому, пробуждая фантазии, заставляя еще острее чувствовать боль от неудовлетворенных желаний.
В зал плавной походкой вошла Ариадна, хищно оглядевшись по сторонам и завидев дракона, направилась к нему, выпятив грудь вперед.
– Я тебе почувствовала,
– Здравствуй, - он устало кивнул головой.
– Господин моего сердца, я пришла к тебе с мольбой! – глаза бестии тут же увлажнились, а голос стал плаксивым.
– Что у тебя случилось?
– У меня все горит внутри, и только ты можешь избавить меня от страданий! Мое лоно не дает мне спать ни днем, ни ночью, взывая к тебе! Сжалься, награди своей милостью! – она быстро скинула платье, продолжая стоять на коленях, раздвинула ноги.
– Ариадна, иди к себе, - он прорычал, со злостью сжимая плоть, корчившейся под его пальцами Кесси.
– Скажи зачем, зачем?! – бестия подняла руки вверх, захлебываясь рыданиями. – Ты, избавил меня от наказания, чтобы собственноручно обречь меня на еще большие мучения?! Дать шанс, подарить надежду, и потом безжалостно все отобрать?! Лучше сразу лиши меня жизни, вот прямо сейчас, - она склонила голову к полу, - Избавь от жалкого существования вдали от твоих ласк!
– Прекрати истерику!
– Это не в моих силах, боль рвется наружу! – и бестия еще сильнее запричитала.
Протяжно вздохнув, сверкнув красными глазами, Ардок процедил сквозь зубы:
– Подойди ближе, - вытянув руку ладонью вверх, поманил ее пальцем.
– Благодарю, благодарю, господин! – Ариадна тут же вприпрыжку подбежала, и расцеловала протянутую руку.
Дракон одернул ее поморщившись:
– Садись сверху.
Бестия раздвинула ноги, и зажав его руку начала самозабвенно тереться, испуская гортанные звуки и теребя соски. По руке Ардока полились соки. Зажатый с двух сторон рабынями, окруженной запахами их похоти, он еле сдерживал собственный крик отчаяния.
Сначала оргазм настиг Кесси, очень скоро точки высшего удовольствия достигла и бестия. Но вместо того чтобы отпустить его руку, она вцепилась ногтями, и продолжила бешеную скачку, пока еще раз не получила желаемое. Дракону с трудом удалось высвободить руку.
– На сегодня все! Кесси нужно к лекарю!
– Как скажешь, господин, - Ариадна сползла на пол и опустила голову. Волна возбуждения все нарастала. Ей казалось и вечности буду мало, чтобы удовлетворить ее похоть, скопившуюся за годы наказания.
Передав Кесси в руки Нэшу, дракон поспешил спрятаться ото всех в своей комнате. Завтра ему предстояло уехать к давнему другу на праздник. К сожалению, он уже ранее дал свое согласие, и не мог нарушить слова. Но его уже страшила разлука с предметом одержимости, пусть всего на одни сутки. Необходимо быстрее вырвать ее согласие, и утолить сжирающую жажду похоти.
Глава 38
Когда за Браули закрылась дверь, сирена бессильно откинулась на подушки. Что ей делать? Она так мечтала о свободе, и вот ей дают шанс. Мечта сама постучала в двери. Только имеет ли она право нарушить договор? Можно ли верить незнакомцу? И неужели все сказанное, правда? Неужели губы, руки, глаза Ардока так бесстыдно врали?
Как не грустно было признаваться – зерно правды в его словах было. Накануне дракон сам сказал – он зависим от похоти. Так чего она ждет? Он уверен в ее виновности. У него полный замок женщин, готовых по первому зову раскрыть свои тела, и принимать дракона столько раз, сколько он захочет. На что она надеется, на его милость? Симпатию? Глупо.
Ардок получит свое, сейчас он одержим азартом покорить, заполучить. Или все же есть что-то искреннее в нем? Возможно, следует присмотреться, проверить? Кого она обманывает, зачем ищет оправдания, своим постыдным желаниям?
Маре отчаянно хотелось еще хотя бы несколько раз ощутить его поцелуи, прижаться к телу, и вдохнуть дурманящий аромат. Она просто не может сейчас сбежать. По крайней мере, пока не убедится, что все сказанное Браули – чистая правда.
На заре измученное сознание отключилось, и сирена погрузилась в тревожное забытье. Разбудило ее нежное касание губ к виску:
– Все еще спишь? – раздался горячий шепот дракона над ухом.
– Угу, - пребывая в полудреме, когда тяжкие мысли еще не обрушились на голову, пробуждение его поцелуем казалось сказочным.
– Я зашел попрощаться, - он сел на край кровати, продолжая гладить ее по лицу.
– Не поняла? – Мара резко села и уставилась округлившимися сонными глазами на дракона.
– Улетаю сейчас, вернусь завтра днем.
– Ааа…
– Ты испугалась? – лукавая улыбка коснулась губ.
– Нет, - Мара задрала носик к потолку. – Обрадовалась, думала, ты решил меня отпустить!
– Маленькая лгунишка! – Ардок резко притянул ее к себе и поцеловал, властно вторгаясь в рот языком, наслаждаясь ее сладостью и податливостью. Мара обвила его шею руками, со всей силы обнимая, отвечая на поцелуй, раскрывая рот сильнее, желая как можно глубже ощутить его неугомонные кончики раздвоенного языка. – Сладкая лгунишка, - прошептал ей в губы, утопая в ее аквамариновых глазах, с трудом прервав поцелуй.
– Езжай, хоть отдохну от твоих приставаний! – сирена старалась говорить безразличным голосом, только ей так и не удалось скрыть нотки сожаления.
– А мои ласки тебе так уж и неприятны? – соблазнительный изгиб его губ манил, приглашая вновь попробовать их на вкус.
– Есть хищники, которые перед тем как убить, пускают в нее свой дурманящий яд, и жертва даже не осознает, что происходит. Сладкая смерть, но все равно смерть.
– Даже твои колючки тебе идут, дитя морей, - сжав ее руку между ладонями, поднес к губам. Поцеловал каждый пальчик, заглянул в глаза. – Отдыхай, набирайся сил, Мара. Я завтра вернусь. Можешь, выходить из комнаты, я разрешаю. Тебе нужно лучше освоиться в замке.