Сирена

Райз Тиффани

Глава 21

Сорен привел Зака в другой коридор, как ни странно, пустынный и тихий. Несмотря на тишину, он был куда более красочным и ярким, нежели остальные, менее примечательные, показанные священником помещения и проходы. Здесь каждая дверь была расписана: одна - вызывающими СМ сценами, другая - пугающими рисунками. На одной из дверей изображалась имитация геральдического герба с единорогом, орально удовлетворяющим грифона. У Истона не возникло никаких сомнений в том, кому принадлежала эта комната.

Они оказались перед дверью, исписанной одними словами.

– "Мы тут все ненормальные", зачитал он вслух знаменитую цитату из книги "Алиса в стране чудес", проходящую по двери готическим шрифтом, - думаю, она права.

– Это отношение к нашему сумасшествию. Когда-то садомазохизм считался психическим заболеванием. Теперь, для многих психологов это объект изучения, а не насмешек. Один из десяти человек признается, что экспериментировал с СМ... хотя я бы не удивился, если бы показатели поднялись выше.

– Я бы оказался в числе оставшихся девяти.

– Уверен, это изменится. Элеонор умеет убеждать.

Сорен послал Заку улыбку, которую - по его мнению - большинство женщин нашли бы очаровательной, он же счел ее настораживающей.

– Она не приобщит меня к этому, - Истон махнул рукой в сторону зловеще закрытых дверей.

– Все должны это попробовать, хоть раз. СМ оказывает довольно любопытное действие на тех, кто его практикует.

Теперь Сорен создавал впечатление профессионала.

– Доминант получает всплеск адреналина, в то время, как сабмиссив попадает в состоянии эйфории, приравнивающееся к наркотическому эффекту. Но для большинства из нас, физические ощущения - последнее, ради чего мы это делаем.

– А ради чего вы это делаете?

Священник сделал паузу, по-видимому, обдумывая вопрос.

– Назвать то, что было у меня с Элеонор "блаженством", по меньшей мере, оскорбление. Обладая ею, доминируя над ней, обучая ее реагировать на малейший приказ, только на движение моего пальца, только на изменение моего тона; любить кого-то так сильно, когда допускается лишь полное и безоговорочное владение... есть чистейшее удовольствие.

– Но она вас оставила, - напомнил ему Зак.

– Неподчинение - такое же доказательство власти, как и подчинение. Вы не можете быть бунтовщиком, если не признали государство. Вы не можете быть еретиком, если не уверовали. Я могу оставить священство, но все равно буду священником. Церковь будет процветать и со мной, и без меня. Некоторые клятвы - всего лишь обещания. Но некоторые из них священны. Такие, как брачные, - добавил Сорен, на мгновение, встретив взгляд собеседника, - да, она меня оставила, и я ее отпустил. Но она вернется. Тем не менее, думается, сочетание удовольствия и боли не единственное, что вас тревожит, верно?

– Тревожит иерархия. Женщины, порабощенные мужчинами. Веками они боролись против подобного отношения, и, все же, здесь...

– И, все же, здесь они добровольно и смело выбирают изучение тех аспектов своей сексуальности, которые считаются социально неприемлемыми. Очередное исследование выявило, что у невероятно высокого процента женщин имеются фантазии, связанные с насилием. Какова вероятность того, что ваша жена относится к не помышляющему о подобном меньшинству?

– Я не буду обсуждать фантазии моей жены с вами.

– А вы когда-нибудь обсуждали их с ней? Простите. Вам не обязательно на это отвечать, - подчеркнуто и бесцеремонно сказал Сорен.

Истон понимал, что священник вовсе не просил прощения.

– Да, в клубе следуют структуре власти. Некоторым требуется иерархия, так как они были рождены нижними. Другим требуется иерархия, так как они были рождены Верхними.

– Среди которых и Нора?

– Среди каких именно?
– улыбнулся Сорен.
– Вскоре, после того, как мы с Элеонор стали любовниками, я познакомил ее с повязкой для глаз. Поначалу, она ее ненавидела.

– Почему?
– спросил Зак.

– Уверен, что вам, практически, невозможно представить невинную Элеонор, но когда-то она была, по-настоящему, застенчивой и робкой. Потеря способности видеть во время наших интерлюдий ужасала ее. Поэтому, разумеется, я стал часто к этому прибегать.

– Разумеется.

– В один вечер я заметил нечто странное. Прямо перед тем, как я надевал на нее повязку, она закрывала глаза. Это казалось нелогичным. Конечно, человек, настолько боящийся насильственной темноты, будет держать глаза открытыми, упиваясь каждой драгоценной секундой зрения. Затем я осознал, что она делала. Закрывая свои глаза первой, она выбирала тьму, ослепляя себя самой, и, противостоя мне своим подчинением. Удивительно. Я никогда так не гордился ею. Вот что такое это место. Вот куда мы приходим, чтобы закрывать наши глаза.

Сорен открыл дверь с цитатой из "Алисы в стране чудес" и Истон позволил ему первым войти в темную комнату. Когда зажегся свет, он тоже зашел внутрь. Священник стоял у массивной кровати, со сваленным в высокую кучу красным и золотым постельным бельем. В руке он держал масляную лампу, которая заливала колыхающимся светом каждый уголок этой комнаты. Судя по виду, это была обычная спальня, несмотря на то, что интерьером она походила на французский бордель.

– Пышно, не находите? Элеонор так и не выучила значение слова "утонченность". Вероятно, вы сможете ей с этим помочь.

– Значит, у Норы в клубе есть своя комната?

– Да. Семи главным Доминантам предоставляется собственное помещение для личного пользования. Как можете видеть, - сказал Сорен, наклонившись вниз, подняв с пола белую, кружевную подвязку, и, положив ее на помятую кровать, - она им пользуется.

Посмотрев на найденный предмет женского нижнего белья, Зак улыбнулся.

– Белое... я бы не ожидал такого от Норы. Она всегда либо в красном, либо в черном.

– Сомневаюсь, что это принадлежит Элеонор, - отозвался Сорен.

– Тогда откуда..., - начал Истон и остановился, прежде чем произнести что-нибудь глупое.

Конечно, Сатерлин была с другой женщиной. Он постарался обеспокоиться этим фактом, но образы, вызванные крошечным клочком кружева, пробудили в его разуме чувства, резко отличные от отвращения.

– Вы выглядите взволнованным, Закари. В чем дело?
– спросил Сорен, но Истон не поверил послышавшемуся в его голосе беспокойству.

– Она шутила о сексе втроем с другими женщин. Полагаю, это была не шутка.