Сирены жаждут любви
Шрифт:
– Вы долго пробудете на Карпатосе? – спросил Марк.
– Думаю, останемся там на ночь, – ответила Зоя.
– А потом куда?
– На Родос, – парни переглянулись, но Зоя сделала вид, что не заметила этого. Даже если Алексис согласится их взять с собой, что весьма сомнительно, то они все равно приедут туда не раньше, чем придет паром. – Кажется, есть внутренние воздушные линии на островах, – добавила она. – Ночных рейсов, наверное, нет, но утром вы вполне смогли бы улететь на Родос.
– У нас осталось всего три тысячи драхм на двоих и использованные кредитные карточки, нам такое
– Не обращайте внимания, – видно было, что Грегу надоел ехидный тон товарища. – Поедем хоть зайцами! У нас рейс в шесть вечера.
– Почему вы не одолжили денег у приятелей? – поинтересовалась Зоя.
– Они и так отдали нам все, что наскребли. В море банков нет. «Нечего тогда и хорохориться», – подумала Зоя. Что она могла еще сказать? У нее своих забот по горло, недоставало чужих.
С тяжелым сердцем она украдкой посматривала на Алексиса; вчера в это же время они не были так далеки, как сегодня. Конечно, это ее вина. Слишком многого захотела. После того, что она сказала ему прошлой ночью, вполне вероятно, собственноручно перечеркнула все.
Глава десятая
Строения Карпатоса, отлого поднимавшиеся вверх от гавани, находились на одном из берегов песчаной губы. Солнце уже скрылось за горными вершинами, вырисовывавшимися на фоне неба, красный цвет крыш постепенно приобретал все более темный оттенок – вечерние сумерки сменялись ночной темнотой.
Стоя на палубе, Зоя вспомнила, что Паладия – обитель морского бога Посейдона. Всего несколько лет назад северная часть острова еще была наглухо отрезана от остального мира, а жители здесь, как говорили очевидцы, продолжают придерживаться старинных традиций. Зое хотелось в этом воочию убедиться, но у них была только одна ночь, поэтому надежде не суждено сбыться.
– Словно все вымерли, – заметил Грег, стоявший рядом и наблюдавший за открывшейся перед ними панорамой. – Может статься, наши попытки окажутся совершенно пустыми, если не попадем на рейс на Родос, – он мельком взглянул на Зою, медлившую с ответом. – Ты, наверное, больше не захочешь оказать нам еще одну любезность?
– Странный вопрос, в котором есть отрицание, – парировала та.
– Бьюсь об заклад, – коротко возразил Марк, – твой ответ тоже будет отрицательным. А может, все же возьмешь нас под свое крыло, подруга?
Ей самой сейчас впору попроситься под чье-нибудь крыло. За эти часы она основательно вымоталась. Алексис не пытался развести их троицу, а покинуть парней Зоя посчитала неудобным. А тут еще эта просьба. Самое опасное, что она продолжала сочувствовать им, хотя они сами во многом виноваты в том, что оказались в такой затруднительной ситуации. Выбрали такой вид отдыха, который требует немалых средств, но не потрудились как следует все рассчитать.
– Мне, в моем положении, трудно давать обещания, – неохотно сказала она. – Но если вам действительно не удастся пристроиться, то тогда замолвлю за вас словечко. Но я даже не знаю, когда мы отправляемся. Может быть, очень поздно.
– Попытка – не пытка, – облегченно сказал Грег. – Таких, как ты, Зоя, – одна
«Таких глупых», – добавила про себя Зоя. Оставалось лишь надеяться, что парни как-нибудь выкрутятся. Ее теперешние отношения с Алексисом были таковы, что он вряд ли захочет выполнять ее просьбы, не говоря о такой. У него к парням предубежденное отношение.
Несмотря на это, Алексис посчитал нужным выйти на палубу попрощаться с ними, когда «Гестия» подошла к якорной стоянке. Зоя была рада, что они не напоминали о ее обещании. Зачем Алексису знать об этом до времени?
– Мы будем обедать на борту? – спросила Зоя Алексиса, когда оба парня сошли на берег.
– Есть одна неплохая таверна в Апери, где подают арнаки экзогико, – сказал он. – Если поехать на такси, это займет не более четверти часа, – помолчал. – Может, ты хочешь остаться здесь, вдруг твои дружки задумают вернуться?
– Не нужно называть их моими дружками.
– Разве? Ты ведь предпочла их общество нашей компании, которая тебе уже наскучила, наверное, за эти дни.
Зоя стиснула руками поручень так, что побелели костяшки пальцев.
– Так нечестно!
– Неужели? У тебя не было ни малейшего желания пойти к себе в каюту, пока эти были на борту.
– Просто я себя хорошо чувствовала, – ей понадобилось истинно героическое усилие, чтобы сдержаться. – Я осталась с ними из вежливости. Разве нужно было вести себя так, как все остальные?
– Да, им здорово повезло, – язвительно сказал Алексис, – что я вообще разрешил им остаться, когда узнал, что они не потерпели крушения. Это для тебя они – желанные гости, но не для меня! И еще: ты должна была отнестись к ним так же, как я, разве не слышала, что я сказал? Но ты стала раздавать им направо и налево одобряющие улыбки.
– Никакие не одобряющие, – возразила Зоя. – Это… – она запнулась и мотнула головой от горестного сознания своей неспособности что-нибудь доказать. – Неважно, – она не отвела глаз от лица с резко очерченным профилем и старалась по возможности сдерживаться, чтобы сказать наконец самое главное.
– Алексис, ночью…
– Поздно, наш договор остается в силе, – резко прервал он. – Я уже сказал тебе и еще раз повторяю, – он отпустил поручень и безжалостно глядел на нее. – В конце концов, решай сама.
Зоя равнодушно подумала, что выбор ею уже почти сделан. Говорить о том, как она его любит, не имело теперь никакого смысла.
Она не пошла за ним в салон, а спустилась к себе и битый час пыталась вбить себе в голову, что брак этот стал возможным только в определенных обстоятельствах, но заранее обречен.
К половине девятого решение еще не созрело; она приняла душ, подобрала к светлым брюкам скромную абрикосовую блузку, которую не надевала ни разу еще с той поездки в Плаку, ноги сунула в мягкие кожаные туфли без задников. Рассматривая себя перед зеркалом, чтобы отправиться на палубу, не шокируя своим видом остальных, мысленно сравнила себя с Ледой Казанцы, тут же постановив, что в ней самой нет ни грамма того изящества и уверенности, которыми блистала эта красавица. Леда, конечно, не любит Алексиса до самозабвения, но гораздо более соответствует роли его жены. Он должен это понимать.