Сирия - перекресток путей народов
Шрифт:
Если уже год рождения неизвестен точно, то день рождения определен и вовсе произвольно. На протяжении столетий не существовало точной даты; каждая область праздновала рождение Христа в разные дни. И только в VI веке император Юстиниан ввел обязательную дату — 24 декабря.
Но оставим спор о датах, о подлинности мест. Неоспоримым остается тот факт, что здесь, в Палестине, ответом народа на тиранические, враждебные ему действия высших кругов общества явилось начало социального движения, которое в своей начальной стадии содержало важные революционно-демократические элементы и которое, выражаясь словами Ф. Энгельса, вскоре широко распространилось за пределы страны «как религия рабов и вольпоотпущенников, бедняков и бесправных, покоренных или рассеянных Римом народов»[4].
Иерусалим, или «Пусть (бог) установит мир»
Вид с горы Олив (Елеонской) через глубокую долину Кедрова на древний город Иерусалим с его высокими стенами, лабиринтом переулков, крыш и башен, над которым высится золотой, сверкающий купол арабского Скального храма, незабываем. Здесь в III тысячелетии до н. э. осело ханаанское племя — иебуситы (иевуситы). В египетских и вавилонских текстах II и I тысячелетий до н. э. упоминается столица иебуситов Уру-Салим, что, по мнению некоторых, означает: «Пусть (бог) установит мир». Если перевод точен, желание, вложенное в эти слова, не сбылось.
В 1000 году до н. э. город завоевали израильские племена, сделав его столицей объединенного государства. При царе Соломоне Иерусалим пережил период бурного строительства. На большой широкой площади древнего города, где сейчас возвышается Скальный собор, Соломон приказал возвести свой знаменитый храм. После его смерти государство распалось, город и соседние племена многократно захватывали и грабили Иерусалим. В конце концов вся страна подпала под власть Ассирии, а затем Вавилона. Храм и все остальные постройки Соломона сгорели. Хотя иудеи, возвратившиеся из вавилонского плена, и построили новый храм, но он не мог сравниться с блеском и великолепием прежнего. Только Ирод продолжил усилия Соломона, чтобы сделать город метрополией Востока. Повсюду вырастали новые великолепные строения: царский дворец, крепость Антония, театр, форумы, общественные бани. На том месте, где когда-то стоял древний храм, он воздвиг здание несравненной красоты с мраморным, украшенным золотом фасадом, высотой 50 метров.
Я медленно спускаюсь с Елеонской горы в долину. Группа лукавых мальчишек пытается продать мне «подлинные ветки святого масличного дерева». Причем дорога проходит непосредственно через оливковую рощу — стоит только руку протянуть, чтобы сорвать пару веток. Торговля здесь, по-видимому, один из видов народного спорта, которым занимаются с детства.
Иерусалим. Вид с горы Елеонской
Пыльная дорога идет мимо небольшой русской православной церкви Магдалины с ее куполами-луковицами к современному зданию, крыша которого напоминает турецкую баню. Эта церковь построена в начале 20-х годов на средства различных народов и поэтому называется «церковью наций». Она возвышается над базиликой IV века в знаменитом Гефсиманском саду и призвана, вероятно, напоминать о месте, где был взят под стражу Иисус.
Вход в старый город — через Дамасские ворота. Вокруг меня снует пестрая толпа, типичная для большинства восточных городов. Крестьяне привозят свои товары, а торговцы крикливо предлагают их. Наверное, так было и во времена Иисуса, если отвлечься от многочисленных рекламных вывесок и от туристов, рассматривающих мир, по-видимому, только через объективы фотоаппаратов. Иерусалим незадолго до оккупации его Израилем предстал передо мной в своеобразном смешении живописных восточных буден, заносчивого высокомерия туристов, рафинированной спекуляции и религиозного фанатизма.
Я нанял гида, старого бородача, прежде всего потому, что хотел отвязаться от услуг его коллег по профессии. Он останавливается перед современным зданием:
— Здесь, под этим домом, находилась крепость Антония, первый дворец Ирода. Он назвал его по имени своего первого римского покровителя, противника Октавиана.
Великолепный дворец, который был одновременно крепостью, резиденцией и тюрьмой, обстоятельно описал Иосиф Флавий. Здесь жил прокуратор Понтий Пилат, когда ему передали на утверждение приговор человеку) дерзко провозгласившему себя новым мессией и сознательно стремившемуся к смерти.
— А там, — указывает гид на здание на противоположной стороне улицы, — археологи наткнулись на мостовую римского времени, и так как в Библии говорится, что после утверждения приговора Иисуса бичевали на мостовой, то считается, что это мученичество он перенес здесь — на первом отрезке своего крестного пути.
Путь на Голгофу. Крестный путь
— А другие остановки? — тотчас спрашиваю я.
— Я могу показать вам их все, — говорит он. — Каждую пятницу здесь начинается процессия, которая проходит все четырнадцать остановок на крестном пути, до «святого гроба господня». Но все это, конечно, только символы. От древнего города вряд ли осталось несколько камней, по крайней мере на поверхности земли. Крестный путь, существующий сегодня, определили только в шестнадцатом веке францисканцы при прокладке новых улиц.
Мы не спеша идем по переулку. Я размышляю о страстном мессианском рвении человека, провозгласившего равенство всех людей перед любящим всепрощающим богом и проповедовавшего сочным языком, полным живых образов и притч, любовь к ближнему, нравственность, а также отказ от владения имуществом и ханжества. Он обращался в первую очередь к угнетенным и бесправным, и такие слова, как «удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, чем богатому войти в царство божие!», пережили тысячелетия.
Римские авторы того времени не обратили внимания на деяния какого-то Иисуса и на события, разыгравшиеся тогда здесь, в Иерусалиме. И лишь через много десятилетий, когда обнаружилось множество приверженцев нового учения, в литературе появляется имя «спасителя».
В конце первого столетия Иосиф Флавий упоминает раннехристианские общины Иерусалима и в этой связи «Иисуса… который назвался помазанником»; и, во всяком случае, часть этого его сообщения ныне признается подлинной. В 115 году Тацит, известный римский историк, бывший одно время римским проконсулом в Малой Азии, толковал значение слова «христиане» ссылками на Христа, приговоренного к смерти во время правления императора Тиберия, а историк Светоний, умерший около середины II века н. э., замечает, что император Клавдий в середине I столетия изгнал из Рима «иудеев, постоянно волнуемых Христом».
Гид рассказывает о судьбе города в начале нашей эры — о восстании 66 года против римского господства, вскоре подавленного по поручению императора Нерона полководцем Веспасианом. В рядах восставших находился молодой иудейский военачальник Иосиф. Он попал в плен к римлянам и, презираемый своим народом, под именем Иосифа Флавия стал их царедворцем и одновременно одним из самых значительных историков своего времени. Тит, сын Веспасиана, который заменил в должности полководца своего отца, добившегося чести стать римским императором, в 70 году захватил город и полностью разрушил его. Храм, дворцы, купальни, театры, общественные бани были сожжены дотла. Число убитых исчислялось многими сотнями тысяч. Все, что можно увидеть сегодня, — улицы, городские стены, переулки, площади — возникло столетием позже.