Сиротка
Шрифт:
— А второй сюрприз, пап? — спросил Эдмон.
— О, с этим сюрпризом будет куда больше хлопот, — пробормотал хозяин дома. — Я совсем о нем забыл. А ведь надо его покормить.
— Покормить?.. — переспросила Эрмин.
— Ну да. Он в хлеву. Представь себе, у нашей коровы появился товарищ.
Дети, не чуя под собой ног, бросились к входной двери. Наскоро переобувшись в резиновые сапоги, они помчались в хлев. Симон взял Эдмона на руки, Арман тянул за руку Эрмин. В доме осталась одна Элизабет — застилала стол скатертью.
Жозеф распахнул дверь в хлев, где обычно жила одна только корова.
— Сколько чудес случилось в вашем доме за один вечер! — воскликнула Эрмин радостно. — Я пробыла у сестер всего три дня, а теперь возвращаюсь и вижу, что все изменилось и появилась самая красивая в мире лошадь! Кто ее хозяин? Кто вам ее одолжил?
— Она моя, — горделиво выпрямился Жозеф. — Можешь ее погладить. Старый хозяин заверил меня, что лошадка послушная и приучена к седлу. Я купил и коляску. И очень доволен! Люди уезжают из Валь-Жальбера в город, рассчитывают найти там работу. Я получил Шинука [36] и коляску почти даром.
— Жаль, что ты не можешь купить автомобиль, пап, — сказал Симон.
— Автомобиль! — фыркнул отец. — Хочешь по миру нас пустить? Машины ездят на бензине, а он стоит дорого. А лошадь питается сеном, зерном и травой. Этой весной в нашем распоряжении будут все пастбища поселка. Многие местные жалуются, что поселок, мол, уже не тот, что большинство лавочек закрывается. А я говорю, что из любой ситуации можно извлечь выгоду. Я вовремя купил свой дом, и никто не заставит меня его покинуть. К тому же я умею правильно вкладывать деньги.
36
Так называется теплый ветер в Скалистых горах. Название заимствовано из языка американских индейцев.
С этими словами Жозеф щелкнул своими подтяжками и сплюнул на землю.
— Ты извлекаешь выгоду из несчастья тех, кому повезло меньше, чем тебе, — проворчал Симон.
— Замолкни, — прикрикнул на него Жозеф. — Благодаря мне ты получаешь деньги за то, что присматриваешь за динамо-машиной и прибираешься в цехах, которые вовсе не требуют уборки!
Эрмин их не слушала. Очарованная Шинуком, она подошла поближе к стойлу. Крепкий запах прекрасного животного напомнил ей о дне, проведенном в сахароварне, куда они приехали по заснеженной дороге на санях, запряженных двумя лошадьми. Она погладила коричневую лошадиную гриву.
— Мы с тобой подружимся, — прошептала она. — Вот посмотришь, я буду хорошо за тобой ухаживать. У тебя всегда будет свежая вода и хорошее сено.
Лошадь потерлась белым лбом о бедро, потом внимательно посмотрела на девушку. Во взгляде карих глаз читались доброта и доверие. Эрмин осмелилась погладить нового знакомца.
Маленький Эдмон последовал ее примеру, но до головы Шинука достать не мог, поэтому провел ладошкой по лошадиному животу.
— Теперь у нас есть на чем поехать в Роберваль или в Шамбор, — объявил Жозеф. — Я научу тебя править коляской, Эрмин. Это просто. Тем более что Шинук слушается голоса и малейшего движения уздечки.
— С удовольствием! — отозвалась девушка. — Я боюсь тягловых лошадей, но Шинук такой милый! Смотрите, он хочет, чтобы я его еще погладила!
Обилие новых впечатлений, равно как и доброта Жозефа, тем более неожиданная, потому что по характеру он был брюзга и ворчун, привели девушку в восторженное состояние. Эрмин показалось, что она стоит на пороге восхитительной жизни, наполненной свободой и песнями.
— Я буду кормить Шинука, — сказала она. — По утрам и по вечерам. А летом буду водить его на луг.
Элизабет позвала всех в дом. За столом семейство весело болтало и смеялось. Эрмин не отставала от остальных. Казалось, она совсем не грустит о том, что монахини, в том числе сестра Викторианна, уехали навсегда. Особенно странным это показалось Жозефу.
— А ведь сестра-хозяйка была тебе как мать, — вдруг сказал он, когда все перешли к десерту. — Я думал, ты весь вечер будешь грустить. Бетти я сказал даже, что тебя будет трудно утешить.
Девушка моментально залилась краской. В словах Жозефа она услышала упрек в неблагодарности.
— У меня не было времени думать об этом, — едва слышно сказала она. — Стоило сестрам уехать, как в спальне я нашла Шарлотту. А потом я убирала…
— Девочка права! Ты преувеличиваешь, Жозеф, — отрезала Элизабет. — Мы сделали все, чтобы развлечь Мимин, чтобы она не грустила, и вот теперь ты упрекаешь ее в том, что ей весело.
— Что ж, если нам удалось ее развеселить, тем лучше, — отозвался сконфуженный супруг.
На этот раз Эрмин не смогла сдержать слез. Ей показалось, что Жозеф сожалеет о своей щедрости.
— Мне лучше у вас, с вами! Лучше, чем с сестрами, — бормотала она, всхлипывая. — Я так люблю Бетти! Мне всегда хотелось называть ее «мама», но я не имела на это права. А сестра Викторианна думала только об одном — как бы сделать меня монахиней. И постоянно заставляла меня молиться — утром, днем, вечером, а в некоторые праздники — даже ночью…
Эдмон вскочил со своего стульчика, подбежал к девушке и прижался щекой к ее плечу. Элизабет тоже встала и подошла, чтобы обнять Эрмин.
— Ну, теперь ты доволен, Жо? — спросила она у мужа. — Теперь она расстроилась. Как не вовремя ты вспомнил о сестрах! Симон, передай-ка мне бутылку с шерри. Мимин нужно взбодриться, она вся дрожит.
Жозефу показалась странной идея угостить девушку вишневой настойкой, однако запрещать он не стал.
— Если б тебя увидел сейчас аббат Деганьон! — не удержался он от замечания. — Он и так обещает геенну огненную тому, кто позволяет себе глоток вина по праздникам!
— Немного наливки пойдет ей на пользу, — заявила его жена. — Пара глотков, не больше.
Через несколько минут никто и не вспоминал о неприятном инциденте. Симон пошел в гостиную и снова поставил диск Ла Болдюк. Веселая мелодия гармоники и игривые слова песни «Кухарка» подняли всем настроение.