Сироты Земли
Шрифт:
Питер на какое-то мгновение задумался. Затем им завладела прежняя злоба.
— Черт вас побери, Кэрил! Выпустите меня отсюда!..
На его стук никто не отозвался, лишь засовы загрохотали в ответ.
Эландер снова побродил по комнате, пиная и разбрасывая по углам осколки ранее разломанного им стула. До него дошло, что именно он делает, но зачем — Питер так и не понял.
Он нагнулся, подобрал обломки и изо всей силы запустил ими в стену. На ровной поверхности осталась небольшая серебристая царапина. Однако этот выброс энергии ненадолго оживил Эландера, наполнив его тело эндорфинами. [11]
11
Эндорфины —
Удовлетворение оказалось очень коротким — продолжалось оно ровно столько, сколько гнев переполнял Эландера. Его охватила выраженная слабость, навязанная центральными мозговыми процессорами. Питер почувствовал себя так, будто его придавил огромный грузовик.
Он опустился на корточки и прислонился спиной к двери, с трудом сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.
Что с ним произошло? Что сломалось внутри? Почему он не мог. мыслить непосредственно, легко и свободно? За что такие страдания?! Ведь Питер был таким сильным, крепким парнем, а теперь превратился в вялую развалину. Почему это не случилось с кем-нибудь еще, а не с ним?
«Кэрил, почему это не случилось с тобой? Какая же ты сволочь!»
В мозгу Эландера промелькнула какая-то мысль — и тут же исчезла. Что-то касающееся Лючии. Но что именно?..
Вот дерьмо! Он не помнил, а ведь только что вертелось в голове. А, вот оно: «Этот разговор записан в памяти твоих копий, и теперь они подумают, что стали настоящими людьми».
Нуда. Питер думал, что он подлинный человек, все правильно. Это не нужно доказывать лишний раз. Ведь его именно так запрограммировали, вложили конкретную мысль.
— Лючия здесь? — громко произнес Эландер. — Разрешите мне просто поговорить с ней, а? Она все поймет. Кэрил? Вы слышите?..
Никакого ответа не последовало.
Питер тряхнул головой. Нет. Хацис не так глупа. Его воспоминания — мысли его подлинника — о ней в тренировочном лагере были вполне точными. Кэрил — очень сильный, выносливый и чрезвычайно способный человек. Но она совершенно не права, вот в чем дело, и кто-то должен ее остановить, иначе эта дама потянет всех оставшихся людей за собой. Или так оно и случится на самом деле, или… или… или — Питер потерял мысль.
Приступ ярости и гнева выхолостил всю память.
— Откройте же, наконец, проклятую дверь, пока я совсем тут не свихнулся!..
Он продолжал метаться по своей импровизированной камере злобно стуча в стены, в дверь, круша на ходу мебель — по крайней мере, те предметы, которые мог разломать. Но это не приносило никакого облегчения. Никто даже не подошел к двери и не вызвался помочь.
Эта Хацис, эта мразь… знает ведь, как ему сейчас трудно!..
Когда через какое-то время дверь наконец распахнулась, Эландер ничуть не удивился тому, что машинально отпрянул
Дверь захлопнулась, и он остался наедине с гостем.
— Неужели это ты?..
Мысли Питера перемешались, завертелись с какой-то ужасной силой, отбрасывая обрывки воспоминаний в дальние уголки разума.
— Не может быть! Это невозможно. Мне же сказали, что ты погиб…
По лицу вошедшего пробежала тень сомнения.
— Я не наш оригинал, если ты так думаешь.
Еще один Питер Эландер, с кожей телесного цвета, сделал осторожный шаг вперед.
— Я такой же, как и ты. За исключением, пожалуй, того, что немного дольше нахожусь в космосе. Я был послан с миссией 842 на Эпсилон Водолея.
— Я…
Обрывки мыслей первой копии снова спутались, и он никак не мог выстроить их по порядку.
Нащупав ногой стул, стоящий сзади него, Питер с облегчением опустился на сиденье.
— Мы…
— Знаю, как тебе тяжело. Поверь мне. Я сам прошел через это.
Его версия с Эпсилона Водолея — Питер почему-то назвал про себя очередную копию-энграмму привидением — подошла еще ближе, почти вплотную, едва не касаясь своего двойника.
— В таком состоянии — изнутри — очень трудно воспринимать происходящее.
— Со мной все в порядке, — медленно произнес первый Питер.
— Да-да, конечно. Ты находишься в последней стадии распада энграммы. Твое состояние очень нестабильно, ты не можешь правильно мыслить, а сейчас даже не похож на самого себя. Центральные мозговые процессоры так часто латали многочисленные программные ошибки, что ты просто-напросто перегрузил их. И теперь уже никакая сила воли не сможет помешать постепенно разваливаться на части.
Эландер пристально посмотрел на «привидение», думая: «Если он прав, то все кругом — лишь сон. Но если это мне грезится, то как тогда он может быть прав?..»
— А как я поверю, что ты не специально подослан Хацис, чтобы прикончить меня? Ведь она — единственная, кто виноват в ошибках моей энграммы. Я совершенно уверен в этом.
— Но я же не видение, спроецированное «КонСенс». Второй Эландер улыбнулся и протянул Питеру руку.
— Вот, пожалуйста, потрогай. Кожа копии была теплой и упругой.
— Послушай, Питер, сейчас ты замкнулся в своем цикле на несколько часов. Ты это понимаешь? Необходимо правильно обращаться со своим искусственным организмом — ведь ты очень долго не отдыхал. Если будешь продолжать вести себя также, закончишь психозом, просто сойдешь с ума. Или произойдет что-нибудь еще похуже.
Эландер насмешливо фыркнул.
— А что может быть хуже, чем потерять рассудок?
— Отключка, — просто произнес гость, выдергивая руку. Питер сообразил, что машинально слишком сильно сжал ее в своей ладони. — Быть выключенным — очень большой риск для энграммы, находящейся в нестабильном состоянии. Иногда после этого бывает очень трудно вновь обрести полную работоспособность. Если твой образец не будет вовремя перезапущен, тогда ты ничем не отличаешься от трупа. Это надо знать.
«Труп».