Сияние Красной Звезды
Шрифт:
— Нельзя нам в Польшу, Петр Нилович!
— Это почему же?
— Мы в августе в Италию на гастроли едем. Договор уже на согласовании в МВД — опять соврал я — А вы знаете, как сейчас с политической точки зрения важна для нас Италия. Польша никуда не денется — с удовольствием поедем в следующем году.
Демичев задумался. Ну давай! На тебя надавил Суслов. Деваться было некуда — Минкульт вписался в эту историю. Теперь я даю тебе железную отмазку «съехать» с темы.
— Тем более — аккуратно продолжил я — Мы оба умные
Министр усмехнулся, кивнул мне на поднос, где стаял чайник с чашками. Я покачал головой.
— И оба понимаем, что поляки второй раз подряд нам первое место не дадут. К ним просто тогда перестанут приезжать исполнители из социалистических стран. А зачем? Советы все равно заберут приз. Состязательность пропадет.
— Ну а если вы объективно лучше? — подыграл мне Демичев — Музыка у группы и, правда, отличная! Особенно, «Мы желаем счастья вам». Моя жена очень любит эту песню.
— Я все понимаю — прижимаю руку к сердцу — Но это же политика! Куда нам против нее.
— Ладно, я обдумаю и свяжусь с Щелоковым — резюмировал министр — Подпишешь пластинку для жены? У меня где-то диск был…
Быть на Арбате и не пообедать в Праге — это преступление против человечества. Тем более после наших прошлых визитов в компании высокопоставленных товарищей нас там хорошо знали. Пустили мгновенно, проводили в зеркальный зал. Там мы были вообще одни — соседние столики пустовали.
— Борщ, сациви, хачапури, шашлык по-карски — быстро сделал заказ я — Еще пару овощных салатов и Боржоми.
— Мне тоже самое — кивнул Леха официанту, даже не глядя в меню. Наши охранники за соседним столиком достали что-то свое из контейнеров. Им запрещено питаться ресторанной едой? С другой стороны может быть это и правильно. Вдруг попытаются отравить.
— Вить, я тут Димону вчера звонил — «мамонт» повертел в руках вилку — Болтали об общих знакомых, ну и слово за слово… Спрашивает можно ли ему у нас работать? Он передумал.
— Он же в моряки пошел? Во Владик уехал — удивился я — Вернулся из рейса?
— Вернулся. Привез на продажу твои пластинки американские, кстати.
— Ты бы поосторожнее такие разговоры по телефону вел — я тяжело вздохнул — Сомневаюсь, что он у нас приживётся.
Принесли Боржоми, мы сразу оба выдули по стакану. Пузырики ударили в нос.
— Это почему? — Леха набычился — Ты насчет того разговора? Когда Димон характер проявил свой?
— Во-первых, характер — согласился я — Он у него же с тех пор не изменился, правильно? Во-вторых, мне его банально поселить некуда. Квартиры Щелоков обещал только через полгода. Как бы музыканты наши ленинградские не сбежали за это время.
— Да куда они сбегут от загранок то — усмехнулся «мамонт».
— К загранкам быстро привыкаешь. А жить где-то надо.
— К хорошему вообще быстро привыкаешь — вздохнул Леха.
— Наконец, мне просто нечем его
— Как это?! — поперхнулся Боржоми Леха.
— Ну посуди сам. Сейчас Романов реформы проводит. Дает больше свободы в предпринимательской деятельности. Ты уже видел частные магазины в аэропорту?
— Видел.
— Почему бы нам свой фирменный не открыть? Атрибутика Красных Звезд, сувениры, пластинки и кассеты… Такое место может стать популярным у туристов. Плюс нашим фанатам там можно комнатку отвести — а то толкутся возле студии….
— А ночной клуб?
— Тоже идея на перспективу. Где сейчас может культурно отдохнуть москвич? Ресторан, кино, театр. Парк Горького и то в 10 закрывается. Ладно, футбол, хоккей. Все.
— Бега!
— Это днем, ночью какие бега?
— А так пришел на концертную дискотеку, тут тебе и ресторан с баром, и сцена с танцзалом…
— А Димон тут причем?
— Администраторы нужны. Верные, надежные люди. Ведь через них куча денег проходить будет.
К нашему столику подошел представительный пузатый мужчина. Я узнал в нем Льва Марковича — директора Праги.
— Виктор! Рад вас видеть с друзьями в нашем заведении. Давно не были.
— Да вот… — я встал, пожал руку — Все гастроли, концерты…
— Конечно, конечно — заторопился толстяк — Все понимаю, не мешаю вашему обеду. Только один вопросик. Как там Галина Леонидовна? Говорят она в больнице. Совсем перестала к нам заезжать. Не знаете как у нее дела?
Меня кольнула острое чувство вины. Брежнева столько для меня сделала — мне же сложно просто позвонить ей. Я знал, что мама созванивается с Галиной Леонидовной и та лежала в Кремлевке несколько недель — лечила нервы. Заодно чистила организм от излишеств. Которых в ее жизни было много.
— Ей лучше — нейтрально ответил я — Скоро вернется в бой.
— Ну и слава богу, а то мы волновались! — директор подозвал официанта, указал на пустую бутылку. Она была тут же унесена и заменена полной — Кушайте на здоровье, приятного аппетита!
Директор ушел, зато пришел Гуральник. Усатый мужчина в белом колпаке нес в руках сразу два торта.
— Виктор! — мы обнялись.
— Владимир Михайлович, вы нас просто балуете — я посмотрел на коробки с новым «Олимпийским» тортом — экзотика и дефицит! — и классическим пражским птичьим молоком.
— После вашего визита с Моникой — Гуральник поставил сладости к нам на стол — На наш коллектив прямо водопад милостей обрушился. Дали орден Трудового Красного Знамени, премии выдали. Обещали помочь с патентами на Западе — сейчас оформляем документы. Как вышел фильм — из Америки звонили, из Англии. Хотят рецепты, зовут работать в мишленовские рестораны.