Сияние огненного опала
Шрифт:
– Мужчинам нужна полноценная плотская любовь, – сказала она Кармел. – Для них это очень важно.
– Что, разве я не знаю? – сквозь слезы возразила Кармел. – Ведь мы живем в пятидесятые годы, и я не такая… невежественная.
– Так ли это, Кармел? Или у Фрэнка были причины думать, что может быть и по-другому?
– Я… я не понимаю, что ты имеешь в виду, – пробормотала Кармел.
– Ты его когда-нибудь отталкивала, когда он хотел интимности с тобой? – откровенно спросила Эрин. Она знала, что Кармел чувствовала себя неловко, когда речь заходила о сексе.
– Нет. Фрэнк был всегда настоящим джентльменом. Разумеется… я настояла на том, что мы до свадьбы не… Ну, ты понимаешь. Так поступают все порядочные женщины. Но, конечно, я выполню после свадьбы мой супружеский долг, – прошептала она.
– Вот в этом-то и дело, Кармел. Эти отношения никак нельзя считать долгом, – сказала Эрин. – Времена изменились. Возможно, Фрэнк подумал, что ты в сексе будешь всего лишь исполнять свой долг, чтобы доставить ему радость, а сама не получишь удовольствия, и это его отпугнуло. – Вообще-то, Эрин не собиралась говорить так прямо, но сейчас у нее было не то настроение, и ей было не до такта. – Я пока не могу опираться на свой опыт, но ты можешь спросить у Эммы, ведь она только что вышла замуж.
Эмма покраснела, но усмехнулась.
– Она права, Кармел. Мужчины ждут от своих жен… готовности чуточку поэкспериментировать.
Кармел глядела на подругу широко раскрытыми глазами. Потом разрыдалась и выбежала из ресторана. Эрин и Эмма были ошеломлены, но сразу поняли, что снова стали предметом любопытства для остальных посетителей.
Эрин простонала.
– Вероятно, мы показались бедной Кармел недостаточно порядочными.
– Едва ли. Но она, конечно, слишком уж чувствительная, – сказала Эмма.
– Не могу поверить, это невероятно, но прежде мне это никогда не бросалось в глаза… Ну, что она так зациклена на порядочности. Совсем как мать Фрэнка, такая же ханжа. Кажется, мы с тобой ранили ее нежную душу. – Эрин скорчила гримасу, потом они рассмеялись.
– Я думаю, что мы с тобой не ошиблись, – заметила Эмма. – У Кармел мало шансов стать в спальне обворожительной самкой. Поэтому бедный Фрэнк и сбежал до свадьбы.
Эрин хотелось громко расхохотаться и сбросить с себя все проблемы, но тут она почувствовала, как на нее снова надвигается мрачное облако.
– Что с тобой, Эрин? Ты здорова?
– Да, все хорошо. Ты лучше разыщи Кармел, пока она не закрылась от мира в монастыре. А я выпью еще порцию коньяка.
– Сначала поешь что-нибудь, – посоветовала ей Эмма. – А пообедаем мы как-нибудь в другой раз. Даю тебе честное слово. – Она вышла из ресторана и побежала по улице, намереваясь догнать Кармел.
Эрин заказала еще порцию коньяка, потом долго сидела и смотрела в окно. На улице было ветрено и холодно, но коньяк согрел ее и частично приглушил боль. Мимо окна шли люди в зимних пальто, шляпах и сапогах. Неподалеку виднелись верхние этажи отеля «Лэнгем», возвышавшегося над другими зданиями. Ей стало не по себе от такого соседства.
– Привет, Эрин, – услыхала она знакомый мужской голос. На долю секунды ей показалось невероятным, что она видит отель «Лэнгем» и слышит этот голос. Потом она вернулась к реальности.
Эрин даже не понадобилось поднимать взор, чтобы понять, что возле нее стоял Энди. Вероятно, он сидел где-то рядом в многолюдном ресторане, потому что входная дверь была у нее на виду, и Эрин не видела, чтобы он в нее входил. Скорее всего, он слышал, как и все окружающие, слова Кармел. Его тон был ледяным, как погода за окном. Да и как могло быть иначе?
– Мне абсолютно нечего тебе сказать, – заявила она не менее холодно, не в силах заставить себя взглянуть на Энди. – Ступай своей дорогой.
Он проигнорировал ее слова и уселся напротив. Теперь она была вынуждена взглянуть на него.
– Ты что, взяла себе в привычку унижать людей? – спросил он.
– Только тех, кто этого заслуживает, – огрызнулась Эрин. Она сама поражалась своему спокойствию; вероятно, в этом ей помог коньяк.
– Сначала ты унизила меня, потом моего дядю, а теперь бедняжку Кармел, – заявил Энди тоном обвинителя. – Впрочем, я не удивлен, что бедный Фрэнк вовремя опомнился.
Эрин не чувствовала к Энди ничего, кроме презрения. Сидевший напротив нее мужчина, в которого она была когда-то влюблена, показался ей совершенно чужим. Его напористые обвинения говорили о том, что он совсем не раскаивался в своих грехах. Наоборот.
– Твой дядя хорошо делает свое дело, если речь идет о том, чтобы унизить себя и свою бедную жену. Сколько раз его заставали с любовницами? – Она возвысила голос, чтобы на них обратили внимание. Как грустно, что ты стал точно таким же, как твой дядя, подумала она.
Энди наклонился вперед.
– Я никогда тебе не прощу, что ты так меня унизила. Ведь ты могла бы просто расторгнуть перед свадьбой нашу помолвку, а не выставлять меня идиотом перед газетчиками и собравшимися гостями.
– Ты думаешь, что меня гложет совесть? – презрительно спросила Эрин. – Ты получил то, что заслуживал. И если тебя это не устраивает, то это твои проблемы.
– Эрин, ты заработала в этом городе двух врагов, – заявил Энди с угрозой в голосе.
– Двух? – удивилась Эрин.
– Семейная жизнь моего дяди снова распалась, на этот раз навсегда. И все из-за тебя.
– Что? Разве я виновата, что он лег в постель с Лорен Бастион? – удивилась Эрин.
– Ты публично разоблачила их связь.
– Мне надо было спасти моего отца от Лорен.
– И для этого ты разрушила семью моего дяди.
Щеки Эрин покраснели от гнева.
– Если его жена в очередной раз узнала о его делишках, то только потому, что Лорен обратилась к прессе, пытаясь вернуть моего отца. – Она встала и презрительно посмотрела на Энди. – По-моему, в твоей семье большие проблемы с верностью, – заявила она достаточно громко, чтобы смутить его. – Вы оба, и ты, и твой дядя, не отвечаете за свои поступки, поэтому вам никогда не суждено обрести настоящее семейное счастье. – С этими словами Эрин стремительно вышла из ресторана.