Сияние огненного опала
Шрифт:
25
Констебль Спендер не тратил времени зря. Он задействовал Джирра Матари, лучшего переводчика и следопыта из тех, кто работал на полицию Северной территории. Джирра безупречно говорил по-английски. Уилл предоставил ему имевшуюся у них скудную информацию о Гедде и попросил отыскать ее родственников, принадлежавших к племени Анангу Питьянтьятьяра.
– Тут земли племени Аррернте, – сообщил Джирра. – Они часто конфликтуют с людьми Анангу. Поэтому очень возможно, что родичи Гедды не подходят близко к городу. Если я начну расспросы про Анангу, это может привести к волнениям и стычкам между обоими племенами.
– Мне важно найти их как можно скорее, – не сдавался Уилл.
Джонатан перечеркнул его планы, и он не хотел с этим мириться.
Такой веселой и довольной, как теперь, Марли не была с тех пор, как умерла ее мать. За короткое время она расцвела. Эрин и Корнелиус с удовольствием баловали ее подарками. На второй же день Корнелиус купил ей книги и мячик. Эрин готовила ей вкусные детские кушанья, занималась с ней. Джонатан с благодарностью принимал их гостеприимство.
– Уилл сказал мне, что он поручил какому-то аборигену искать семью Марли, – рассказала Эрин наутро после того, как она поужинала с констеблем в ресторане. – Насколько я поняла, там возникают какие-то сложности из-за межплеменных конфликтов. Нужно действовать крайне осмотрительно.
– Я тоже должен участвовать в поисках, – с виноватым видом сказал Джонатан. – Мы не должны злоупотреблять вашим гостеприимством.
– Чепуха, Джонатан. Мы с дядей с удовольствием общаемся с вами, да и Марли вроде хорошо себя чувствует в этом доме. – Эрин улыбнулась. – Кроме того, без посторонней помощи вы все равно не сможете общаться с родственниками девочки.
Джонатан понимал, что она права.
– Марли тут действительно хорошо, – сказал он. – Я очень этому рад.
Эрин ясно видела, что Джонатан очень полюбил малышку, и все лучше понимала его.
Марли проводила дни в саду, качалась на качелях или занималась игрушками, которые дарил Корнелиус. Джонатан возобновил их уроки, снова учил читать и решал с ней простые задачки, наверстывая школьные часы, с которых она сбегала. Когда Эрин проявляла интерес к их занятиям, он иногда пытался привлечь и ее, но быстро понял, что она неизменно сохраняла дистанцию. Поэтому он предположил, что Эрин не хотела привязываться к девочке.
Между тем, как ни странно, но Марли все больше и больше тянулась к Эрин. Ходила за ней по дому, когда та хлопотала по хозяйству, задавала ей разные вопросы; ее интересовало все, что Эрин делала, она стремилась ей помогать. Чаще всего Эрин отказывалась от ее помощи, говорила, чтобы девочка шла в сад или играла в своей комнате. Джонатан выручал Эрин и просил Марли не надоедать их хозяйке.
– Простите ее, – извинился Джонатан перед Эрин, когда как-то вечером они все сидели за столом и Марли забралась к ней на колени. – Пойдем, Марли, тебе пора спать. – Он отвел ее в спальню, пожелал спокойной ночи и вернулся к Эрин, чтобы продолжить чаепитие. Корнелиус в это время отправился на прогулку. – Теперь вы видите, почему я считаю, что девочке нужно быть рядом с женщинами, – сказал он.
– Да. Очевидно, она скучает без матери.
– Скучает и теперь хочет вашего внимания. Я уже опасаюсь, что после этого ей будет труднее идентифицировать себя со своими родственниками-аборигенами.
– Вы считаете, что такое возможно? – встревожилась Эрин.
– Даже не знаю. Наш мир и мир аборигенов очень разные. Мне точно известно лишь одно – что Марли в ее жизни очень не хватает материнского внимания. Это укрепляет мое стремление отыскать ее семью.
– Джонатан, я не умею разговаривать с детьми, – с грустью призналась Эрин. – У меня никогда не было возможности научиться этому, так как я никогда не общалась с ними. Почти все мои подруги либо не замужем, либо лишь только что обзавелись семьей, а наши покупатели приезжали в галерею без детей. Кроме них я еще общалась с художниками и скульпторами, а у этих людей редко бывают большие семьи и много детей. В мире искусства живут только взрослые. Я научилась иметь дело со взрослыми, понимать их характер и особенности, а вот детей я не понимаю, даже смущаюсь. Вероятно, вы уже заметили это. Я всегда была убеждена, что у меня просто не материнский тип личности.
Кроме Брэдли, Эрин еще ни с кем не делилась своими сокровенными мыслями, но теперь ей казалось, что она могла сказать Джонатану почти все, что было у нее на душе.
– Я уже обратил внимание, что вы часто выглядите напряженной, когда Марли рядом с вами. А вам просто надо оставаться самой собой.
– По-моему, дело не только в этом. Скорее всего, я из тех женщин, у которых отсутствует материнский инстинкт. Ведь такое возможно, верно?
Джонатан покачал головой.
– Нет, я не могу с вами согласиться. Вы добрая, чуткая и разумная. Материнский инстинкт появится у вас сам собой, когда придет время.
– Но ведь вы всегда выглядите так естественно, когда общаетесь с Марли.
– Поначалу у меня тоже не все получалось. – Джонатан на мгновение задумался. – Смотрите на детей, как на маленьких взрослых, и общайтесь с ними соответственно. Дети поразительно умны.
– Я уже это заметила, – сказала Эрин. Она была благодарна Джонатану за то, что он не высмеивал ее и не осуждал. Повезло его невесте. Вероятно, она понимает, какое сокровище ей досталось.
– Вы ведь хотите, чтобы у вас когда-нибудь были свои дети? – мягко поинтересовался Джонатан.
– Я… я думала об этом, но это будет, пожалуй, не скоро. – Энди хотел, чтобы у них было много детей и как можно скорее, а ее не слишком радовали его семейные планы. – В моей жизни высший приоритет отдан работе. – Не слишком ли много эгоизма в ее заявлении?
– Покупка опалов – занятие, необычное для женщины, – заметил Джонатан.
– Да, вы правы, – согласилась Эрин. – Но мне оно нравится. Это интересно.
– Вы не скучаете по своей галерее? По картинам?
– Скучаю, – вздохнула Эрин. – Между прочим, в этом городе я впервые увидела искусство аборигенов. Там есть настоящие шедевры.
Джонатан отметил про себя, что Эрин менялась, когда речь шла об искусстве, и в ее словах появлялась страсть.
– Я обратил внимание на нескольких художников, работающих на улице Тодд. Признаюсь, я мало что смыслю в живописи, но их работы мне понравились.
– Я собираюсь купить несколько картин.
– Мне кажется, это превосходная идея, – с восторгом заявил Джонатан. – Я охотно составлю вам компанию, если вы пойдете для этого в город.
– Замечательно. И мы привезем мои покупки домой на вашей машине, – обрадовалась Эрин.