Сияющая Цитадель

Эддингс Дэвид

– Я-то? О да, дорогая леди! Я, по меньшей мере, вдвое лучше Оскайна, и он это хорошо знает. Вот почему все мои назначения всегда временные. Так на чем же я остановился? Ах да. Я прибыл в Кинестру, привел в действие своих людей и очень скоро убедился, что Канзат и Таубель едят из одного корыта. Тогда я перехватил приказы, которые были отправлены Таубелю из Материона после мятежа. Я решил не тревожить его нехорошими новостями, а вместо этого отправился прямиком в атанский гарнизон и лично позаботился о том, чтобы сообщить нашим во всех смыслах

выдающимся друзьям, что с министерством внутренних дел можно больше не считаться. Они были очень рады такому известию – атаны отчего-то недолюбливают полицейских. Наверное, это как-то связано с их национальным характером. Я уже готов был сместить Канзата и Таубеля, когда один из моих шпионов сообщил мне о вашем приближении, и я решил дождаться вас, а уж потом устраивать переворот. Должен сказать, Спархок, что ты устроил настоящий переполох в местном отделении министерства внутренних дел.

– Вот как?

– Они бегали по коридорам с воплями: «Спархок идет! Спархок идет!» – Да, он порой производит на людей именно такое впечатление, – согласилась Флейта. Оглядев своих спутников, она добавила:

– Это он. Теперь можно двигаться дальше.

У Итайна был озадаченный вид.

– Одну минутку, – сказала сестре Сефрения. – Итайн, как эти люди узнали, что мы едем сюда? Тамулец пожал плечами.

– Я в это особенно глубоко не вникал. На министерство внутренних дел работает множество самого отвратительного народа. Должно быть, кто-то из этих соглядатаев загнал пять-шесть коней, чтобы доставить эту новость.

– Это невозможно, – отрезала она. – Никто не смог бы опередить нас, пользуясь обычными средствами. Мог эту новость доставить стирик?

– В Кинезге нет стириков, дорогая леди. Кинезганцы и стирики враждуют с начала времен.

– Да, я знаю. И все же полагаю, что ты можешь ошибаться. Я почти уверена, что по крайней мере один стирик проехал через Кинестру перед тем, как среди местных полицейских чиновников началась паника.

– Как ты пришла к этому заключению, матушка? – спросил Вэнион.

– На наших врагов работает стирик, – ответила она. – Он сотворил тень, которую уничтожил в Эдоме Спархок. Во всяком случае, тот, кто прятался за этой тенью, кричал по-стирикски. – Сефрения нахмурилась. – И все же я не понимаю, как он мог опередить нас. Возможно, это какой-то отступник, заключивший соглашение со старшими богами. Мы так до конца и не постигли размеров их могущества.

– А не мог это быть сам старший бог? – спросил Вэнион.

– Нет, – жестко сказала Флейта. – Когда мы свергли их, мы заключили их всех в темницу – примерно так же, как Азеша. Старшие боги не могут передвигаться по миру.

– Я, кажется, не понял по меньшей мере половины этого разговора, – заметил Итайн. – Не хотите ли представить меня дамам?

– Извините, ваше превосходительство, – сказал Вэнион. – Мы и не собирались хранить от вас секреты. Эта леди, как вы уже поняли, – стирик. Позвольте представить вас Сефрении, верховной жрице богини Афраэль.

– Богини-Дитя?

– Так ты знаешь ее? – спросила Сефрения.

– Мне рассказывали о ней стирики – мои коллеги по университету. Кажется, они были от нее не в восторге. Они явно считали ее капризной – и немного легкомысленной.

– Капризной?! – возмутилась Флейта. – Легкомысленной?!

– Не принимай это на свой счет, – посоветовал Спархок.

– Но это же обо мне, Спархок! Они оскорбили меня! Когда ты вернешься в Материон, я хочу, чтобы ты отправился в университет и вызвал на поединок этих нечестивых мерзавцев! Я хочу крови, Спархок! Крови!

– Человеческие жертвы, Божественная? – мягко спросил он. – Разве это сообразуется с твоим нравом?

– Ну… – она заколебалась. – Во всяком случае, можешь их отшлепать.

Остолбеневший Итайн уставился на них.

– Впечатляет, верно? – осведомился Телэн.

* * *

Сказать, что брат Оскайна потрясен, было бы явным преуменьшением. Когда они ехали на восток от Кинестры, он не сводил с Флейты округлившихся глаз.

– Да прекрати же, Итайн! – велела она наконец. – Я не собираюсь отрастить вторую голову или превратиться в змею.

Тамулец содрогнулся и провел рукой по лицу.

– Должен сказать, что я в тебя не верю. Не то чтобы я хотел тебя оскорбить, просто я убежденный скептик в вопросах религии.

– Бьюсь об заклад, что я сумею изменить твои взгляды, – с лукавой усмешкой заявила она.

– Прекрати, – сказала ей Сефрения.

– Он убежденный агностик, Сефрения, а стало быть, законная добыча. Кроме того, он мне нравится. У меня еще никогда не было почитателей-тамульцев, и мне нужен по крайней мере один. Итайн вполне подойдет.

– Нет.

– Сефрения, я ведь не прошу, чтобы ты мне его купила. Я сама выманю его из кустов, так что тебя это совершенно не касается. Это не твое дело, дорогая сестра, а потому не суй в него свой нос.

– Неужели к этому когда-нибудь можно привыкнуть? – жалобно осведомился Итайн у остальных.

– Никогда, – рассмеялся Келтэн. – Впрочем, ты скоро притерпишься. Мне, к примеру, помогает выпивка.

– Келтэн применяет это средство везде и повсюду, – пояснила Флейта, легкомысленно тряхнув головой. – Каждый год он пытается вылечить зиму бочонком арсианского красного.

– Мы закончили свои дела в этой части Империи? – спросил у нее Спархок.

– Нет. Должно случиться кое-что еще. – Богиня-Дитя вздохнула и теснее прижалась к своей старшей сестре. – Пожалуйста, Сефрения, не сердись на меня. Боюсь, тебе не понравится то, что должно произойти, однако это необходимо. Как бы ни было тебе больно, помни, что я люблю тебя. – Она села и протянула руки к Спархоку. – Мне нужно поговорить с тобой… с глазу на глаз.

– Секреты? – спросил Телэн.

– У всех девушек бывают секреты, Телэн. В свое время ты это еще узнаешь. Отъедем немного в сторону, Спархок.