Сизигия
Шрифт:
– Вы в порядке? – спросила медсестра, когда увидела возбужденное состояние пациента.
Юноша не сразу понял, что вопрос был адресован ему, хоть и прекрасно знал, что кабинете больше никого нет. Никого живого.
– Мистер Смит?
Когда он услышал свою фамилию, то в его голове что-то щёлкнуло, и он переключил своё внимание на сотрудника больницы.
– Да?
– Вы хорошо себя чувствуете?
– Да, всё хорошо, – ответил Арон и оторвал кулак от лица.
Струйки крови начали скользить по его межфаланговым суставам и подбородку. Вся ротовая часть была красного оттенка. Он ничего бы и не заметил, если бы
– Боже мой!
Девушка посмотрел на него ужасающим взглядом. Арон был в недоумении. Что она увидела? Больной стал осматривать себя и увидел красные пятна на руке.
– Зараза, – произнес он и начал вытирать кровь краем своей одежды.
– Откуда она у вас? – взволнованно спросила
– Видимо, прикусил губу.
– Так сильно?
Юноша оставил вопрос без ответа и подошёл к раковине, которая располагалась лева от входа, у нижней части его кровати. Он повернул чуть ржавый вентиль и из крана полилась теплая вода. Полная воды ладонь хлестала до тех пор, пока вся кровь не смылась с лица. Арон потянулся к полотенцу и вытер остатки жидкости.
– Вы можете идти на завтрак, – произнесла врач, обращаясь к пациенту. – Вам не зачем здесь быть.
Жалостливый взгляд озирал тело Кертиса до тех пор, пока он не вышел из палаты. Он больше ничем не поможет. Но почему он чувствует себя виноватым? Будто мог его спасти. Будто мог что-либо изменить, но не сделал этого. Мысли, мысли и еще раз мысли. Когда-нибудь они вконец сведут его с ума.
Столовая была заполнена пациентами. Свободные места можно было пересчитать по пальцам. Стоял гул сотен голосов больных, обсуждающих животрепещущие их темы за металлическими столиками. Арон скромно подошел к раздаточной и взял поднос. Выбор был не велик, однако при виде простой пищи, он вмиг позабыл о своём горе и принялся горой накладывать её на тарелку. Ему хотелось вновь ощутить этот вкус. Снова впасть в беззаботное детство и на секунду выпасть из реальности, испробовав нормальную еду. Окружающие с неким изумлением посматривали на Арона. Здешняя стряпня мало кому нравится, а он шёл с огромными порциями, да еще и с довольной ухмылкой, будто у него там бигтести с жареной картошкой. Больной дошел до единственного свободного места и положил поднос на край стола. Рука сильно затекла пока он его нёс. Он начал встряхивать её, чтобы дать расслабиться и привести в привычное состояние. Завтракающие молча наблюдали за действиями странноватого юноши. После того как он окончил, то сел на лавочку и взялся за прибор.
– Любишь много поесть? – поинтересовался мужчина, сидящий напротив.
– Да, – довольно произнес Арон, – мне этого очень не хватало.
– Недавно здесь?
– Вчера привезли.
– Тогда тебе нужно было попробовать её для начала на вкус, боюсь, что она тебя разочарует.
– Вряд ли. Хуже пищи, чем ту которую я ел не может быть.
– Не знаю, конечно, что ты там ел, но мог бы с тобой поспорить.
Юноша поднял ложку и зачерпнул овсяной каши. Все с отвращением смотрели на то, как он подносит её ко рту. Они замерли в ожидании реакции на те помои, которые именуются «больничной едой». Когда вязкая субстанция оказалась у него во рту, то он ахнул от наслаждения.
– Неужели вкусно? – с неким подозрением спросил мужчина.
– Ты даже не представляешь как…
Арон долгое время молча смаковал каждый грамм еды, пока в его голове не возникла одна мысль:
– Как называется эта больница?
– Центральный госпиталь Бостона.
– Здесь ведь есть специальное отделение для служебно-раненных?
– Да, второй этаж первое крыло налево. А что?
– Нет, нет, ничего…
– А ты со странностями, да?
– Все мы немного сумасшедшие, – заявил Арон.
– Вот уж точно. Моя брат Дейв, казалось, был самым нормальным человеком, которого я знал. И знаешь, что я о нём узнаю из срочных новостей? Взял и заколол до смерти свою хрупкую жену Амелию кухонным ножом. У бедняжки было тридцать восемь колотых ран. И главное сам не знает зачем это сделал. И вот как после этого жить?
– Может у него были причины, которые он не хотел озвучивать.
– Причины? Какие могут быть причины на то, чтобы нанести тридцать восемь ранений беззащитной девушке. Похожу у тебя и вправду не все дома.
Мужчина взял свой поднос и направился к выходу. Его очень смутили рассуждения Арона. Но самому же они не казались какими-то дикими. Разве не у всего есть причины? Весь мир строится на причинно-следственной связи. Рождение, смерть, болезнь, голод, войны, преступность. Одно незаметно и неизбежно вытекает из другого. И если двигаться по этой цепочке в обратную сторону, то мы должны прийти к тому, у чего нет причины. Что существует само по себе. И тогда оно будет являться первопричиной всего сущего. Так кто же ты первопричина?
Аппетит юноша слегка подиспортился от сложившегося разговора. Приходилось уже силой заталкивать её себе в глотку. Оловянная ложка со звоном упала рядом с тарелкой. Арон резко встал и захватил поднос, чтобы поставить его к остальным на выходе. Запах столовой влился в его одежды. Сначала это было приятно, но по прошествии времени начало надоедать. А потом и вовсе стало противным. Он двигался туда, куда указал ему тот мужчина: «Второй этаж, первое крыло налево». Двери коридора распахнулись, и он увидел тот самый холл. Юноша отвел взгляд чуть в сторону приметил лавочки для посетителей. В голове отчётливо вырисовывался образ маленького мальчика, с тоской вглядывающегося в орнамент бетонного пола. Арон вспомнил как сидел и ждал новости о своём отце. И надеялся, что они будут утешительными. «Больно. До сих пор».
– Что вы здесь делаете? – протараторила одна из сотрудниц больницы. – Вам нельзя здесь находиться.
– Да, простите. Я только хотел еще раз почувствовать тот момент, когда в той самой операционной умер мой отец.
– Простите… Я не знала. Мне очень жаль.
– Да, мне тоже.
– Давно он скончался?
«Через двадцать лет с лишним лет», – подумал Арон.
– Когда мне было девять.
– А как его имя? Может я его знала, я достаточно давно здесь работаю.
– Это вряд ли… Вы слишком молоды.
– Но всё же.
– Шон Смит.
– Шона Смита я знаю, но он слишком жив и молод, чтобы быть вашим отцом, – произнесла она и улыбнулась.
– В каком смысле?
– Это муж моей подруги Бренды. Он вырос матери и отец без устали работала, чтобы прокормить семью.
– Не может быть…
– Ничего. Такое нередко случается.
– А что с ним стало?
– Вы о ком?
– О папе мальчика, – с интересом в глазах спрашивал Арон.
– Насколько я знаю он работал в полиции, и был при исполнении, когда это случилось…