Скалы и грезы Электрет
Шрифт:
Нетронутой осталась лишь полоса под ногами, тот самый мрамор. Кажется, он выполнял основную несущую функцию, так что заменить его для красоты не смогли.
Но и без того вид впечатлял.
Поезд как раз пролетал – или все же проезжал? – над очередным ущельем. Где-то далеко внизу извивалась бурная река, зеленели склоны, рядом с несущимся стрелой транспортом порхали мелкие собратья Сниира.
– Им это не вредно? – с тревогой уточнила Ами, завороженно наблюдая, как крохотное существо длиной с ее руку выписывает пируэты в опасной близости от энергетических
Тереган покачал головой:
– Им это даже слишком полезно. – пояснил он. – Змеи подпитываются от энерголинии. Их раньше частенько гонять приходилось, а то присасывались, дорогу перекрывали, а то и опустошали напрочь. Теперь вокруг полосы защитное поле. Не подобраться.
Ами немного расслабилась, опустила ноги на непрозрачный участок пола и с любопытством завертела головой.
Даже когда они нырнули в тоннель, прорезанный ровно, словно по линейке, будто молния сама проделала для себя путь через горы, все равно было на что посмотреть. Энергетическая полоса светилась, бросая преломляемые поездом причудливые блики на стены. Маслянистые разводы гранита сменились вулканической черной полосой обсидиана, в глубине которого едва заметно посверкивали золотые искорки. Снова участок камня, гладкого, будто отполированного – и туннель заканчивается, они снова выезжают на туманные просторы ущелья.
Время в дороге пролетело незаметно. Пирожки, уложенные вместе с тонкими палочками домашней копченой колбаски, пришлись как нельзя кстати. Тереган тоже воздал должное кулинарному искусству миссис Торнвуд. От Фелисии ждать подвигов у плиты было бы так же странно и бесперспективно, как от Сниира – чтобы он заговорил по-человечески, так что эшемин привык перебиваться на готовых, остывших за время доставки блюдах. Или на разогретых в духовке – такой уровень кулинарии он и сам освоил. Поначалу еда людей казалась ему излишне острой и пряной, а уж молочные продукты и вовсе извращением, но постепенно он привык и даже начал находить некую прелесть в горячащем горло и язык терпком привкусе.
Травы в семенах люди привезли с собой, и почти все они уцелели во время посадки. Некоторые не прижились и до сих пор хранились в том же самом архиве. В древние, рассыпающиеся от времени пакетики архивариусы уже боялись заглядывать. То ли сгнило там все, то ли в труху превратилось… главное, рисунки сохранились, как история будущим поколениям.
Но большинство саженцев вполне освоилось во влажной, местами болотистой почве Электрет, а уж когда построили теплицы так и подавно они заколосились.
Ами везла с собой несколько небольших конвертов, полных готовых к посадке семян. Матушка настояла, в качестве дара доброй воли. Мол, распробуют, потом тех эшеминов за уши не оттащишь. Девушка не было в том так уж уверена. Зная отношение к ней старейшин, она подозревала что скорее ее обвинят в попытке покушения на жизнь и здоровье. Это Тереган привычный, а остальные и травануться могут.
Так что конверты она решила приберечь на самый крайний случай.
Туман окрасился нежно-розовым, а в тени словно плеснули лиловой краской – солнце клонилось к закату, и из-за горизонта выкатилась первая луна.
– Смотри. – наставник вытянул руку вперед, по ходу поезда. Ами глянула в нужном направлении и остолбенела.
Лишилась дара речи напрочь.
Из белесой дымки долины к небу взмывал город.
Он совершенно не походил на родные Сферы, в которых выросла девушка. Ни приземистых домишек, сливающихся с камнем, ни стекла, ни щитов. Ничего круглого, защитного или металлического, полное единение с природой. Ослепительные шпили стремились к низко нависающим облакам, покорные эшеминам молнии прорезали улицы не только по горизонтали, но и вертикально, соединяя верхние уровни с нижними.
– А где изоляция? – пролепетала она растерянно, пытаясь зацепиться разумом хоть за что-то привычное и не находя его.
– Она нам не нужна. – довольный произведенным эффектом, Тереган откинулся на спинку кресла, поглядывая то на приближающиеся очертания Аламеды, то на очарованную спутницу. – Вся энергия идет в дело. В дороги, на бытовые нужды, в производство. Приходится еще лимит ставить, а то одно время инфраструктура так разрослась, что чуть не получилось как у вас над Городом. До полного нуля было далеко конечно, но проредили атмосферу знатно. Так что теперь строго не более трехсот тысяч жителей в одном поселении!
Рот Ами открылся сам собой.
Триста тысяч населения только в Аламеде! Да их – всего человечества – столько, наверное, не наберется! Уму непостижимо…
– У нас еще есть несколько дней до начала занятий. – продолжал тем временем Тереган. – Не переживай, освоишься. Ты девочка сообразительная. У тебя только бытовая часть хромает немного, но тут уж я ничего сделать не мог. Как бы я тебе это все объяснял? На пальцах? Да и нельзя мне было…
– Ничего, я понимаю. – слабым голосом успокоила наставника Ами. – Я постараюсь изо всех сил.
– Мы сейчас пойдем к моему старому другу. У него и поживем, пока не начнутся занятия. Как раз подтянешь пробелы. – подбодрил ее Тереган.
Он не собирался сразу же уезжать обратно. Нет, сначала эшемин должен был убедиться, что человеческая девочка не пропадет в большом городе.
Иначе с него жена шкуру спустит, и будет права.
Приблизившись к Аламеде на определенное расстояние, капсула снова стала непрозрачной, словно повинуясь неслышной команде. Скорее всего, так оно и было.
– Техника безопасности. – пояснил Тереган туманно.
Ами только плечом дернула. Перед ее глазами все еще стоял сияющий и стремящийся ввысь, словно взлетающий с утеса, мегаполис. Подумать только, он крупнее ее родного Города! А она-то, дурочка, всегда гордилась преимуществом людей над эшеминами, как и прочие, искренне полагая аборигенов застрявшими в средних веках.
Как же они все ошибались!
Поезд постепенно сбавил ход и остановился совсем. Беззвучно раскрылись двери, с тихим шипением с крыши сполз Сниир, подставляя спину седокам.