Скандал из жизни знаменитости
Шрифт:
Он улыбнулся.
– Я и сам так иногда думаю – особенно эдак дубля после двадцатого. К тому же, когда время за полночь, ни от кого нельзя требовать полной ответственности за сказанное.
– Приятно слышать.
– В любом случае мне не на что обижаться. Я, видишь ли, в этом плане исключение – я вовсе не хотел стать звездой. Более того, мне даже и в голову не приходило попытать свои силы в актерском искусстве.
Аманда уставилась на него в изумлении.
– Тогда как это вышло, объясни
С минуту он молча смотрел на нее, и Аманда почувствовала, как румянец заливает ей щеки.
– Напомни мне предложить Стефани место моего рекламного агента, – лениво протянул Чейз. – Своей карьерой я обязан случаю. Я нанялся подмастерьем к столяру, учился у него ремеслу. Как-то раз нас пригласили к одному парню смастерить нечто вроде демонстрационных стендов в гостиной, и он спросил, не думал ли я когда-нибудь сниматься. Поначалу я решил, что это шутка, но потом обнаружил, что стенды нужны ему для грамот за телерекламу. У него этих грамот были сотни.
– И он предложил тебе сняться?
Чейз кивнул.
– Я решил, что лишние деньги мне не помешают. Начинал с рекламных роликов, затем были «мыльные оперы» – и не успел я оглянуться, как уже снимался в художественных фильмах, сначала на телевидении, позже на широком экране.
Она покачала головой.
– Вот ужас-то, да? – мягко поинтересовался Чейз. – Мне не пришлось даже голодать ради искусства.
Она не сдержала смеха, заслышав самоуничижительные нотки в его вопросе.
– А что тебе больше нравится – телесериалы или художественные кинофильмы?
Он не колебался с ответом.
– Кинофильмы – они такие разные.
– Интересно… Я бы скорее подумала, что…
– И телесериалы, потому что я могу каждый день возвращаться домой.
– Иными словами, ты бы не хотел отказаться ни от того, ни от другого.
Чейз кивнул.
– Я как раз из тех, кто никак не может сделать выбор.
– Но тебе ведь и не нужно выбирать.
– Не знаю. Временами мне кажется, что от этого страдает Ники.
– Ты всегда берешь его с собой на съемки?
– Как правило, да.
Она допила какао и задумчиво произнесла:
– Ники меня беспокоит.
Чейз напрягся; она почувствовала это, хоть он и не коснулся ее.
– Дело не в ветрянке. Приятного, конечно, мало, но осложнений не будет. Он скоро выздоровеет.
– Меня как пить дать линчуют за то, что привез эту чертову болезнь в Спрингхилл. Ведь заразиться мог любой ребенок, пробежавший через вестибюль.
– У нас и раньше была ветрянка, – суховато ответила Аманда. – Это же не бубонная чума. Я вовсе не ее имела в виду. Не знаю даже, как тебе объяснить, да это и вообще не мое дело, но…
Он снова наклонился к ней, взял за подбородок и повернул ее лицом к себе.
– Ты меня пугаешь. Договаривай.
– Чейз, понимаешь, со мной он в безопасности. Но что, если бы его забрал кто-нибудь другой? Он ведь даже не противился! Конечно, он плохо себя чувствовал, но чтобы вот так, запросто пойти на руки к незнакомому человеку и позволить забрать от няни… Да он должен был бы визжать, как будто его режут!
– Салли ему не очень нравилась.
– И я его понимаю, но…
– Она у нас появилась всего несколько недель назад.
– Теперь по крайней мере понятно, почему ты не выгнал ее раньше.
Он вздохнул.
– Когда агентство прислало ее, она показалась мне такой милой. Потом я думал, что слишком многого хочу от нее. Я надеялся, что со временем… Конечно, я видел, что Ники последние дни сам на себя не похож. Тебе, наверное, трудно поверить, но он обычно такой жизнерадостный ребенок!
– Когда ему не перечат? – Она улыбнулась, чтобы смягчить легкий укор.
– Да, наверное, ему потакают больше, чем нужно. Но я считал, что его капризы – от смены обстановки. – Он потер шею, словно у него онемели мышцы. – А теперь мне придется все начинать сначала.
Аманда от души пожалела его.
– Сегодня тебе ничего не нужно делать. Послушай, Чейз, может, поспишь немного? Ники не так уж серьезно болен, но, если тебе хочется быть рядом с ним, устраивайся на тахте. Я тебя разбужу, если он проснется.
Она едва не отказалась от своего обещания. Ники проснулся в четыре утра, а Чейз так сладко спал, что у нее просто духу не хватило будить его. Он растянулся на тахте, подложив руку вместо подушки под голову. Она постояла с минутку, разглядывая его в луче неяркого света, проникавшем в кабинет из гостиной, и думая о том, что Чейз кажется спящим ангелом, совсем как Ники.
Очередное заблуждение. Непреодолимый магнетизм, что исходил от этого человека (Аманда могла бы до утра простоять здесь, рассматривая его), не имел ничего общего ни с нимбом, ни с крылышками ангела.
Но все же обещание есть обещание. Аманда наклонилась и легонько потрепала его за плечо.
– Чейз!
Он мгновенно подскочил, но взгляд у него был туманный, словно он не совсем понимал – где находится и почему. Потом остановил глаза на Аманде и, подняв руку, прикоснулся кончиками пальцев к ее лицу.
Кожа у нее загорелась, как от ожога. Нет, он определенноне ангел.
– Ники тебя зовет, – тихо сказала она.
– Он бредит? – Голос его прозвучал хрипло.