Скандальная графиня
Шрифт:
– Я имею в виду, разумеется, что в следующем браке Господь благословит меня потомством, как благословил тебя, моя дорогая.
– О да! Но, Джорджи, этого никогда нельзя знать заранее. Может быть, тебе стоит выйти за вдовца с детьми…
Это была совершенно новая идея, и Джорджия стала ее обдумывать.
– А у тебя есть на примете молодые вдовцы с детьми?
– Эвердон, – сказала Уинни. – И Актон, жена которого на протяжении восьми лет произвела на свет пятерых малюток, так что он, возможно, даже чересчур… плодовит.
– О господи!..
– И
– Ничего подобного! Доктор уверял меня в обратном!
– Сама посуди, откуда докторам знать такое?
– Но это знаю я! И я в себе уверена! – Прежде чем они успели вновь повздорить, Джорджия протянула сестре листок: – Вот еще несколько джентльменов, которых мне хотелось бы видеть. Они всего-навсего графы…
Проклятие! Треттфорд – всего-навсего скромный виконт, поэтому в ее словах прозвучала колкость – правда, непреднамеренная. Но это почти не меняло дела.
– Я вовсе не хочу наводнить ваш дом гостями, ведь дом не так велик, – поспешно сказала она и тотчас поняла, что вновь допустила оплошность – в ее словах легко было усмотреть насмешку.
Улыбка Уинни словно примерзла к губам.
– Пока стоит хорошая погода, гости могут веселиться на террасе и в саду. Мы развесим фонарики на деревьях и по озеру тоже пустим вплавь фонари. Это будет обворожительно.
Совершенно в духе Уинни: назвать прудик озером. Однако Джорджии и в голову не приходило, что можно пустить фонарики вплавь по воде. Когда-нибудь, когда вновь обретет собственный дом и сможет предаваться там развлечениям, она непременно это проделает!
И это будет скоро!
– Жду не дождусь праздника, чтобы на это полюбоваться. Подготовка к балу и приему сильно прибавит тебе хлопот, Уинни, и не вздумай этого отрицать! Прошу, позволь помочь тебе! – И, дабы усыпить подозрения сестры, Джорджия поспешно прибавила: – Признаюсь: я соскучилась по устройству увеселений, но искренне хочу облегчить тебе жизнь! Тебе ведь нужно заботиться о малютке Шарлотте.
– Что ж, можешь помочь с составлением приглашений, – смягчилась Уинни. – Ну и с цветочными украшениями. Ты ведь всегда знала толк в цветах.
«И сейчас знаю, – подумала Джорджия. – Я нисколько не переменилась». Вслух же она промолвила с улыбкой:
– Разумеется, моя дорогая!
Глава 8
Джорджия с жаром приступила к своим новым обязанностям и тотчас принялась разыскивать главного садовника сестры. Найдя его, поинтересовалась, какие цветы и декоративная зелень растут в саду, а покуда они обсуждали этот вопрос, ей кое-что пришло в голову.
– А в вашем саду высажена никоциана? – спросила она. – Наверное, матушка присылала вам семена.
Пожилой садовник поморщился:
– Да, я высаживал их, миледи, вон там, в дальнем уголке. Отвратные, некрасивые цветы.
– Но после захода солнца они волшебно пахнут! Возможно ли высадить их в горшки и расставить там, где
– Попробовать можно, миледи. А если цветы погибнут, то невелика потеря.
Джорджия с трудом сдержалась.
– Уверена, вы всем сердцем желаете, чтобы праздник у леди Треттфорд имел успех. Так где растет никоциана?
Садовник угрюмо указал на небольшой газон за пышными зарослями наперстянки и дельфиниума. Найдя нужное растение, Джорджия нежно коснулась бледного цветка в форме раструба.
– Надеюсь, пересадка в горшки вас не погубит – вас, мои милые, пока явно еще не оценили по достоинству. И надо попросить отослать семена в поместье Дрессера.
Джорджия с улыбкой прогуливалась по садику, восхищаясь удачными клумбами и качая головой при виде неказистых. Она частенько вспоминала ту встречу на террасе дома в Эрне. Порой она почти физически ощущала сильные руки вокруг своей талии, вспоминала, как легко эти руки подняли ее, как спокойно и надежно ограждали от опасности упасть…
Вспоминая, как тогда ее охватила дрожь, Джорджия тотчас вспомнила и его изуродованное лицо – и очарование рассеялось. Несколько ночей потом она просыпалась в ужасе: ей снилось, что на лицо капает расплавленная смола, – вскакивала в холодном поту и стремглав бежала к зеркалу, чтобы убедиться – с ее лицом ничего не случилось.
А порой ей даже хотелось встретиться с этим человеком вновь – чтобы удостовериться, что ощущение странной дружбы между ними и какого-то родства ей не померещилось. И все-таки она рада была, что сейчас он далеко отсюда, в Девоне, и всецело поглощен заботами о своей ветхой усадьбе.
Джорджия вернулась в дом, чтобы проверить, как идут дела у секретарей, пишущих приглашения. Вновь просматривая список приглашенных, она увидела имя Селлерби и задумалась.
Он продолжал забрасывать ее письмами, даже когда она перестала отвечать на них, и прислал в подарок изумительную вазочку венецианского стекла в форме сердца. Это был уж вовсе не дружеский жест. К тому же она получила ее в день официального окончания своего траура, что усугубило ощущение неудобства.
Джорджия отослала подарок назад, однако не получила ответа, а вскоре уехала на юг. Так что письмо, возможно, и пришло.
Нет, она не хотела видеть этого человека на балу!
Однако галочка напротив его имени в списке указывала, что приглашение для Селлерби уже написано. Переворошив стопку приглашений, Джорджия нашла листок, торопливо сунула в карман и для вида продолжила просматривать остальное.
Что? Она выхватила из стопки еще одно запечатанное письмо и поспешила с ним в будуар сестры.
– Ты пригласила лорда Дрессера?
– Дрессер? – рассеянно произнесла Уинни, с трудом оторвавшись от малютки, которую держала на руках. – Матушка упоминала имя этого человека, просила пригласить его. Сказала, что ему полезно бывать в обществе.