Скандалы советской эпохи
Шрифт:
Спустя год Ломакин покинул большой спорт и какое-то время про него не было ни слуху, ни духу. Пока 3 марта 1964 года в газете «Известия» не была опубликована статья Е. Ивановой и Е. Рубина «Сын чемпиона», где бывший олимпийский чемпион представал перед читателями совсем в неприглядном виде.
Статья начиналась с эпизода, когда в редакцию «Известий» пришли шесть учеников 4-го «А» 173-й средней школы Москвы. Все шестеро – члены совета отряда. Один из них был сын Трофима Ломакина Сережа. Повод для прихода у ребят был серьезный: они… жаловались на бывшего чемпиона. Чем же провинился красавец сибиряк из семьи потомственных золотоискателей? Вот как об этом писалось в статье:
«Каким
Екатерина Васильевна Ломакина, продавщица книжного магазина, мать Сережи:
– Избаловали мужа. Все избаловали, и я в том числе. Восемнадцать лет служил в армии (Ломакин выступал за команду ЦСКА. – Ф. Р.), начальники его похваливали, провинности спускали – чемпион! Торжества по случаю победы превращались в пьянки, мелкие нарушения дисиплины – в скандалы. А потом пытались воздействовать, воспитывать, уговаривали. Да было уже поздно: «Кто вы такие, меня, чемпиона мира, учить? Трофим Ломакин еще себя покажет». И показывает. Особенно дома. С тех пор как демобилизовали его, ни на одной работе не держится. Не может взять себя в руки. Слабый он человек, слабый. И друзей у него не осталось, одни собутыльники.
Лидия Александровна Мишина, Сережина учительница:
– Класс Сережу любит и очень о нем тревожится. Второй год подряд билет на кремлевскую елку ему отдают – дома у всех елки, а у него нет, – только он сам не пошел, сказал, что все я да я, а другие? И отдал билет Тане Поздниковой. Хороший он мальчик, мать любит, по дому ей помогает, за младшим братишкой Федей присмотрит… Трудно им. Анна Михайловна, директор школы, хотела Сережу в интернат определить, Юрий Власов (знаменитый тяжелоатлет, олимпийский чемпион. – Ф. Р.) (мы ему звонили) предлагал устроить в Суворовское училище, но мальчик отказался: «А как же мама одна будет?» Отца он боится так, что цепенеет под его взглядом и спешит выполнить любое дикое приказание: сними сапоги – он снимает… Но стоит отцу тронуть мать, как сын бросается на защиту. Это – против силача…
Четвертый год бываю у Ломакиных, раньше уютно было, чисто, нарядно. Сейчас Трофим Федорович разделил комнаты, вещи к себе перетащил и продает. Сколько раз я с ним говорила: «Тима, детей пожалейте, опомнитесь, ведь вы еще молодой человек, вам и жить, и работать». А он мне: «Что вы заладили – работать, работать. Вот вы учительствуете всю жизнь, а что, кроме Москвы, видели? А я тридцать три раза за границей был, мир посмотрел, себя показал». Любит так спьяну пофилософствовать…
Николай Григорьевич Арфенов, начальник 10-го отделения милиции города Москвы:
– А что мы с ним сделать можем? Выслать как тунеядца? Так у него выходное пособие было после демобилизации. Недавно взяли с него подписку – на работу устроился тренером в спортивную школу в Люберцах, а вскоре и оттуда ушел.
Нынче осенью, как вернулся с большими деньгами из Якутии, где работал на руднике у своего брата, загулял и избил жену. Посадили мы его на семь суток за хулиганство, а могли изолировать и года на два. Так жена простила его. А сейчас он снова у нас, снова дали ему семь суток за мелкое хулиганство. А дальше что? Чтобы возбудить дело, нам нужно заявление…»
Заканчивалась статья следующими строками: «Может, на этот раз вспомнит Трофим Ломакин, что, кроме славы, у человека есть доброе имя? Слава проходит, а имя остается. И беречь его надо всю жизнь. Потому что есть сыновья, и им носить доброе имя. Сейчас Ломакину 39 лет. Сейчас еще может он добиться, чтобы выражение страха в глазах его сына сменилось выражением восхищения…»
Увы, конец у этой истории окажется трагическим. Минует девять лет с момента выхода в свет этой статьи, когда бывших поклонников талантливого спортсмена потрясет известие о его гибели. Случится это 13 июля 1973 года. История выглядела таинственно.
Согласно одной из версий, уйдя из спорта, Ломакин связался с перекупщиками золота. Это выглядело вполне правдоподобно, если учитывать тот факт, что Ломакин родился и вырос в семье алтайского старателя и с 15 лет вместе с отцом мыл золотишко. После смерти отца он вместе с братом отправился за золотом в Якутию, причем последние 300 километров к прииску они протопали пешком по таежным тропам. Короче, в «желтом металле» бывший олимпийский чемпион разбирался хорошо. И, видимо, этим и мог пригодиться перекупщикам. Дважды на Ломакина заводили уголовное дело: в первый раз он отделался двумя годами условного срока, во второй раз – загремел на зону на несколько лет. В начале 70-х он вернется в Москву, но к нормальной жизни приобщиться так и не сумеет. Согласно данным экспертизы, в момент гибели Ломакин был сильно пьян, и его, судя по всему, сбросили вниз с трибуны стадиона «Юных пионеров». Кто конкретно это сделал, так и останется неизвестным.
Скандал в Звездном
(Евгений Евтушенко / Юрий Гагарин)
После обструкции, устроенной ему в советских СМИ в марте 1963 года, поэт Евгений Евтушенко находился в глубокой опале. Как вдруг сам Юрий Гагарин, который, кстати, тоже внес свою лепту в критику Евтушенко (обвинил его в невежестве), пригласил его выступить в Звездном городке 12 апреля 1964 года на вечере, посвященном Дню космонавтики. Евтушенко согласился, поскольку устал от опалы и хотел реабилитироваться в глазах публики (этот вечер должны были транслировать в прямом эфире по ТВ). Однако приход поэта завершился громким скандалом. Вот как об этом вспоминает сам Е. Евтушенко:
«Я очень волновался и взад-вперед ходил за кулисами, повторяя строчки главы „Азбука революции“, которую собирался читать (глава входила в поэму „Братская ГЭС“, которую Евтушенко только что написал. – Ф. Р.). Это мое мелькание за кулисами было замечено генералом Мироновым, занимавшим крупный пост в армии и в ЦК (он курировал правоохранительные органы. – Ф. Р.).
– Кто пригласил Евтушенко? – спросил он у Гагарина.
– Я.
– По какому праву? – прорычал генерал.
– Как командир отряда космонавтов.
– Ты хозяин в космосе, а не на земле, – поставил его на место генерал.
Генерал пошел к ведущему, знаменитому диктору Юрию Левитану, чей громовой голос объявлял о взятии городов в Великую Отечественную, показал ему красную книжечку и потребовал исключить меня из программы концерта. Левитан сдался и невнятно пролепетал мне, что мое выступление отменяется. Я, чувствуя себя глубочайше оскорбленным, опрометью выбежал из клуба Звездного городка, сел за руль и повел свой потрепанный «Москвич» сквозь проливной дождь, почти ничего не видя из-за дождя и собственных слез. Чудо, что не разбился. Гагарин кинулся за мной вдогонку, но не успел. «Найдите его, где угодно найдите…» – сказал он двум молодым космонавтам. Они нашли меня в «предбаннике» ЦДЛ, где я пил водку стаканами, судорожно сжимая непрочитанные машинописные листочки… Самолет с советской правительственной делегацией, в которой был генерал Миронов, через месяц разбился о югославскую гору Авала (на самом деле эта авиакатастрофа произошла значительно позже – 19 октября 1964 года. – Ф. Р.), а с Гагариным я больше никогда не виделся и глубоко переживал его трагическую гибель в марте 68-го…»