Скайгард
Шрифт:
– Стоп маршевому через пять секунд… три… две… одна… Сейчас Катя не прикасалась к пульту, реакция компьютера многократно превосходила человеческую. В обстановке непрерывно меняющихся угроз, вроде полётов в астероидном поле, присутствие человека за штурвалом было абсолютно необходимо, но сейчас следовало довериться технике.
– Маршевый остановлен. Набор пороговой мощности ГР-привода - через десять секунд.
– Приготовиться к пульсации! Пять секунд… три… две… одна… Штурмовик окутался облаком зелёного сияния - и исчез. Чтобы появиться в четверти миллиона километров от точки, где он пребывал
– Начинаем ориентацию…
Повторный прыжок вывел «Маргаритку» всего в полусотне километров от навигационной точки «Эпсилон-16». Вполне пристойная точность - особенно если учесть, что расчёт маршрута выполнялся не слишком мощным бортнавигатором штурмовика. Маяк был довольно старого образца, ориентировочно полувековой давности. Шар трёхметрового диаметра, содержащий энергоустановку, генераторы щита, коррекционные импеллеры и кучу приёмо-передающей аппаратуры, медленно вращался вокруг своей оси, прощупывая сенсорами окружающее пространство.
Его задачей было принять навигационный сигнал - и тут же ответить, передавая отправителю пеленг. По трём успешным пеленгам корабль мог определить свои текущие координаты и подготовиться к следующей серии пульсаций. Для тех, кто передвигался по внутрисистемным маршрутам, маяк передавал массу полезной информации о состоянии пространства, метеорных потоках, радиационной обстановке. Всего в непосредственной близости от Талеры располагалось около девяти десятков таких устройств, и все они требовали регулярного ухода.
В обычное время за исправность маяков отвечала планетарная администрация, но раз уж на орбите присутствуют военные или, как в данном случае, «Скайгард-7»…
В сотне метров от шара маяка неподвижно висел небольшой истребитель класса «Вайпер».
Как и многая другая военная техника, не прошедшая суровый отбор конфликта с Амстад, «Вайперы» были списаны из вооружённых сил Федерации вскоре после завершения военных действий. Несмотря на это, орбитальные истребители этого класса сохраняли свою популярность - не слишком мощные, не обладающие особо выдающейся защитой, они славились очень высокой надёжностью. Частные компании с удовольствием покупали «Вайперы» для эскорта своих судов, да и среди новоявленных графов, герцогов, князей и прочих дворян стало модным иметь в личном гараже изящный истребитель. Правда, с деактивированными излучателями - Федерация не приветствовала наличие в частных руках среднего и тяжёлого вооружения.
Сейчас этот истребитель вряд ли заинтересовал бы даже самого невзыскательного покупателя. От левого крыла остался жалкий обрубок площадью в пару квадратных метров, броня была искорёжена и в нескольких местах пробита насквозь. Из четырёх мощных импеллеров (эти истребители не предназначались для межзвёздных перелётов, а потому не оборудовались ГР-приводами) уцелели всего два.
– «Нокс», вызывает «Маргаритка»! Что случилось?
– Мы в полном дерьме, Шелест! Голос Карела был едва различим на фоне треска помех.
– Связь почти накрылась, движки не тянут и треть мощности.
– Вы-то как?
– Нормально… рубка сохранила герметичность, и воздуха хватает. До станции как-нибудь доковыляю. На пульте снова замигал сигнал вызова.
– «Маргаритка» на связи.
– Маяк докладывает, что вы уже на месте… Шеденберг мгновение помолчал, затем неохотно выдавил: - Блестящая работа, капитан Шелест! Я не рассчитывал, что вы прибудете так скоро. Ещё два корабля подойдут в течение часа. Капитан Бэйн ввёл вас в курс дела? Кате понадобилось секунд пятнадцать, чтобы вспомнить фамилию Карела.
– Нет ещё. Я только вижу, что ему порядком досталось.
– Ему?
В голосе полковника звучала злая ирония. Ему здорово достанется, когда «Нокс» приползёт в док. Проблема в другом. Бэйн, посвятите капитана Шелест в детали.
Рассказ Карела не стал для Кати очень уж большой неожиданностью. Она уже поняла, что проблемы не ограничиваются изуродованным истребителем… Гонка проходила довольно нормально. «Нокс», как и ожидалось, лидировал - это соревнование Карел организовал ради избавления от скуки, но при этом совершенно не собирался отдавать первенство кому-то другому. И имел все шансы на успех - высокоманёвренный истребитель был рассчитан именно на такой режим эксплуатации.
В реальном бою пространство наполнено обломками металла, прочерчено лазерными трассами и испятнано плазменными облаками ракетных разрывов. Там, где тяжёлый крейсер прёт напролом, истребитель обязан увёртываться от опасных объектов. И «вайпер» успешно петлял между астероидами, неуклонно приближаясь к финишу и славе. Джад висел у него на хвосте, остальные участники гонок отстали.
Может, рыжего капитана и стоило назвать изрядным хвастуном и трепачом, но пилотом он был отменным. «Нокс» уверенно преодолел пятисот километровый участок относительно свободного от обломков пространства, но при этом более мощный «Корсар» сумел значительно сократить дистанцию и теперь буквально дышал Карелу в затылок. Но Бэйн лишь посмеивался - как только его истребитель войдёт в очередное каменное облако, Джад и его неповоротливое корыто гарантированно останутся позади.
Возле «Эпсилона-16» концентрация твёрдых объектов на кубический километр пространства была самой высокой во всём астероидном поясе. Тут манёвренность скажет своё весомое слово. Келфер тоже понял это. Вероятно, он и в самом деле отчаянно желал доказать всем и каждому, что превосходит Карела в мастерстве пилотирования, желал настолько, что отбросил в сторону и осторожность, и трезвый расчёт, поскольку принятое Джадом решение нельзя было назвать разумным. Он включил маршевый двигатель. В астероидном поле…
Не то чтобы это было запрещено… никому и никогда не приходило в голову запрещать человеку совершить самоубийство. Правда, ни один бортнавигатор подобного безрассудства не допустит… вероятно, Джад перевёл управление двигателем на себя. В считаные мгновения «Корсар» обошёл истребитель Карела и уверенно увеличивал отрыв. И тут под выхлоп маршевого двигателя попал огромный каменно-ледяной обломок…
Это на импеллерах можно выделывать фигуры высшего пилотажа, резкая смена курса при включённом маршевом двигателе превратит экипаж в сопли на стенах рубки, потому препятствия Джад обходил «впритирку». Сокрушительный поток плазмы ударил в ледяную, испещрённую глубокими трещинами глыбу, мгновенно превратив часть её в пар. Ещё секундой позже пар, заполнивший каверны астероида, разорвал его на куски…