Сказания пыльных миров. Гладиатор
Шрифт:
— Сволочь! — Не обращая внимания на раны, не прихрамывая даже на правую ногу, в которую прилетела ледяная стрела, противник рванул ко мне, едва соскочив с шипов. Я же немедленно повернулся и побежал от него. Не знаю, сколько длится его ускорение, но мне нужна лишь пара секунд, пока взбаламученные несколькими заклинаниями подряд потоки маны внутри не придут в относительное спокойствие. К счастью, в плане степени ускорения наши заклинания были примерно равны, так что убегал я успешно. Даже быстрее, чем надо.
— Стой! Дерись как мужчина! — Обернувшись, чтобы взглянуть на беснующегося Игнаца, я едва не влепился с разбега в каменную стену, внезапно выросшую на моем пути. Ага, у тебя тоже есть кое-что
Ну да неважно. Пилюля наконец начала действовать. В реальном мире прошло едва секунд десять, так что неудивительно, что я почувствовал нарастающий эффект лишь сейчас.
Я сила! Я мощь! Я скорость!
Волна эйфории и силы буквально распирала и тело, и сознание. Демоны! Брат не предупреждал, что это будет так… так потрясающе! На остатках разума и воли я поднял руку и влепил в противника молнией. Не то чтобы я ожидал особого эффекта — хороший воин не оставит сопротивление такой популярной стихии не прокачанным. Но с учетом моего ранга — тряхануть его должно было знатно. Так и вышло.
Все, мана кончилась.
Как и мое хладнокровие под натиском алхимической эйфории.
Оскалив зубы, я выхватил свободной рукой кинжал и сорвался с места. Навстречу дымящемуся и слегка закопчённому врагу.
Я сильно перестраховался. Нет, Игнац и правда был сильным и умелым бойцом. С мечом он обращался существенно лучше меня. Базовые характеристики, опять же, были заметно выше, чем мои, если не учитывать действие пилюли. Но вот его заклинание ускорения существенно уступало моему — и этого было более чем достаточно для проигрыша, даже если бы я не нанес ему ран в самом начале.
Мое ускорение достигло лишь четвертого ранга, но уже держалось почти сорок секунд чистого времени — и, судя по всему, это был лучший из вариантов, который я только мог получить. Тот аналог, что был у Авиндаля, из школы Света, был существенно лучше моего по степени ускорения, но заметно проигрывал по длительности. Впрочем, он ускорение против меня применял в редчайших случаях, потому как в его исполнении это всегда была мгновенная победа. Толку от такой тренировки?
Ускорение же Игнаца оказалось совсем вялым — не знаю, какого оно было ранга, но по скорости мы были примерно равны, особенно с учетом моих бонусов к ловкости от пилюли. При этом по длительности его заклинание существенно уступало моему. А я ведь скастовал его раньше! В итоге, столкнувшись, мы фехтовали без особого результата секунд двадцать. Игнацу мешали раны на бедре и на ступнях, не говоря уж о том, что его потряхивало после удара молнии. Мне же мешало его демоново умение управляться с мечом. Даже в таком состоянии он умудрялся не только сдерживать мой атакующий пыл, но еще и несколько раз едва не задеть меня простейшими вроде приемами.
Ну а потом его ускорение внезапно кончилось.
А мое — осталось. Оно тоже было на исходе, конечно, но еще чуток времени было. А я в таких условиях даже Авиндаля иногда побеждал. Если тот свое ускорение в ответ не включал, конечно. Ну а Игнацу, несмотря на все его мастерство, до ланисты было все еще далеко. Да и состояние его оставляло желать лучшего.
В такой ситуации добавлять противнику лишних ран было бы некрасиво. Так что я попытался закончить бой точно так же, как Игнац когда-то закончил свой. Шаг, уворот, и в его голову прилетает рукоять моего меча. Игнац зашатался, но не упал. Явно «поплыв», он сделал несколько шагов в сторону, вслепую размахивая своей оглоблей. Ругаясь, я догнал его на последних мгновениях своего ускорения, отшатнулся от случайного удара, и, проскользнув рядом с ним, ударил его еще раз. На этот раз — рукоятью кинжала. И вновь этого не хватило. Соперник рухнул на четвереньки, потеряв меч, и пытаясь подняться на разъезжающихся
— Да твою мать! — Мое ускорение наконец закончилось, и в уши ворвался рев трибун. До этого я воспринимал его как басовитое переливчатое гудение, которое автоматически отсекалось разумом — примерно так же гудели пчелы на пасеке у дядьки Илиана.
Я подождал несколько секунд, огляделся вокруг. Но никто не спешил объявлять о моей победе. Судьи молчали. Глашатай молчал. С трибун кто-то орал: «Добей», но я молча показал в ту сторону неприличный жест. Ублюдки кровожадные. Подумав, толкнул ногой Игнаца, перевернув его на бок, а потом и на спину. Заглянул в его мутные глаза, оценил количество кровавых пятен, которые он оставил на песке, и рявкнул в сторону судейской ложи:
— Да объявите уже победу! И лекарей позовите!
Раздраженно вкинув оружие в ножны, я демонстративно скрестил руки на груди. Игнац вновь попытался подняться, но я вновь толкнул его ногой обратно на песок. Надо же, какой упорный…
Победу в итоге все же объявили, пусть и с большим запозданием. У меня даже возникла мысль, что кто-то из судей через подставных лиц попросту поставил деньги на Игнаца — мол, «верная ставка». Вот и тянули, давали ему время очухаться, не веря в его поражение. Но тому со временем только хуже становилось — раны, пусть и небольшие, продолжали кровоточить, а вставать он уже даже не пытался — только подергивался понемногу, изредка открывая глаза. Лишь разок повернулся на бок — и мощно блеванул прямо на песок. Игнорировать это было уже невозможно — и судьи сдались.
Я был практически цел, так что от помощи лекарей отказался. Сразу направился в комнатку для переодеваний под ареной, быстро сбросил броню и переоделся — надо было как можно быстрее добраться до ложи Псов, пока меня не свалил откат от пилюли. Брат говорил про час, и как минимум треть этого времени уже вышла. Авиндаль меня в этот раз не встретил — вероятно, наблюдал в этот раз с трибун и не стал бегать туда-сюда. Ну да неважно. Картография вполне сносно зарисовала предыдущий маршрут, по которому он меня вел, так что я просто направился по нему, даже не став спрашивать снующих повсюду служек.
Спустя минут десять я, ругаясь сквозь зубы, яростно сожалел о своем решении. Примерно посередине маршрута меня встретила внушительная дубовая дверь, которая в прошлый раз была открыта нараспашку. А в этот… Я постучал вежливо. Потом невежливо. Потом настолько невежливо, что на грохот прямо-таки обязан был кто-то выглянуть, чтобы как минимум меня обматерить. Но нет. И людей по дороге, как назло, не встречалось последние минут пять точно. Не выламывать же дверь, в самом деле? Сплюнув, я развернулся и пошел искать другой путь.
В итоге я едва-едва успел. Ввалившись в ложу, я почти сразу попал в объятия восторженно вопящего Авиндаля. Ну и когда тот меня выпустил, Интис и еще парочка гладиаторов тоже похлопали меня по плечу, поздравив с победой. Интис — относительно искренне, благо он и сам имел неплохие шансы на свободу. А остальные… им сейчас каждый лишний конкурент, претендующий на место в десятке — как удар по самому дорогому. В общем, я мог понять их натужные улыбки. Но сейчас на меня все сильнее наваливалась слабость, так что я довольно невежливо прервал их всех и протиснулся к ближайшему незанятому сиденью. Плюхнулся в него и едва сдержал стон. Помимо слабости навалилась боль во всем теле, в каждой, даже мельчайшей, мышце и связке. Голова ощущалась словно ватой набитая, в ушах шумело, во рту стоял противный кислый привкус. Мана уже немного восстановилась, так что я тут же использовал восстановление. И… эффект оказался куда слабее, чем я ожидал. В разы слабее. Демонова алхимия. Что туда такого намешали?