Сказания земли Ингесольской
Шрифт:
Брела до дому почти наощупь, а сердце колотилось, и внутри неприятно возилось смутное ощущение — кажется, эти слова ляпнула не совсем я, но кто же тогда? Тот, кто стоит за ним… так я сказала?
Ойя, варак, кто же за мной-то стоял сегодня ночью?
Невольно ускорила шаг, на крыльцо уже и вовсе взбежала, и только захлопнув за собой дверь, перевела дух.
— Кош, — жалобно сказала она, — что со мной такое?
Кош недовольно мявкнул из темноты, напоминая о своей доле праздничной рыбы.
Выпал снег. У берега крошился, подтаивал и снова нарастал тонкий ледок. С крыльца весь мир казался черно-белым, — белый берег, черная вода, серое небо, — и только оглянувшись на жилье и лес, Ирена вспоминала, что бывают и другие цвета.
Соседи качали головой, глядя на ее куртку и ботинки.
— Пока сгодится, но зимой замерзнешь, — сказала Велке. — Меховое надо. И унты. Погоди-ка…
И как Ирена ни отпиралась, были найдены по сундукам и полушубок, и унты. И шапка с ушами. И меховые рукавицы.
Девушка было заикнулась, что надо же заплатить, но Велке всерьез рассердилась и прикрикнула на нее:
— Молчи, варак, и бери!
Что делать, взяла. И правильно сделала, конечно: назавтра ударил нешуточный мороз. По крайней мере Ирене он таким показался.
Оннегирский полушубок мехом внутрь, но под влиянием цивилизации — с застежкой на четырех крючках, два изнутри, два снаружи, — по сравнению с синтетической курткой был тяжел, как средневековый доспех. Зато грел, как печка. Собственно, теперь могли замерзнуть только коленки. Велке объяснила, что на ноги надо бы меховые чулки, но у нее нету. Сойдут, впрочем, и вязаные рейтузы… у тебя есть рейтузы? Так, девочка, вот шерсть, вот спицы, садишься и вяжешь. Невелика наука. Это тебе не шубу тачать… хотя тоже не вредно было бы научиться. Такие, как здесь, меховые одежки нигде не купишь, люди сами шьют.
И действительно, вязание далось ей легко — лед на Ингелиме захватил лишь самое мелководье, метра на три от берега, а рейтузы были почти совсем готовы. Полосатые, белые с рыжим. Белая коза и рыжая собака. Теплые.
Сидела в библиотеке, довязывала пояс. У полок задумчиво зависли двое — Лехта колебалась между сборником сказок народов мира и «Историей авиации для детей», а дед Ыкунча выбирал себе детектив. Чтобы поневероятнее. Ирена подумала про себя, что и девочка, и старик ищут в библиотеке именно того, чего в окружающей их жизни нету вовсе. Наверняка Лехта выберет самолеты, а дед — переводную книжку со стрельбой из револьверов, беготней по крышам небоскребов и завыванием полицейских сирен на усаженных пальмами бульварах огромного города, где всегда лето. Старик будет мусолить книжку ползимы, иногда заходить в библиотеку и задавать вопросы, тыча в страницу заскорузлым пальцем. Вот установится какая-никакая связь с внешним миром — озабочусь видеоплеером и фильмами, чтобы не объяснять, сколько этажей в небоскребе, как выглядит пальма и что такое лифт, а просто показать — и все. Вертолет появится не раньше, чем уймутся метели, пока список составить, что ли — чего мне не хватает в моей просветительской работе…
Заскрипели ступени на крыльце, шваркнул веник, сметая снег с унтов, бухнула входная дверь.
— Орей, — сказал вошедший.
Лехта уронила «Историю авиации».
Ирена подняла голову от вязания и выпустила спицы из рук. Медленно встала, неизвестно зачем.
— Орей, шаман. Что тебя привело?
— Я не по работе, ты же видишь, — засмеялся шаман. — Спецодежду оставил дома. Зачем ходят в библиотеку, охо-дай? За книгами. Я тоже.
— Ире, запиши мне книжку, и я пойду, — пискнула Лехта, осторожно косясь на нового посетителя.
— И мне, — сказал дед Ыкунча.
— Занимайся своими делами, я пока пошарю по полкам, — шаман отошел к стеллажам.
— Спасибо за разрешение, — проворчала Ирена.
Дробью прокатились по ступенькам шаги Лехты, неторопливо прокряхтели доски под ногами старика. Повисло молчание. Потом зашуршала страница — шаман листал толстый том возле полки с книгами по искусству.
Ирена подумала немного и снова взялась за спицы. Две лицевых, две изнаночных. Две лицевых, две изнаночных. Пальцы немного дрожали, и петли соскальзывали.
— Ты вызвала настоящий переполох в Нижнем мире, — сказал шаман. — Не чувствуешь?
С левой спицы слетели сразу четыре петли.
— Какое дело до меня Нижнему миру, что ты несешь…
— Если хочешь, вкратце объясню, — взял табурет, сел у торца Ирениного стола, отодвинув локтями каталожные ящики. — Ты — соблазн для малых сих.
— Я?!
— А кто ж еще… Будто ты только что не размышляла о фильмах про дальние страны.
Ирена не стала спрашивать, откуда он знает.
— Людям известно, что мир куда шире, чем наш лесной район, но они не думают об этом, пока им не напомнят. Ты — напоминание. Духи беспокоятся.
— И… что? — девушка оставила попытки подобрать петли и бросила вязание на стол. — Разве я одна — напоминание? Будто дети не учатся в интернате, будто парни не уходят служить в армию…
— Конечно. И многие больше не возвращаются. Да я сам, скорее всего, не вернулся бы, если бы не сошел с ума. У них там сейчас такие дрязги, у духов наших, что просто ой. Я не все понял, честно. Но охон-та Кулайсу ссорится с охон-та Тонереем, а предмет ссоры — ты.
— Хозяин вод с Хозяином леса? Из-за меня? Ланеге, ты смеешься надо мной.
— Если бы. Можешь мне не верить, охо-дай, но… знаешь, будь осторожна. Внимательно смотри под ноги, не ходи в лес по темноте… И еще — вот, держи.
Потянул через голову кожаный шнурок. Из-за ворота вынырнула округлая деревяшка со сквозными прорезями.
— Защита сомнительная, но лучше, чем ничего. Голову наклони, сам надену… Я эту штуку чувствую, так что, может, даже услышу, если понадобится… В конце концов, я сам тебя сюда заманил, я за тебя отвечаю… Ну все. Я возьму книжку, вот эту.
Ирена передернула плечами и встряхнула головой, отгоняя ощущение его пальцев на своих волосах. В голове гудело. «Пока не сошел с ума»… «сам заманил»… Я свихнусь тут с тобой, шаман, и даже не замечу. Но сказала только:
— Почему-то мне кажется, что ты не записан в библиотеку.
— О, ты прозорлива, охо-дай… Что нужно заполнить?
— Вот, держи читательскую карточку. Имя-фамилия, если у тебя есть фамилия, конечно, профессию можешь не указывать, да и адрес тоже, но должна же я куда-то вложить формуляр.