Скажи будущему - прощай
Шрифт:
— Пожалуй, тебя мучают галлюцинации, — возразил я, забираясь в постель прямо в одежде. — Даже и не заикался я ни о каком кофе…
ГЛАВА 6
Я сидел за кухонным столом и потягивал из чашки горячий кофе, рассказывая Холидей, что Мейсон вел себя как истеричная баба, и удивляясь, что такой трусливый паникер смог связаться с преступным бизнесом и значительную часть своего дохода получать именно от этих операций. Внезапно кто-то нетерпеливо забарабанил в дверь квартиры. Холидей испуганно посмотрела в мою сторону, да и у меня самого от неожиданности перехватило дыхание.
— Оставайся на месте, — посоветовал я, направляясь в гостиную.
Стук повторился, но уже громче. Я подошел к двери и снял пистолет с предохранителя.
— Кто там?
— Это я, Ральф Мейсон, — донесся до меня знакомый голос. — Впустите меня…
Все в порядке, это всего лишь Мейсон.
Размышляя, что могло привести его сюда, я убрал пистолет в карман и открыл дверь. Прежде чем мне удалось что-либо предпринять, двое полицейских, с оружием наперевес, втолкнули меня в комнату.
— Руки! — приказал тот, что был поменьше ростом.
Я повиновался. Высокий быстро подошел ко мне и вытащил пистолет из кармана моих брюк. Мейсон, который наблюдал за развитием событий из прихожей, вошел в комнату и прислонился к двери.
— Сукин сын, — бросил я ему.
— Спокойно, — предостерег меня тот, что поменьше ростом.
— Раз уж ты вошел, то прикрой дверь, — это уже Мейсону. — Рис, обратился он ко второму копу, — займись дамой.
— Ее здесь нет, — быстро отреагировал я.
— Ну… — он указал Рису пистолетом на дверь. — Мы все знаем. Эта дрянь тоже отправится вместе с нами.
— Поганый ублюдок! — обругал я Мейсона.
— Мы взяли его ещё тепленьким, — сказал Рис.
— Я его знаю как облупленного, дерьмо паршивое!
— Спокойно, — опять предупредил меня коп.
С кухни донесся шум какой-то возни, заглушаемый воплями Холидей, и тут Рис втащил её за руку в комнату. Она все ещё была босиком и в халатике, наброшенном на голое тело. Холидей была вне себя от ярости.
— Штучка та еще, — прокомментировал Рис её появление.
Она резко вырвалась из его рук, подскочила к Мейсону и хлестко ударила его по лицу.
— Я же говорил, что это очень резвая дамочка, — сказал высокий.
— А ну перестань! — зарычал на Холидей коротышка.
— Да я тебя в клочья разорву… — начал было Мейсон, но тут же получил ещё одну пощечину, и на лице его проступили три красных рубца от её ногтей. В руках у него появился нож, раздался тихий щелчок и из рукоятки выскочило блестящее, острое как бритва лезвие. Стоило ему только замахнуться, как коротышка резко ударил его стволом пистолета в челюсть, что-то хрустнуло, и Мейсон удивленно заморгал глазами, потирая левой рукой ушибленную скулу.
— Уберите её от меня, — сказал он полицейским.
— Я же предупреждал, — ответил Рис.
А мне страшно хотелось запихнуть Мейсону в глотку ацетиленовую горелку, прямо в его поганую глотку, и прожечь в нем дыру размером с мой кулак…
— Убери свой нож и убирайся отсюда. Давай пошевеливайся, — приказал ему коротышка.
Мейсон повиновался, вытер лицо рукавом пиджака, молча повернулся и вышел. Невысокий полицейский захлопнул за ним дверь, убедился, что замок закрылся, и повернулся ко мне.
— Нельзя сказать, что мне приятно иметь с ним дело, — начал он. Знаешь, что он сделал перед тем, как мы притащили его сюда? Засмолил в горшок двадцать семь сотен, что получил от тебя…
— Думаю, он ничего не знает о старухе, — перебил его Рис.
— Неужели? Ты и в самом деле ни о чем не подозреваешь? — коротышка снова заговорил со мной. — У неё туберкулез.
— Какая ещё старуха? — поинтересовался я.
— Та самая, чьего мужа ты забил до смерти в молочном грузовике, спокойно ответил он. — У неё туберкулез. Мы отправим её в Аризону…
— Ты хочешь сказать, за счет Мейсона? — вставил Рис.
— Ну, положим, это ему не по карману, — ответил ему коротышка. — Нам тоже придется кое-что добавить. И насколько может хватить его двадцати семи сотен? Ей нужен врач, сиделка, средства на пропитание, и не на один день. Так что штук шесть-семь, не меньше…
Тут меня осенило. Я сразу спросил себя, когда они смогли разузнать все это и уже начать сбор пожертвований в пользу какой-то старухи — ведь она стала вдовой меньше часа назад. Ответ был прост — это был шантаж и вымогательство. Быстро и по деловому, видна работа профессионалов. Я даже содрогнулся при мысли, что любой коп, который ведет себя подобным образом, не задумываясь уберет тебя, как только получит деньги. Как будет отмечено в протоколе: убит при оказании сопротивления во время задержания, и все шито-крыто.
— Пора отправляться в управление, — прервал ход моих мыслей коротышка. — Как ты думаешь, может лучше надеть на него браслеты, Рис?
— Подождем, ведь он ещё даже не собрался…
— И я тоже, — заявила Холидей, распахнув обеими руками свой халат, предлагая им воочию убедиться, что под ним ничего нет. Все семь чудес света разом предстали перед его глазами, и он как-то по-детски хмыкнул, с удивлением рассматривая открывшуюся перед ним картину…
— Можешь опустить руки, — обратился ко мне коротышка, убирая свой пистолет в кобуру, картинно задержал ладонь на рукоятке, облизнул губы, как бы взвешивая, оправдан ли в данном случае риск — и, наконец, отпустил её.
Я опустил руки.
— Пожалуй, тебе лучше одеться, — посоветовал Холидей Рис.
— Может быть, ты мне поможешь? — она отпустила полы халата, но по-прежнему даже не попыталась прикрыться.
— Пожалуй, я тоже оденусь, — обратился я к коротышке. Дело было не в ревности, просто мне хотелось добраться до своего пиджака. Он лежал в ногах на кровати, и все деньги остались в его карманах. И это было все, что мне нужно — деньги. А я не хотел, чтобы эти питекантропы добрались до них, так что дело вовсе не в ревности.