Скажи им, что я сдался
Шрифт:
Ёну до чесотки по всему телу хочется узнать всё и сейчас, но Диан равнодушно сбивает настрой один-единственным вопросом:
— У вас есть предположения, кто мог желать смерти Великому Гао?
— Завистники? — поджимает нижнюю губу Вер Изу. Он прекрасно понимает, что дал себе слабину в разговоре с Ёном, потому с лёгкостью подхватывает соломинку, которую бросает ему Диан. — Но сомневаюсь, что кому-то из сброда, что шлёт ничтожные сообщения откуда-нибудь из подвалов, под силу убить Гао.
Ён напрягается. Неужели ему докладывают о том, как проходит расследование?
— Вы знаете, откуда у него книга? — проверяет он свою догадку, вспоминая
— Книга? — теряется Вер Изу. — Какая ещё книга? — На его лице постепенно вырисовывается осознание. — Он зациклен на книге каких-то сказок. Но причём она… Хотите сказать, он сбежал тогда, изрядно меня подставив, из-за книги дурацких выдумок?
Слушая негодование Вера Изу, Ён успокаивается. Если он не знает о найденных на месте преступления вещах, значит никто ему ничего не докладывает. А ещё получается, что книга связана со смертью Гао: раз о ней не знают его близкие — а он докучал её покупкой, судя по их словам, — то вероятнее всего оказалась она у него в ночь убийства.
Затем Ён просит Борд просмотреть вещи, забранные из отеля, чтобы перенести изображение книги на телефон и показать Веру Изу. Возможно, увидев её, он вспомнит, что конкретно говорил об этих сказках Гао. Однако никакой книги нет. Ни в архивах, ни на записях места преступления.
— По поводу подозреваемых, — продолжает Диан, когда молчание Ёна начинает угнетать.
Точно, сейчас не время теряться в догадках. После Ён спустится в архив и уточнит, почему книги нет в списках, а пока он должен сосредоточиться на допросе.
— Он… — Вер Изу вздыхает. — Знаете, я бы посоветовал вам присмотреться к И Бану.
Растерянность Диана подсказывает Ёну, что его напарник понятия не имеет, о ком говорит Вер Изу. Он тут же просит Борд послать Диану нужны файлы.
И Бан, тот самый артист, дно развлекательной индустрии, как его называют. Многие считают, что он не преуспел из-за того, что пытался в своё время тягаться в известности с Великим Гао. Проиграв гонку за любовь он получил приз за последнее место — презрение и насмешки. Каждая его работа, его слово и действие встречаются едкими замечаниями и вечными недовольствам. У него нет времени читать — необразованный болван. Он говорит, что думает — наглый мальчишка. Он получает награду — а крыша у него нехилая. Он не снимается — лентяй; снимается сразу в нескольких картинах — такой уродливо болезненный на кадрах. Что за кошмар? Почему он просто не умрёт, вместо того чтобы мучить чьи-то глаза?
Однако Ён помнит, когда И Бан то ли на месяц, то ли на два пропал из поля зрения общественности. Ни один журналист, даже Бо Ман, не смог раздобыть маломальской информации о его местонахождении. Тогда люди с неделю ликовали, что наконец-то он сдался. Его окончательно и бесповоротно сломали. Потом разговоры о победе над высокомерным невежей утихли, и появились робкие теории о том, что его пропажа связана с продвижением нового фильма, в котором он снялся. Как ни странно, назывался он «Исчезновение». Но нет. После релиза И Бан так и не появился. Тогда компании, которой он принадлежал, начали сыпаться вопросы. Некоторые из них Ён мельком видел в новостной видеонарезке.
“Куда он делся? Я посмотрел «Исчезновение» пока что десять раз и могу сказать на минуте … он филонил. Что это за выражение на лице? Если нет таланта, красота не спасёт. Он не в курсе? Может, прекратит корчить из себя кого-то важного и попросит Великого Гао научить его? Ха-ха!
“Я трижды не мог досмотреть тот шлак. Засыпал на середине фильма. И не потому что сейчас сезон, и мне приходится работать по пятнадцать часов на ногах каждый день вот уже в течение недели. А это вам не перед камерой кривляться! Как же я ненавижу это дерьмо! Серьёзно. Я крепкий мужик. Такое меня не скосит, а вот это… даже фильмом назвать сложно. Где И Бан? Боится предстать перед лицом разочарованных зрителей, которые потратили на эту парашу своё время?”
“То есть ты называешь фильм шлаком, даже не досмотрев его.”
“Сегодня пойду в четвёртый раз, постараюсь продержаться, чтобы по поводу моего мнения вопросов не возникало”.
“Зачем так стараться ради того, что не нравится?”
“Алло? Ты ответишь? Неделя прошла. Сколько раз по итогу сходил, крепкий мужик?”
“Не понимаю, почему его до сих пор приглашают сниматься? В пятиминутной молитве Гао эмоций больше, чем в двухчасовом фильме с И Баном. Сходила на картину дважды, чтобы понять, о чём думал режиссёр, приглашая его на главную роль, но так и не поняла”.
“Ревела белугой… Не из-за фильма, из-за ужасной игры И Бана… Я в своё время хотела стать актрисой. Но почему-то никак не могла пройти прослушивания. Не понимаю, что такого в нём, чего нет во мне. Это несправедливо.”
И сообщений в таком духе набежало больше миллиона только под статьёй о том, что фильм «Исчезновение» вышел в кинотеатрах. Надо же, как толпа крепко вцепилась и не хочет отпускать жертву своих издевательств, хотя та очевидно выдохлась. Компания тогда ответила, что И Бан видит отклик публики и усиленно работает над своей актёрской игрой. Самый популярный комментарий на эти разъяснения был: «Его спасёт только смерть и перерождение. Или просто смерть».
По сети уже гуляет предположение, что И Бан причастен к смерти Великого Гао. Ведь именно он первый, о ком думаешь, когда речь заходит о главном враге мессии. Их сражение не просто борьба за любовь миллионов людей. Слишком поверхностно. Здесь большее значение имеет влияние. Ведь, как Ёну ни прискорбно это признать, даже политики обращаются за поддержкой к тому, кто способен управлять мнением людей. И в честной схватке И Бан проигрался подчистую. Великий Гао стал для него той самой непреодолимой стеной на пути к величию. Оно нужно И Бану, потому он и терпит, или тем, кто бросает его толпе, как кусок мяса изголодавшимся собакам, Ёну сложно определить, ведь информации, что о И Бане, что о компании, в которой он работает, в открытом доступе мало.
Однако и сам Ён предлагал его в качестве подозреваемого во время разговора с начальником Поном. У И Бана есть и причины, и возможности. А ведь если Великого Гао действительно насильно лишили жизни, то убийство было расчётливым и хладнокровным. Не порывом, не в состоянии аффекта — уж слишком вылизано место преступления. И Бана от роли убийцы спасло то, что несмотря на безграничное презрение, которое выказывает ему публика, он остаётся второй по популярности знаменитостью. Дело с ним будет греметь долго и звонко, не позволяя людям забыть о потере их мессии.