Скажи моей лошади. Вуду в обычной жизни на Гаити и Ямайке.
Шрифт:
Резиденция Полковника Роу на время стала моим приютом. Цель и причина моего визита, что было заметно, вызывали недоумение. Он рассказывал, как однажды у него ночевал доктор Херсковиц [26] , а кто-то ещё провёл три недели, изучая местные танцы (попутно высчитав, во сколько такое обходится). День за днём я не решалась называть цель своего визита. Полковник предложил устроить народные празднества лично для меня. Я его поблагодарила, дав понять, что постановочные действа мало интересуют исследователя с моим стажем полевой работы. Мне ли не знать, насколько далека вся эта экзотика от чего-то неподдельного. Кто-то из местных сообщил мне дату большой мистерии марунов – шестое января. За день до начала они уходят в горные леса и спускаются оттуда в костюмах и масках на звуки Абенга – ритуального горна из морской раковины. Далее следует день Афро-Караманте –
26
Мелвилл Херсковиц (1895–1963) – американский антрополог, один из основателей африканистики в США.*
На первых порах я делала общие наблюдения. Мне хотелось увидеть, каковы они на самом деле, эти маруны. Как у них – самоуправленцев, обстоят дела с образованием, транспортом, медициной и демократией. Хотелось увидеть местную культуру и художественное самовыражение марунов. Узнать о старинных методах врачевания, о которых раньше слышала. О растительных ядах и противоядиях. Поэтому я просто сидела и ждала, сознавая, что если попрошу показать что-нибудь конкретное, будет показано нечто вне своего естественного обрамления.
Акомпонг не единственное поселение марунов, но только с ним заключили договор англичане [27] . Сейчас в нём обитает около тысячи граждан, которыми, по марунским обычаям и законам, управляет Полковник Роу. Система в целом примитивная, но, как мне было сказано, градоначальник жаждет её модернизации. Чему мешают вялость местных марунов и их игнорирование реалий внешнего мира.
Простой пример – во всём Акомпонге не сыщешь ни одной печи. Здесь варят, жарят и греют утюги на открытом огне. И кухарничают со всем женщины, вдыхая дым костра, покуда сидят на корточках. На моё предложение первым показать своим землякам, как живут цивилизованные люди, Полковник ответил, что такая роскошь ему не по карману. Импортная техника украшает хорошие дома богатых горожан. Согласившись с этим, я предложила иной вариант: давайте соберём печку своими руками! Изобразив некое устройство, я показала чертёж хозяину, который тотчас же велел раздобыть цемент и камень, отправив в город ходока для покупки листовой жести для дымохода и горелок. Отверстия были проделаны строго по диаметрам кастрюль, кои в хозяйстве Полковника имелись в количестве трёх штук. Центральный паз – для самой большой железной кастрюли, а по бокам – для двух поменьше. Раздобыв немного извести, он послал внуков во главе с будущим зятем на сбор камней. Почти зять смешал глину с известью, и через день подобие печи было готово. Пола в кухонном помещении вообще не было, и мы поставили печку под стеной, соорудив и полку для незанятой посуды. Отверстия в печи покрыли жестью, чтобы кастрюли не царапали известку. Когда цемент засох, мы провели испытание, с радостью убедившись, что всё работает. Поглазеть на это чудо сбежались соседи. Воздух в комнате был без чада, в кастрюлях булькали бобы, а обильный дым валил в трубу, выведенную наружу.
27
К середине XVIII в. благодаря Первой войне с марунами Акомпонг на северо-западе Ямайки стал укрёплённым городом марунов, признанным колониальными властями.*
На строительстве объекта я подружилась с хозяйским внуком по имени Том. Симпатичный и трогательный юнец. Не по возрасту развитый крепыш, он вынужден жить у деда, потому что матери у него нет, а папаше самому жить не на что. Безвольный и неблагодарный лодырь, тот обошёлся Полковнику в уйму денег, и всё коту под хвост. Том – не самый любимый среди внуков, и живётся ему среди баловней деда, скажем прямо, несладко. Беднягу могут безнаказанно пнуть, прибить и даже, сама видела, обжечь. Трое кузенов – дети младшей дочери Полковника, его фаворитки, им прощается всё. Ребёнок был так тронут крупицей моей доброты, что его хотелось усыновить. На мой вопрос, как можно так жестоко третировать малыша, я услышала отговорку всех извергов, иначе, мол, из него вырастет бандит. Дурные наклонности. Стало быть, над ним издевались ради его же светлого будущего.
Мимо наших ворот по горной дороге то и дело проходили с виду не местные.
– Хворый люд, – пояснил мне Полковник.
Акомпонг – известная здравница и лечебница, славится своими целителями. С одним из главных меня вскоре познакомили.
– Этот тип метит во власть, и он прохвост, но своё дело знает, – предостерёг меня Полковник Роу.
Позднее я смогла удостовериться в точности такой характеристики. Этот изумительный доктор действительно метил в вожди. Однажды он уже пробовал провозгласить себя верховным, ссылаясь на старый договор с англичанами. Из этого ничего не вышло, но он продолжает темнить с Полковником, несмотря на внешне дружеские отношения. Благодаря которым, собственно, мы и познакомились.
Вначале разговор касался привычных для Ямайки тем. Брата Ананси, он же Паук, грандиозной личности для западноафриканской культуры, который известен на Гаити под именем Ти Малис, а в Штатах как Братец Кролик [28] . Ещё говорили о полчищах злых духов-даппи [29] и как их выявить. В основном они обитают в кронах миндальных и хлопковых деревьев. По этой причине обе породы нежелательно высаживать вблизи от дома, чтобы не вздумали духи по дому бродить. Даппи излучает тепло, и если у тебя от жары пухнет голова, значит демон где-то рядом. Жуть как из-за них голова распухает. Но если ты пьёшь чай на змееголовнике, они тебя не тронут. Тьма тьмущая даппи витает в комнате – выпил чай, и заходи. Будешь целёхонький.
28
Братец Кролик стал героем выходивших с начала 1880-х гг. сборников «сказок дядюшки Римуса», записанных на основе преданий рабов американского Юга (восходящих к западноафриканским) американским писателем Джозефом Харрисом (1845–1908).*
29
Наряду с «покоманией» (искажённое пакумина), понятие родом из Африки (сравнивают со словом дупе со значением «призрак, [злой] дух» на западноафриканском языке бубе). Далее Хёрстон описывает различные виды злых духов в фольклоре Ямайки.*
Всплыл и Ухающий мальчик или Пастух-сова (говорят, что он дух со своим коровьим стадом). Увидеть и услышать его можно не раньше августа. Далеко слыхать его уханье под щелчки кнута, когда он пасёт своих коров на том свете, повергая в ужас и живую скотину.
Конь-тренога появляется перед самым Рождеством. Как сказала мне одна из местных, «при жизни коняшечка ентот дрожки с покойничками возил», а теперь его смена с часу ночи до четырёх утра. В такую рань он прочёсывает дороги и может, чего доброго, напасть. А спрятаться можно, только нырнув под забор. Если ты перелезешь, он его тоже перемахнёт и продолжит погоню.
На последних словах мужчины переглянулись с улыбкой. «Тренога сроду никого не обидел», – заверили меня они. Девушки боятся, но встреча с ним абсолютно безопасна. Просто ему тоже хочется повеселиться на Рождество. Когда крестьяне маршируют, нацепив маски лошадей и коров, Конь-тренога, прикрыв копыта саваном, шагает среди них, так сказать, инкогнито. Правда, ежели приглядеться, его можно вычислить по количеству ног – две спереди, а сзади всего одна. И ходит, подскакивая: ти-кум-тум! Ти-кум-тум! В других частях Ямайки эту сущность кличут «Аурелия-треножница», поджидая коня с того света для участия в ночном карнавале. Ведут обряд его встречи двое танцоров и двое певцов, и проходит всё довольно мирно.
В итоге, на основе услышанного я убеждена, что «конь о трёх ногах» – символ эротический, и почитание его было частью западноафриканских обрядов инициации для мальчиков (при наступлении половой зрелости). Всем женщинам это существо внушало страх. Им просто полагалось его бояться. Чего не скажешь о мужчинах. Кто знает, возможно под маской разгула таится культурная традиция, достойная изучения. Однако мне определённо дали понять, что моя половая принадлежность закрывает доступ к деталям этой культуры. Мне положено знать не больше, чем остальным женщинам. На Гаити мне также не удалось выяснить ничего определённого о тамошней разновидности «Сосьете де труа-жам» (Общества «Три ноги»).
Однако наибольшее почтение островитянам внушает Гремучий Телец. Он вездесущ, молниеносен, и в огромных глазах горят огни. Избавиться от него невозможно, поскольку это кара, ниспосланная жителям Ямайки свыше. Водится он в основном в сельской местности, парализуя страхом ночных прохожих, на которых он бросается с вершины холма. Но сильнее всего он калечит не людей, а собак (не кобелей, а сучек).
Стоит ей заскулить, хозяин выбегает на двор и видит только огненный шар, исчезающий вдали. А утробу собаке он уже изувечил. Щенят не будет. Чудовище хорошо видать в лунном свете на пажитях, посещаемых им беспрепятственно.