Скажи смерти «Да»
Шрифт:
— Тоже звал танцевать, — отвечаю, понимая, что этот Джо здесь давно, просто наблюдал за мной, пытался выяснить, не подставка ли. Сам это место выбрал, значит, знает его хорошо — и, наверное, заранее определился, где мы сможем побеседовать. Но тут кто-то плюхается рядом с ним.
— Идите за мной, Олли.
Проводит меня сквозь танцующих, и мы оказываемся в маленькой комнатке, этакой подсобке по-американски — чистенькой и аккуратной, с несколькими пластмассовыми стульями и столом. Он сам ее отпер, сам и запирает, пропустив меня вперед.
А он постарше, чем показался с первого
— Итак, Олли, в чем проблема?
— В группе людей, — отвечаю, осторожно подбирая слова, потому что не знаю, кто он — может, он коп и записывает наш разговор, черт знает мистера Ханли, что он там надумал. Не исключено ведь, что решил меня шантажировать потом. В таком деле никому верить нельзя — если уж Виктор у Яши оказался крысой, то что тут говорить. — В группе людей, с которыми у меня возникли серьезные разногласия. Люди угрожают не мне, но моим родителям, которые живут в другой стране, и там я их защитить не могу, и местный закон тоже.
— Что за люди? Сколько?
— Русские из Нью-Йорка. Мелкие мафиози. Восемь человек. Меня главным образом интересуют трое — и, может быть, остальные.
— То есть, как я понимаю, Олли, вам нужны особые услуги? — Смотрит на меня по-прежнему спокойно и внимательно, но и я так же спокойна и серьезна. Увидь он панику, страх, может решить, что нервная баба и ну ее подальше, опасно с ней связываться, а тут перед ним деловой человек, желающий по-деловому решить вопрос. — Вы понимаете, о чем речь? Вы серьезно говорите?
— Как вам кажется, Джо?
Кивает.
— Но можно решить вопрос по-другому. Ну, к примеру, им можно сказать, что вы под защитой… моей и тех людей, которых я представляю. Мы сами можем им это сказать, они не пойдут на конфликт, к тому же это не их город.
— У них здесь есть связи, здесь хватает русских мафиози, Джо, и вы это знаете. Сейчас они действуют самостоятельно, им нужна анонимность, но если что, они найдут поддержку.
Нет, мне такой вариант не подходит. Не знаю, кто этот Джо и на кого он работает, но две мафии могут между собой договориться — в крайнем случае поделят мои деньги, и все дела.
— К тому же русские — особые люди, Джо, вы должны были хотя бы об этом слышать.
— Адреса, имена?
— Есть адреса, есть фотографии. В машине — если мы договоримся, я могу принести.
— Не надо, не сейчас. О каком времени идет речь и что вы за это предлагаете?
— Время — чем быстрее, тем лучше, максимум неделя, ну десять дней. А насчет предложения… Каким оно должно быть, по вашему мнению?
— Три человека — это много. Восемь — еще больше. Это не простые люди, и с ними могут быть проблемы, большие проблемы — я так понимаю, что они вместе, и у них может быть для нас сюрприз? — Это он об оружии, что ли? — К тому же ваше предложение неожиданно — и… специфично. Сроки сжатые.
— Джо, я все понимаю — только
— Завтра будьте здесь в одиннадцать. Если я скажу “да”, мне будут нужны фотографии, адреса, имена, деньги — двести тысяч вперед, наличными. Вдвое больше — после. Вам хватит времени, чтобы собрать деньги?
— Его больше чем надо, Джо.
— А с вами можно иметь дело, Олли, — улыбается в первый раз за все время нашей беседы, даже не улыбается толком, просто уголки губ чуть отъезжают назад. — Завтра в одиннадцать. А сейчас уезжайте. Чао!
Я выхожу, улыбаясь себе, и иду по длинному коридору, а кругом двери, двери, двери. И вспоминаю “Алису в стране чудес”, чувствуя себя ее героиней, которая съела волшебный пирожок и начала расти. И я расту, распрямляясь, наполняясь надеждами и верой в завтра…
— Как повеселились, Олли?
— Фантастически, просто фантастически! — отвечаю искреннее задавшему вопрос телохранителю. — Завтра надо будет приехать сюда еще раз. — И добавляю на всякий случай: — Или в какое-нибудь другое место…
На самом деле все не слишком фантастично. Откуда этот Джо, кто он, кого представляет — мне по фигу, конечно, но просто любопытно, с кем имею дело, — это немаловажный вопрос в моей ситуации. Не похож он на итальянца — но ведь, в принципе, он может быть кто угодно, а вот попросил он немного — я ожидала, что он назовет полмиллиона и готова была их отдать, я бы и больше отдала.
Появится он завтра или нет? Хочется верить, что да — классическая мафия за такое вряд ли взялась бы, а если бы и взялась, то запросила бы намного больше, а значит, он одиночка, может, тоже бывший коп, занявшийся серьезными делами, а может, выходец из какой-нибудь молодежной банды, каких тут много, повзрослевший и занимающийся тем же беспределом, наркотиками и прочей хренотой. Но на наркотиках можно сделать кучу денег и риск куда меньший, это не убийство. Кто же он, черт? И не кинет ли меня в итоге, взяв деньги и пропав? А может, это какой-нибудь приятель Ханли и ничего делать он, естественно, не собирается, а двести тысяч они поделят спокойно, и предъявить я ничего не смогу — к тому же сама была готова Ханли заплатить столько же. А так как он у меня ничего не взял — он чистый. А то, что подвели люди — так он же не давал гарантий.
И как только появляются сомнения, действие пирожка заканчивается — и я сдуваюсь, приобретая прежние размеры. Автоматически лезу в карман за портсигаром — красивым футляром из змеиной кожи, специально предназначенным для пяти среднего размера сигар или десяти маленьких. И, нащупав что-то странное, извлекаю помятую сигарету — прихватила-таки презент от черного, даже этого не отметив. Вот он мне и поможет избавиться от мыслей — по крайней мере на эту ночь…
— Я готов выполнить ваш заказ.