Сказительница
Шрифт:
Произнося последние слова в тишине «Танцующего дельфина», Эйдрис видела, как вздрагивали слушатели и потом слишком поспешно выпрямлялись. Тот тип, что пристал к ней, когда она вошла в зал, на самом деле оглянулся через плечо, как будто на него легла призрачная рука.
«Не нужно, чтобы они боялись темноты ночи, – подумала Эйдрис – Немного непристойностей заставят их посмеяться и освободят от серебра. И мне не придется петь сказания Высокого Халлака, опасаясь, что они их не поймут… Непристойность –
– А теперь, добрые люди, – провозгласила она, – последняя песня вечера – «Приданое служанки».
И она начала песню о бедной молодой служанке, на добродетель которой покушался моряк (хотя он, конечно, заявлял, что намерен честно жениться). Песня продолжалась, сопровождаемая хохотом посетителей: служанка принимала от моряка похвалы своей красоте вместе с многочисленными дарами, но благодаря различным подстроенным недоразумениям и ловушкам умудрялась сохранить девственность. И однажды, вернувшись из очередного плавания, моряк обнаружил, что она вышла замуж. А на приданое пошли его подарки!
Заканчивая песню, Эйдрис и сама улыбалась:
О, она была прекрасна, эта девчонка,
Как прекрасен корабль в море,
Но увы! Я оплакиваю день нашей встречи:
Как эта девушка ограбила меня!
– Спасибо, спасибо всем за внимание. – Эйдрис встала и поклонилась. Потом отхлебнула эля. Все аплодировали ей и пили за ее здоровье. Новый поток монет устремился в футляр арфы. Когда слушатели разошлись, Эйдрис сосчитала выручку. Хватит, чтобы заплатить за отдельный номер на ночь, за ужин и завтрак, и еще можно будет купить еды на несколько дней пути.
Хозяин проводил ее в комнату, маленькую, чердачную, под самой крышей. Сунув арфу и дорожный мешок под деревянную кровать, Эйдрис смочила руки и лицо ледяной водой, которую нашла в кувшине, потом отправилась на поиски ужина.
К этому времени таверна опустела; остались лишь те посетители, которые будут в ней ночевать, так что Эйдрис сидела за столом одна. По ее просьбе хозяин принес ужин. Эйдрис приятно удивилась, обнаружив тарелку с горячим мясом омара, овощной салат и хорошее вино, и с аппетитом поела.
– Спасибо, уважаемый. Отличная еда.
Маленький человек кивнул.
– Мой собственный рецепт. Посетители прощают неудобства, если мясо хорошо приправлено, а пиво охлаждено. Можешь прожить еще день, сказительница. Редко кто может удержать моих посетителей целый вечер, как ты.
– Спасибо, но нет, утром я должна отправиться в путь, – ответила она, отхлебывая приятного вина. – Скажи мне, – спросила Эйдрис с деланным равнодушием, – а сколько дней пути до самого города Эса? Мне хочется посмотреть его.
– Пешком? – спросил Милт и ненадолго задумался. – Не менее четырех дней, может, все пять. Верхом полных два дня.
– Дорога хорошая?
– Да, и хорошо охраняется. Корис из Горма справедливый человек, но не терпит разбойников, и они в эти дни сторонятся больших дорог.
– Корис из Горма… Сын Хильдера, – сказала Эйдрис, вспоминая, что ей рассказывали на борту «Оспри». – Говорят, он со своей госпожой Лойз теперь правит Эсткарпом. А волшебницы ни во что не вмешиваются, думают только о восстановлении своей Силы.
Милт понизил голос, хотя они оставались в зале вдвоем.
– Это правда, – согласился он, – но об этом не принято говорить вслух. Много лет назад, во времена Великой Перемены, многие волшебницы погибли или превратились в пустую оболочку. Но некоторые еще сохранили Силу.
– А что за Великая Перемена? – спросила Эйдрис.
– Когда карстенский герцог Пагар попытался вторгнуться, пройдя горы, колдуньи собрали всю свою Силу и Могущество, чтобы перевернуть саму землю. Горы, разделяющие Эсткарп и Карстен, задрожали и обрушились, потом поднялись новые вершины. За одну разрушительную ночь все захватчики погибли, были уничтожены все дороги, ведущие в Карстен.
– Должно быть, это было ужасно.
– Да, это уж точно. Я тогда был еще мальчишкой, но хорошо помню тот день. Как будто тень легла на землю… тень, которую нельзя было увидеть, только почувствовать. Тень давила на все живое, словно кулаком. Этот кулак был такой тяжелый и вдавливал нас в землю… – Хозяин таверны вздрогнул при этом воспоминании.
Эйдрис торопливо вернула разговор к интересовавшей ее теме.
– Но ты говоришь, что некоторые волшебницы еще сохранили свою Силу?
– Да, если рассказы, которые я слышал, правдивы. Но, как ты и сказала, они отказались от правления Эсткарпом. Они больше не правят нашей землей. Правит Корис и его жена госпожа Лойз, а помогают ему друзья и боевые соратники, прежде всего чужеземец лорд Саймон Трегарт и его жена Джелит. – Хозяин нервно оглянулся, проверяя, одни ли они. – А ты знаешь, что она сама была колдуньей?
Эйдрис знала, но сделала вид, что удивилась и готова слушать дальше.
– Правда?
Хозяин почти умоляюще поднял руку.
– Правда. Прежде чем стать его женой, она была волшебницей. Когда они поженились, она родила своему мужу детей, так что брак у них настоящий… и все же… – Он опять оглянулся, потом наклонился, так что девушка ощутила его кислое дыхание, увидела черные поры на носу. – И все же она по-прежнему владеет Силой! Хотя и не девственница!
Эйдрис изобразила приличествующее удивление, хотя на самом деле не удивилась: ее собственная мать, Элис, тоже не утратила Силу с потерей девственности.