Сказка для Беллы
Шрифт:
Сигнус принял ее склоненную голову за смиренное согласие, совсем как в детстве потрепал по волосам, пожелал спокойной ночи и вышел. С характерным звуком повернулся ключ в замке – любовь любовью, но отменять наказание родитель не счел нужным. И запер на замок – его-то точно не открыть невербальным заклятием.
– Ненавижу! – хриплый вой, наконец вырвавшийся наружу, испугал ее саму. – Мордред тебя подери, как же я тебя ненавижу! – Она упала на ковер и разразилась горькими и злыми слезами. Тело корежило конвульсиями, и она скребла скрюченными пальцами по густому ворсу.
Было уже за полночь, когда
Совершенно вымотанная, она забылась тяжелым сном.
Утром разбудил домовик, шумно накрывающий маленький переносной столик. Есть не хотелось, но запах кофе дразнил обоняние, и она решила, что стоит выпить чашечку – возможно, получится взбодриться.
Она бесцельно слонялась по комнате, переставляла безделушки и пыталась найти в себе силы приняться за чтение. Интуиция подсказывала, что вряд ли ее ожидают приятные сюрпризы, скорей уж какие-нибудь грязные тайны. Гнусное состояние апатии и бессилия удалось немного прогнать лишь к обеду. А к концу недели, дочитав последние строчки, Беллатрикс готова была решиться на побег. Останавливала лишь невозможность разжиться не отслеживаемым международным портключом.
Лестрейнджи – старинный магический род, о котором писали очень осторожно, опасались. Внешне благополучный и далеко не бедный, тем не менее, он скрывал такие тайны, о которых не принято говорить вслух. Беллатрикс не волновало то, что род жениха был темным, сама не в светлом семействе появилась на свет. О простых темных магах не стали бы писать так иносказательно, так туманно, что приходили в голову и некроманты, и охотники за головами, а то и наемные убийцы. Демонологи и химерологи появлялись среди предков жениха с завидной регулярностью. Она не удивилась бы тому, что ради усиления дара кто-то из них смог заключить сделку с самим дьяволом или смешать свою чистую кровь с магическим существом. Но доказательств не было. Пытаться донести свои выводы до родителей бессмысленно – скажут, что ее мнение предвзято. Беллатрикс как наяву слышала голос матери: «Не выдумывай. Фантазии пора оставить в детстве. Ничего, выйдешь замуж, и вся эта чушь из головы выветрится. Сигнус, ты слышал, что измыслила наша дочь лишь бы отвертеться от свадьбы? Стыдно, юная леди!»
– Белла, – голос матери, уже не воображаемый, а реальный, заставил вздрогнуть. – Белла, – повторила она, подходя ближе, – твой жених явился с визитом. Мы сказали, что ты была больна, когда он заезжал прошлый раз. Спускайся.
Мать ушла, не интересуясь, будет ли выполнено распоряжение. Беллатрикс натянула парадную мантию поверх домашнего
– Ах, дорогая Беллатрикс, я вижу, ваше здоровье поправилось! Очень рад, – Рудольфус лучился счастьем, которое совсем не отражалось в глазах. Взгляд был цепким и холодным.
– Я тоже рада, – она протянула руку и стоически вытерпела и поцелуй, и навязчивое поглаживание ладони.
Говорить им было не о чем. В любом другом случае она бы приложила усилия, чтобы поддержать беседу, предложила бы посетить оранжерею, где как раз расцвели любимые матерью желтые розы, но Руди не стоил усилий. Молчание затягивалось.
– Кхм, если ваше здоровье достаточно укрепилось, милая Беллатрикс, то мы с братом хотели бы пригласить вас прогуляться по Диагон-аллее.
– Боюсь, что я еще слишком слаба после перенесенных испытаний, – ровно ответила она, внутренне содрогнувшись от перспективы: с братом! Надо же!
– Жаль, очень жаль, – Рудольфус выглядел расстроенным, но в глазах плескалась злость. Кажется, он терпеть не мог отказов.
– Белла, дорогая, пригласи мистера Лестрейнджа к столу. Домовики сегодня расстарались, – мать вмешалась и взглядом пообещала дочери скорую расправу за неподобающее поведение.
– Прошу вас, – Беллатрикс смирилась с обществом жениха на следующий час.
За столом говорили о политике. Она слушала вполуха – все равно ее мнением никто и не думал интересоваться.
– Лорд весьма харизматичная личность, он умеет убеждать, и идеи у него вполне здравые. Малфои, Гойлы и многие другие полностью поддерживают его. Мир должен принадлежать магам, а маги просто обязаны помнить и чтить традиции.
– Это все хорошо, – отец вежливо улыбался, – но пока мы знакомы с программой лорда Волдеморта только опосредованно. Кстати, в старушке Англии я не помню ни одного рода…
– Я думаю, что вы можете познакомиться с ним лично. Нет, даже должны, – Рудольфус сделал вид, что не расслышал последней фразы. – Мы с братом входим в ближний круг лорда, думаю, что организовать встречу будет несложно. Наша протекция и то, что ваша дочь является моей невестой, сыграет на руку.
Беллатрикс пила чай и размышляла, как бы незаметно удалиться, но даже мимолетного взгляда на мать оказалось достаточно, чтобы понять – не выйдет. Сейчас она согласилась бы и на оранжерею, и на Диагон-аллею, лишь бы не изнывать от скуки за столом. Пытка и не думала заканчиваться.
– Мне кажется, что нет смысла тянуть со свадьбой. Шести недель на подготовку вполне достаточно, – на фоне обсуждения политики предложение Рудольфуса прозвучало весьма неожиданно. Он почти нежно улыбнулся невесте: – Уверен, это мечтательное выражение лица говорит о желании поскорее выйти замуж. Девушки так романтичны, а что может быть более романтичным, нежели свадьба?
– О, – от такого предположения даже у матери пропал дар речи.
– Кхм, ну мы, конечно, не против… Но Белла… – отец пытался спасти ситуацию и в отчаянии смотрел на дочь.