Сказка - ложь...
Шрифт:
Кроме того, Велес очень жарко целовал Ягу, давно заслужив положение кого-то большего, чем простой полюбовник или муж. А во время своих (в последнее время долгих) визитов предпочитал днем бродить по окрестностям в виде огромного черного кота. Или, на худой конец, серого волка, распугивая заезжих царевичей и ушлых Алёнушек из соседних деревень, которые постоянно спирали со двора Яги плохо лежащие девайсы.
Морана, кажется, тоже была довольна, что было очень странно. Средняя дочь Ладо с детства не отличалась добротой и покладистым характером, а вот Кощей, похоже, ей приглянулся... Надо
– Коще-е-ей! – донеслось со двора.
– Да ёжик в раскорячку! – выругался Кощей, поспешно дожевывая пирожок.
– Сходи, милок, погляди, кого принесла нелегкая. – Улыбнулась Яга. – А мы тут пошушукаемся с твоей женушкой. Между нами, девочками...
– Коще-е-ей! – На этот раз голос был мужским и довольно знакомым.
Кощей был раздосадован. Что за день такой?! Всем он нужен оказался! Прямо сейчас и сразу! А в это время пирожки стынут…
Яга что-то пробубнила, махнув рукой в сторону двери, но мужчина пропустил её слова мимо ушей. Знай он, О ЧЁМ она говорила, Кощей бы схватился за голову в ужасе, а так – в безмятежности пошел во двор, по дороге прихватив несколько пирожков с собой.
– Да, Коще-е-ей же! – Надрывался во дворе Соловей-разбойник. Но свистеть по старой привычке опасался. Он ещё хорошо помнил рухнувший в прошлом году сарай и выбитый по этому поводу Кощеем зуб. Потом пришлось у Яги живую воду покупать, чтобы приживить его обратно.
Мужчина был не очень высок, типично восточной наружности. Годков ему давали между двадцатью и двадцатью тремя. Лукавые карие глаза, темные волосы. Соловей слыл опасным разбойником, держащим в страхе всю округу, а на деле был просто очень удачливым и изворотливым мужиком.
– Чего ты орешь? – Кощей степенно сошел с крыльца, дожевывая… пирожок?!
– Ёпть! – восхитился гость. – Ты где такую закусь взял?!
– Дома, конечно, – удивился хозяин. – Я что, зря женился?
Соловей опешил. Морана-смерть делает пирожки? Это было что-то новенькое. А, учитывая, как она дерётся… Разбойник потер скулу, на которой ещё виднелся лиловый синяк. Да они с Кощеем просто два сапога – пара!
– А в дом не позовешь? – спросил гость.
– А оно тебе нужно? – скривился хозяин. – Яга в гостях, будь она неладна.
– Оп-па! Про коня пришла узнать? – догадался Соловей.
– Про коня, ага. – Кощей протянул разбойнику пирожок, украдкой выбрав самый маленький. Впрочем, обижаться было не на что – выпечку всё равно не удалось обхватить ладонью. – Пошли на лавку, посидим. Да и разговор есть.
Лавочка стояла на заднем дворике, маня мужчин полированным древесным сиденьем. В зарослях малины неподалеку багровели крупные сладкие ягоды, особенно уродившиеся этим летом.
– Хорошо-о-о! – Соловей расселся на половине лавки, с чувством удовлетворения уплетая пирожок.
– Ага. – Кощей сладко жмурился рядом, заняв другую половину. Остатки вкусностей он великодушно решил отдать другу. Тем более что самому уже не лезло…
– Вах, друг! – ухмыльнулся гость, – Твоя ханум – просто пэрсик! Готовит – будто щербэт кушаешь, выглядит – как гурия, бьется – как ифрит… Продай, а?! Стадо баранов дам!
– В глаз дам. – Мигом помрачнел Кощей.
– Вай, мэ! – Соловей мгновенно отпрянул. – Ты чего, шуток не понимаешь?
– Я ничего не понимаю уже, – признался мужчина. – Как меня вообще угораздило жениться?
– Хм, – разбойник посерьёзнел. – Ну, мы пили тот самогон, который мне продал Кот-Баюн. Ты начал рассказывать про Василису Прекрасную. Потом подорвался и пошел искать золотое блюдечко с наливным яблочком.
– Молодильным? – почему-то уточнил Кощей.
– Угу. – Кивнул его собеседник. – И потом мы его катали!
– Кого?! – офигел блондин.
– Яблочко, конечно!
Ага. Эту часть Кощей худо-бедно вспомнил. Особенно четко перед глазами представало смеющееся лицо его суженой, Мораны, которое блюдечко показало с первой просьбы. Правда, образ потускнел, когда Соловей-разбойник в запале после очередного тоста закусил молодильным яблочком.
Воспоминание было хорошим (вот оно, доказательство логики в действиях Кощея! Даже пьяного…), но не радовало. Перспектива по новой доставать яблочко у жадного царя Никодима приводила в отчаяние.
В прошлый раз Кощей сам ходил за нужными фруктами, назвавшись Иваном-царевичем. И мало того, что его пытались уморить домашней работой, так еще и хотели обвинить в совращении Синеглазки! Царской дочки, ага.
А принцесса хороша! Станом обильна, глаза огромные, как у лани… и ума столько же! Сама половину дворовых мужиков и боярских сынков совратила. До самого Кощея почти добралась! Брр! Не приведите боги попасть туда ещё раз! Но видимо, придется… Или…
Кощей покосился на Соловья-разбойника. Тот мирно жевал последний пирожок, не подозревая о коварстве друга. Злыдень довольно ухмыльнулся, но решил осуществить план чуть погодя. Чтоб неповадно было кое-кому закусывать яблоками молодильными!
Соловей сидел, жуя удивительно вкусный пирожок и наблюдая за эмоциями, которые со скоростью ветра проносились на задумчивом лице Кощея. Повезло другу, что скажешь. Жениться на Моране и получить замечательную хозяйку, а не просто красавицу-жену.
Разбойник с содроганием (он не знал, что реакция Кощея была примерно такой же) вспоминал последнюю царевну, которую украл друг. Василиса и правда была прекрасной, но её характер поверг в ужас даже Змея-Горыныча, который не предложил съесть эту принцесску, как делал обычно. (Вроде, боялся отравиться.) Если говорить как на духу, то Соловей попросту сбежал, и не навещал друга, пока эту мартышку не освободил очередной королевич…
Наконец на физиономии Кощея появилось очень довольное выражение, которое – Соловей-Разбойник знал по опыту – никогда не приводило ни к чему хорошему. Впрочем, злыдень быстро опомнился и стер с лица ту самую довольную ухмылку (Соловей был готов зуб дать, что точно такую же!), с которой ходил воровать принцессу в последний раз. Воровал, кстати, Соловей. А Кощей стоял на стрёме…