Сказка о Берте и Берти
Шрифт:
Так ничего и не менялось в доме. Только носатый коротышка по имени Крис был изгнан вслед за Счастливчиком Берти в Волшебный Мир из-за того, что он постоянно приходил к Сказочнику ябедничать на Прекрасного Принца. Терпение хозяина дома лопнуло, а лицо самого Принца стало напоминать озлобленную бульдожью мордочку. Это надменность наложила на него свою печать.
Но все эти события совершенно не изменяли жизни внутри дома. Все та же тишина, все то же спокойствие. Все та же темноволосая Гречанка, разливающая чай по чашкам, все тот же черный свитер Сказочника, от которого, временами, пахло вкусно костром и листьями.
Все оставалось тем же, каким и было всегда, но Берта чувствовала, что для нее нет уже ничего более угнетающего, более сводящего к апатии, чем это спокойствие. Совсем не так, как было раньше.
Однажды, она увидела в зеркале свой взгляд.
– Нам кажется, ты влюбилась, – сказали Берте ее глаза.
– Даже если это и не так, как же я могу понять это? Ведь он в другом Мире, мы не встретимся никогда, – озадачилась девушка.
Жена Сказочника, сметающая серебряную нить паутины с потолка, ответила на ее вопрос:
– Никак. Пока ты не увидишься с ним, ты не сможешь понять, любишь ли ты его, или просто сама выдумала себе образ, приклеив его к оболочке Альберта.
– Но Счастливчик придуман Сказочником, как же я могу придумать себе еще одного? Другого?
– Так просто, – пожала плечами Гречанка. Голос ее был тих и размерен: – Прошло много времени, Берта. То, что ты видела и слышала тогда, может быть искажено твоим собственным воображением.
– Тогда, что мне делать, скажи?
– Тебе нужно понять, обманула ли ты себя, или же нет…
Тем же вечером Берта достала из-под кровати листы, где был написан Берти. Ей было непонятно многое из того, что Сказочник вывел тушью на листках. Но то, что она смогла разобрать и прочесть так было похоже на её Берти.
А Сказочнику, кажется, было все равно, что чувствуют обитатели дома. Отстраняя от себя все раздражающее и вызывающее чердачные штормы, он все больше погружался в туман тихого семейного счастья и своей новой истории, о которой он никому ничего не рассказывал.
Невольно, Берта, все же, однажды нарушила его покой.
Рано утром солнце поднимаясь из-за белёсых гор, разбудило Морских Фей. И они запели под окном девушки. Словно маленькие гвозди, ноты нежно буравили память Берты. Память её заныла от воспоминания давнего разговора:
– Берта, почему ты так любишь наблюдать за ними?
– Они красивые, Берти. Такие ветреные… прозрачные…
– Пустые.
– Почему?
– Они не настоящие, Берта. Разве у них есть душа?
– Но ведь они тоже думают… Они тоже чувствуют, живут…
– Их создал Сказочник…
Она почувствовала, что этим утром для нее больше ничего не осталось в доме творца замысловатых поучительных историй. Покорная своим чувствам, Берта направилась в комнату с зеркалом в старинной раме.
Она успела сделать всего шаг, но Сказочник успел поймать ее за руку. Откуда-то он знал, что когда-нибудь она решится переступить эту грань вслед за Счастливчиком.
– Берта, что же ты делаешь?!
– Я ухожу. Сказочник, прости меня.
– Зачем, зачем ты?..
– Я хочу отправиться вслед за ним. – Рука Берты дрогнула, но он не сдавался:
– Ты оставишь все ради выдуманного человека?
– Я так решила.
– Ты не найдешь с ним счастья, Берта.
– Я не найду счастья, если не найду его.
– Ты совершаешь глупость! Что бы сказал твой отец…
С уверенной улыбкой она взглянула Сказочнику в глаза:
– Он велел мне не влюбляться в Прекрасных Принцев. Оставь, ведь я уже не ребенок. И отец тут совершенно не при чём…
И он отпустил ее руку. Отпустил со словами:
– Ведь ты вернешься, я знаю…
Крупная колючая снежинка опустилась на его ладонь и обожгла Сказочника своим холодом.
Глава пятая «Волшебник голубого огня»
– Давай руку…
Среди калейдоскопа волн, слипшихся ресниц, частичек водорослей и слепящих глаза лучиков ярчайшего солнца Берта едва разглядела протянутую ей ладонь. Волосы налипли на ее лицо, вода казалась немного холодной, липкой.
Переход в новый Мир Сказки был настолько необычным и странным, что девушка не заметила, как оказалась захлебывающейся в воде глубиной по колено у самого берега. Кто-то склонился к ней, стоя на мостках пристани, и Берта, бесцельно и бесполезно барахтая руками и ногами, все силилась рассмотреть его лицо. Но солнце было за плечами незнакомца, а глаза был залиты водой.
В конце концов, схваченная за плечи, Берта была вытащена незнакомцем на сухие и скрипучие мостки, где она могла больше не бояться утонуть. Но руку своего спасителя она никак отпускать не хотела.
Берта почувствовала, как промокает от ее сырых рук ткань, обмотанная вокруг его ладони, она вспомнила то, что видела во сне не так давно, около месяца назад. Картинка из прошлого всплыла в ее памяти, утреннее чаепитие и красная бандана на руке оборванца разрезали сознание девушки на части.
Она подскочила на месте, поскользнулась, уцепилась за одежду стоящего рядом с ней человека, и мольбы в ее голосе было больше, чем надежды:
– Берти?..
Но солнце уже было не за его плечами, и теперь она ясно могла различать черты лица того, кто стоял напротив нее:
–Забавно, – озадаченно произнес парень. Локоны светлых лучезарных волос упали ему на глаза, и он небрежно смахнул их, улыбнувшись тонкими губами. Его голубые глаза смеялись над ней, окруженные бледно-рыжими ресницами.