Сказка о часах
Шрифт:
Как-то раз отобрал он у Антуана все капканы на крупного и мелкого зверя, лук с колчаном стрел и охотничьи дротики только за то, что тот отказался после многодневной охоты выйти снова в лес уже на следующий день.
– Жёны нас позабудут, – доказывал Антуан свою правоту, – коли мы постоянно по лесу будем шататься! И дома дел скопилось невпроворот: крышу подлатать, колодец почистить, баня недостроенная стоит сколько времени!
– Ты только о личных делах печёшься! – отвечал ему Жано. – Если каждый решит в пользу собственного пуза, и бросит общее дело – что королю скажем, когда сборщики нагрянут?
Ушли охотники без Антуана, отобрав у него всё оружие. Неделю он был дома, покончил со своими домашними делами. Расходовались запасы. Надо бы в лес, да с чем идти. К концу месяца не выдержал, пошёл с одним ножом, но не было ему удачи на охоте. Когда охотники вернулись, приполз Антуан к ним с повинной. Вернули ему оружие, но за это Жано потребовал с него выкуп: четыре медвежьих шкуры. Предназначались шкуры на приданое Элизе.
Была в посёлке небольшая кузница, владельцем которой являлся весёлый, вечно неунывающий, кузнец Робер. Он с раннего утра по заказу охотников выковывал наконечники для стрел и конские подковы, ножи с обоюдоострыми лезвиями и лёгкие топорики. Робер работал с задором, прибауткой на устах. Когда из кузницы доносились удары молотка, сквозь перезвон можно было услышать песенку:
Раз ударим, после – два!
Крепнет лезвие ножа.
После третьего удара
Бить его уже не надо!
Элиза не раз проходила мимо кузницы, и часто слышала весёлую песню кузнеца. Нравился ей Робер. Жил он один, родители рано померли, оставив в наследство маленький домик, с земляным полом, кузницу и тягу к отцовскому ремеслу. И хотя работал Робер неустанно, прилагая все силы, большого состояния не нажил, лишь уважение односельчан и признания за ним лучшего кузнеца в округе. Однажды заговорила Элиза о кузнеце с отцом. Жано аж весь передёрнулся, узнав, что Робер на уме у дочери.
– Ты это брось, не пара тебе этот босяк! Для кого я денно и нощно тружусь, по крохам собираю богатство? Неужто для какого-то кузнеца? А и думать не смей!
Элиза впервые видела отца в гневе. Она покорно его выслушала, и обещала больше к кузнице ни на шаг не подходить. Жано ещё долго убеждал дочь думать только о знатных людях. Что проку от кузнеца – поёт себе песни да стучит молотком, а прибыли – с гулькин хвост. Не пристало мечтать о таком! Дочь согласно кивала головой, но глаза наполнялись слезами и серебристыми каплями бежали по щекам.
В одно прекрасное утро, когда весь посёлок еще только просыпался, услышали люди удары барабана королевского глашатая. Все жители высыпали на улицу послушать указ короля. Был среди них и Робер.
– Всем, всем, всем! Слушайте! И не говорите, что не слышали! Его Величество, Филипп I, король и благодетель, бросает вызов кузнецам и любому мастеровому люду! Кто сможет вскрыть сундук, наделённый тайным замком, того король вознаградит огромным богатством – 100 тальгуров золотом! А тому, кто, взявшись за дело, да не исполнит его – отсекут голову, дабы другим неповадно было!
Опять ударил барабан, глашатай спрятал свиток, и покинул посёлок.
Запали слова королевского указа Роберу на ум, призадумался кузнец, а что: дело выгодное, сколько он замков понаделал – не счесть, и хитроумных, и простых. А тут с одним не сладить что ли? Пойду, да испытаю счастья…
Закрыл он кузницу на щеколду, забросил котомку с харчами за плечо, и направился в королевский дворец.
Дорога была длинной и трудной, непроходимые леса, полноводные реки преграждали путь, но к исходу дня двенадцатого захода солнца прибыл Робер в город. Огромный дворец блестел золотыми куполами, звенело в ушах от колокольного перезвона. И народу, казалось кузнецу, видимо-невидимо, даже опешил поначалу: не приходилось ему столько людей встречать зараз. Расспросив дорогу, он дошёл до королевского дворца, назвался кузнецом – прибыл, мол, счастье испытать. Стражники проводили его до короля.
– Уговор ты знаешь, молодец? – обратился к Роберу Филипп.
– Знаком, Ваше Величество, – с поклоном ответил кузнец. – Дозвольте-ка приступить.
– Ты смотри, я шутковать не намерен: не вскроешь сундук – скатится твоя голова с плеч, и поминай, как звали. Подумай прежде, чем скоро приступать. А награда, вот, ждёт избранника, – и король показал на стопку золотых монет, что лежали на столе.
– Я мастеровой. Во мне с младенчества сидит охотка ко всякой хитроумности, не столько из-за награды берусь, сколько из-за тайного замка. Уж больно мне хочется разгадать его.
Отвели кузнеца в обширную королевскую мастерскую, где в центре стоял сундучок, украшенный золотыми витиеватыми узорами и затейливыми разводами, и оставили там под присмотром двух соглядатаев. Вокруг, вдоль стен со столами, сновали мастеровые, мельком оглядываясь на ловца удачи. Робер обследовал сундучок сверху и снизу, нигде не было заметно хоть какой-нибудь щёлки или отверстия для ключа.
– Ладно сделан, – похвалил он древних мастеров. – Диковинку вы смастерили, да и мы не лыком сшиты.
Велел кузнец принести жидкого горячего масла, да побольше, и облить сундучок. Когда его просьбу выполнили, он принялся растирать масло между виньетками, стараясь не оставить не смазанным ни один узор. Готово! Далее ощупал каждую деталь узора, пробовал их сдвинуть влево, вправо, вверх, вниз. При помощи молоточка Робер обстукивал их ещё и ещё, проходя по кругу много раз. Дело принимало серьёзный оборот, но он не отчаивался. Кожа на пальцах была фактически стёрта до мяса, но ни одна арабеска не поддалась. Оставалось одно: пробовать тянуть их на себя. Пройдя все узоры, и уже ни на что не надеясь, он потянул последний, самый нижний в левом углу, и … о, чудо! Он поддался! Щелчком оттянутой и спущенной тетивы он выскочил из своего места, внутри сундучка раздались такие же хрустящие щелчки – срабатывал механизм замка. Неожиданно крышка начала сама медленно приподниматься. Зрители были все удивлены, мастеровой люд кивал головой, ай да кузнец, ай да молодец! Один из соглядатаев побежал доложиться королю о выполненной кузнецом задаче.
Филипп I самолично спустился в мастерские (где, впрочем, он никогда не бывал), потому как никто, кроме короля не имел права обследовать сундучок. На дне он нашёл мешочек с каким-то порошком, грамоту, завёрнутую в рулон, и слесарный инструмент. Но таких инструментов не видывал ещё никто в этом королевстве. Все они были отлиты из неизвестных металлов и, как сундучок, разукрашены причудливыми золотыми и мудрёными арабесками.
– Ваше величество, я работу выполнил, – сказал довольный собой кузнец. – Не мешало бы произвести расчёт.