Сказка о Шуте и ведьме. Госпожа Янига
Шрифт:
Микай крякнул в кулак, а хозяин кузни, по годам годящийся мне в отцы, отвёл взгляд, явно не желая быть свидетелем разборки госпожи ведьмы с её «хахалями».
Но у меня не было настроения играть в эти игры. Джастер вернулся. Вернулся раньше назначенного срока, потому что река изменилась, и он это увидел.
Значит… Значит, всё хорошо.
А остальное неважно.
— Микай, ты закончил?
Парень покосился в сторону кузни и со вздохом кивнул. Уходить ему явно не хотелось, но повода остаться он придумать
— Госпожа, — неожиданно ввернулся Джастер. — У Осташенка работы много, он как раз просил Микая помочь. Дозволите? А Ласточку обратно и я отвести могу!
— Помочь?
Я недоумённо осмотрелась. Двор кузни ломаным железом не завален, Ласточка и Воронок у коновязи стоят, подковы новые на копытах. Жеребец под седлом, а моя лошадь нет.
— Дозвольте Микаю остаться до вечеру, госпожа ведьма, — негромко сказал Осташенок. — Одному мне не сробить.
Парень вскинул седую голову и с надеждой смотрел на меня, пока хозяин кузни щурился и гладил короткую бороду. И в один миг я вдруг поняла, что речь не о горне. Осташенок был другом семьи Микая, и им есть, о чём поговорить.
И кого помянуть.
Одно дело переживать горе в себе, и совсем другое — излить свою боль почти родному человеку.
Да и я смогу в это время побыть с Джастером вдвоём.
Великие боги, да я только ради этого на всё согласна!
— Хорошо, Микай. — кивнула я. — Оставайся, сколько нужно.
— Благодарствую, госпожа! — Кузнец прижал ладонь к груди и коротко кивнул. — К вечеру ворочусь!
— Можешь не торопиться. Джастер с делами справится.
— Я готов, госпожа! — весело отозвался Шут, отвязывая Ласточку и оставив жеребца Микаю. Впрочем, тот возражать не стал.
Ещё раз выслушав благодарности обоих кузнецов, мы с Джастером покинули двор кузницы, и я не удивилась, когда ворота закрылись за нашими спинами.
Вопреки моим ожиданиям, Шут пошёл не в город, а к реке. Берег здесь густо порос травой, в которой натоптали тропинок, вдалеке паслись коровы. Но Джастер обошёл пастбище, направляясь в сторону ивовой рощицы, которая спускалась вниз по склону к самой воде.
Сердце радостно забилось в предвкушении. Неужели он хочет побыть вдвоём?
— Как ты здесь оказался? И куда мы идём?
— Подальше от лишних глаз и ушей, — неожиданно хмуро отозвался Шут. — Ты что здесь устроила, ведьма? И каким ветром тебя в кузницу занесло?
Всю мою радость от встречи как водой смыло. Я так его ждала, так скучала, а он…
На людях улыбался, а без людей как пёс цепной лается! Словно я ему чужая девка…
Сам же сказал, чтобы я с водяником разбиралась!
— А ты разве не слышал? — сердито огрызнулась я.
— Я много чего слышал, пока обратно шёл, — спокойно ответил он, стреноживая Ласточку и пуская её пастись. — Теперь хочу послушать тебя.
Он сел на траву в тени деревьев, и мне ничего не оставалось, как сесть рядом.
Пока я рассказывала, Джастер насобирал сухих веточек и запалил небольшой костерок. Так же без слов он протянул руку с раскрытой ладонью. Я полезла в сумку и достала разрубленный подвес.
— Я же сказал сжечь его. — Воин хмуро посмотрел на меня. — Ты забыла?
— Я помню! Но это же золото! Оно же не горит!
— Зато отлично горит, что на него привязано.
С этими словами Шут двумя пальцами подцепил завёрнутый в ленту подклад и бросил его в костёр.
Огонь вспыхнул так, словно ему дали пук сухой соломы. Лента горела с треском и чёрным дымом, от подклада в разные стороны летели искры.
— Вода Датри может очистить многое, но только пламя Шанака уничтожает любое зло вместе с корнями. — Джастер поворошил ветки сырым прутом, следя за тем, чтобы прогорело всё.
— Я не знала… — тихо ответила я, глядя, как успокаивается пламя. — Прости…
— Не за что, ведьма, — хмуро буркнул он. — Датри тебя любит, да и Шанак тоже.
— Разве это плохо?
— Как посмотреть. — Джастер не сводил взгляда с затухающего костерка. — Кому много дано…
— С того много спросится, да?
— Да.
— И… Много мне дано?
— А как ты думаешь, ведьма? Если на твою просьбу сама Датри целую реку освятила, да так, что этой водой теперь можно демонов изгонять.
— К-как де… демонов из… изгонять? Ты шутишь?!
— А ты пробовала? Нет? Тогда попробуй. Я не шучу.
— Джастер!
— Что?
— Я не виновата, что так получилось! Я хотела помочь!
— Если бы не хотела, ничего бы не получилось. И не реви, ты ведьма, а не девчонка сопливая.
— Я не реву, — торопливо шмыгнула носом я и вытерла мокрые глаза рукавом.
Я-то думала, что он меня похвалит за водяника, а он…
— Вот и хорошо. Так что ты в кузне забыла?
Шут веточкой выкатил из прогоревшего костерка закоптившийся медальон и затоптал тлеющие угольки. Пока я рассказывала о неудавшейся прогулке на огороды, воин сорвал пучок травы и чистил бывший подклад от копоти.
— Значит, крапиву и лопух нужно… — Джастер небрежно бросил золотую безделушку в свою торбу и встал, отряхивая одежду. — Ладно, забирай лошадь, и пойдём, поищем. А то уже обед скоро, а я со вчерашнего дня не ел.
Я только вздохнула, понимая причину его плохого настроения. Не ел он…
Мог бы сразу сказать, что голодный, а не ворчать на меня из-за этого.
Крапиву и лопух я нарвала под стенами Шемрока.
Ворота мы миновали под изумлёнными взглядами стражи. Смотрели они не на меня, а на Джастера, который одной рукой держал повод Ласточки, а другой обнимал целую охапку сорняков.