Сказка о таинственных городах и забытых языках
Шрифт:
Шлиман приехал в Турцию и встретился с Фрэнком Калвертом, который не сомневался, что холм Гиссарлык скрывает гомеровскую Трою и сокровища её царя Приама. Выслушав Фрэнка, Генрих загорелся желанием раскопать город. 22 августа 1868 года он написал отцу: «В апреле следующего года я обнажу весь холм Гиссарлык, ибо уверен, что найду Пергамон, цитадель Трои». Он был уверен, что находка Трои прославит его, и заранее готовился к будущим сенсациям и собственной славе. Понимая консервативность научного сообщества, осенью того же года Шлиман вступил в Парижское общество по изучению Греции, а также отправил в Ростокский университет две опубликованные книги своих заметок о путешествии вокруг света и биографию с расчётом получить научную степень. Этот шаг был хорошо
Твёрдо решив связать свою судьбу с Грецией и раскопками Трои, Шлиман в 1869 году женился на молодой гречанке Софии Энгастромену и обосновался в Афинах. Дочь и сына, родившихся в этом браке, он назвал в честь героев древнегреческих мифов: Андромаха и Агамемнон.
Турецкое правительство медлило и никак не давало разрешения на раскопки Трои. Нетерпеливый Шлиман на свой страх и риск нанял дюжину рабочих и при активной помощи Фрэнка Калверта 1 апреля 1870 года приступил к самовольным раскопкам. Через девять дней на северо-восточном склоне холма Гиссарлык они нашли остатки двухметровой стены. Но без разрешения властей копать дальше не было смысла, тем более что работа шла на чужих землях, хозяева которых потребовали засыпать траншею, что и пришлось сделать.
Клад, обнаруженный в недрах холма Гиссарлык.
София Шлиман в украшениях, найденных при раскопках Трои.
Первые раскопки позволили оценить объём будущих работ. Шлиман начал скупать земли, к которым относился холм Гиссарлык. Некоторые учёные считали, что Шлиман и Калверт искали Трою на Гиссарлыке только потому, что имели здесь свои земли. Лишь 11 октября 1871 года, преодолев все бюрократические препятствия, Шлиман заложил новый ров, который должен был пересечь весь холм с северо-запада на юг. В нём были обнаружены огромные каменные блоки, но начались проливные дожди, и через месяц первый официальный археологический сезон пришлось закрыть. Сразу возник вопрос интерпретации найденных артефактов. К какому веку или тысячелетию они относятся? Есть ли среди этих руин предметы, принадлежавшие гомеровской Трое?
Новый сезон раскопок начался в апреле 1872 года. В работах участвовало 100 землекопов и несколько инженеров. Следуя советам профессиональных археологов, Шлиман стал фиксировать глубину, на которой находили тот или иной предмет. Все события, происходившие на холме Гиссарлык, включая даже незначительные находки, освещали немецкие, греческие и русские газеты.
Шлиман искал древнюю Трою, пробиваясь к нижнему культурному уровню сквозь руины более поздних времён. Самая значительная находка была сделана в начале третьего сезона, когда копатели наткнулись на клад, содержавший 8833 предмета, многие из которых были из золота. Шлиман сразу назвал находку «кладом Приама» и объявил, что гомеровская Троя открыта. Это стало сенсацией в Европе. Часть найденных «драгоценностей Елены Прекрасной» (похищенной троянцем Парисом, что стало поводом к Троянской войне) Генрих продемонстрировал, надев их на молодую супругу, и её фотография разошлась по всем газетам. Но археологи встретили находки с большим недоверием: они не видели серьёзных доказательств того, что данные предметы по времени могли принадлежать гомеровской Трое.
Учёные оказались правы: клад был на тысячу лет старше Трои царя Приама. Но Шлиман и Калверт нашли доказательства главного: древняя Троя пряталась в холме Гиссарлык. Постепенно археологи выяснили, что холм содержит девять культурных слоев…
– То есть под ним погребены девять городов?
– удивилась Галатея.
– Да, города вырастали на этом месте, сменяя друг друга на протяжении трёх с половиной тысячелетий до 500 года н. э. Последние полторы тысячи лет на холме никто не жил, поэтому руины девятого города разрушились и заросли. Троя царя Приама была Троей номер семь (XVIII - XII века до н. э.).
Имя Шлимана, который проводил раскопки без присущей археологам тщательности и аккуратности, а потом развернул вокруг своих открытий шумную рекламную кампанию, носило в глазах профессионалов оттенок скандальности. Но со временем его заслугам стали отдавать должное. Открытие Трои изменило отношение учёных к гомеровским текстам: сейчас они рассматривают «Илиаду» не как выдумку, а как источник исторических сведений. Фрэнк Калверт оставался в тени «шлемоблещущего» Шлимана, но всё равно был счастлив, ведь он нашёл свою Трою именно там, где давно мечтал найти.
Тем, кто соприкасается с археологией, присущ азарт кладоискателя. Поэтому во все времена раскопками занимались и занимаются не только учёные и государственные институты, но и частные предприниматели и знатные особы. Один из них археолог-любитель и коллекционер британский граф лорд Джордж Карнарвон. Он выгодно женился на внебрачной дочери богатейшего банкира Альфреда Ротшильда, который дал ей в приданое полмиллиона фунтов стерлингов. Эти деньги позволили графу профинансировать раскопки в Египте, инициированные его знакомством с английским археологом Говардом Картером, с детства бредившим Египтом и сокровищами фараонов. В 1907 году, когда Карнарвон нанял Картера в качестве ассистента, тот уже более 15 лет занимался раскопками. Но только семь лет спустя Картер окончательно уговорил графа профинансировать работы. Раскопав фиванский некрополь, они открыли гробницу фараона Аменхотепа I, правившего приблизительно в 1525 - 1504 годах до н. э., и захоронения нескольких цариц.
Археолог Говард Картер с помощником Артуром Каллендером открывают двери в гробницу Тутанхамона, чтобы взглянуть на саркофаг, в котором покоится фараон.
Первая мировая война прервала раскопки, но в 1917 году Картер вновь приступил к реализации своих планов. В течение пяти лет ничего существенного найдено не было. Граф стал терять интерес к проекту и сообщил Картеру, что 1922 год будет последним сезоном раскопок, которые он финансирует.
Погребальная золотая маска фараона Ту тан-хамона. Египетский музей в Каире.
И тогда боги Египта смилостивились над Картером. 4 ноября рабочие раскопали ступеньки, которые, как полагал археолог, вели в гробницу фараона Тутанхамона. Говард остановил раскопки и телеграфировал о находке Карнарвону. Через три недели граф с дочерью Эвелин прибыли в Египет. 26 ноября Картер в их присутствии проделал долотом небольшое отверстие в двери гробницы и посветил в него фонарём. Он увидел две статуи и множество эбонитовых и золотых предметов.
– Ты что-то видишь?
– спросил его нетерпеливо граф.
– Да, чудесные вещи!
– ответил Картер.
Несколько месяцев ушло на описание предметов, находившихся в первой комнате. Кроме перечисленных находок в ней была обнаружена запечатанная дверь, которая вела в усыпальницу фараона. 16 февраля следующего, 1923 года Картер, в присутствии графа, его дочери и британского журналиста Генри Мортона, официально вскрыл дверь, ведущую в гробницу. Мортон был единственным журналистом, которому разрешили присутствовать при этом событии. На следующий день в английской «Дейли Экспресс» появилось его сообщение: