Сказка о волшебном зеркале

Власова Елена

Ночью он вновь сидел в маленьком домике своей прабабки, а она, поглаживая его по голове темной сморщенной рукой, что-то тихо приговаривала. Что - он не слышал, но наконец боль стала терпимой и он заснул.

А старуха о чем-то говорила с Огнем, и вся хижина была пропитана ароматами трав, горьких трав, трав боли и беды.

– Проснись!
– он проснулся и сжал зубы, чтобы удержать стон - память вернулась сразу.

– Я знаю все. Я чуяла беду и была рада, что тебе выпало отвратить ее, что с тобой Принцесса разделит свою судьбу и чиста будет ваша власть на Миром. Но я ошиблась.

Этот Король, он никакой не король. Он темный ужас Запределья, и те, кто его не знает, пусть благодарят за это судьбу. Из смертельного Мрака северных ночей вышел он, и никто не знает, в чем причина его рождения, ибо несметное число ужасов покрывает мрак Севера. Он был страшен всем, но он был слаб перед жизнью и перед живущими. Он великий Волшебник, но слишком давно не слышали о нем в мире, чтобы я могла заподозрить такое.

Та Принцесса, что сейчас ходит, улыбается, говорит, в полной его власти. Потому что это не принцесса - это Отражение. Настоящая Принцесса осталась в стекле. Только он волен выпустить ее оттуда, но он никогда этого не сделает. Он женится на Отражении и получит власть над Миром, старуха опустила голову, - и я не знаю ничего более страшного для живого. А сама она будет вечно заточена в зеркале и будет вечно страдать, чувствуя гибель Мира. Мы опоздали, малыш. Ни ей, ни нам уже не поможет даже Судьба. Иди и смотри вокруг, дыши воздухом, говори с людьми и радуйся всему, ибо это последние мгновения нашей жизни.

Она молчала, сгорбившись серым бесформенным комом.

– Иди...

Юноша вышел из избушки. Лес звенел птичьими голосами, пахло солнечным летним днем, спелой ягодой, цветами, травой, счастьем. Он пошел по тропинке. Никогда еще мир не играл перед ним всеми своими гранями в такой чистоте. Он шел во дворец, когда-то сама Принцесса дала ему ключи от всех его дверей. Но сейчас шел не к ней. Владыку Ужаса он нашел в саду, тот стоял и задумчиво обрывал лепестки роз, бросал их на землю...

Он заметил юношу...

Секунды, когда они смотрели друг на друга, показались юноше вечностью. Он умер и родился вновь...

– Я вижу, ты все знаешь. Чего же ты хочешь?
– голос Владыки звучал холодно.

– Я прошу тебя, отпусти ее.

– А-а, ты ее любишь. Я чуть не опоздал, но все же успел. Я этого не сделаю, и ты знаешь, почему.

– Отпусти, прошу, умоляю тебя, не делай того, что ты задумал!

– Поди прочь, мальчишка! Много лет я мечтал о миге, когда буду держать этот Мир в ладонях, - он протянул руку, на ней лежала чудная алая роза, - и смогу сделать так!
– он сжал кулак, сминая, раздирая, давя нежную плоть цветка.

– Вот так! Видишь! И я от этого не откажусь. Никогда.

Волна бешеной злобы подхватила юношу, кинула его к Магу. Тот ударил, и он рухнул в траву, обливаясь кровью.

– Вот так, - спокойно произнес Маг, поворачиваясь и удаляясь. На песчаной дорожке рядом с лицом юноши лежал истерзанный, окропленный кровью цветок.

Ночью молодой лесничий пришел к зеркалу, стоявшему теперь в одной из дальних комнат дворца. Кому теперь было нужно изображение Принцессы, которая завтра должна была стать Королевой?

Он смотрел на нее и в лунном свете она казалась

живой, и ее глаза-звезды с нежностью и жалостью смотрели на юношу.

– Милая моя, любимая, - он приложился лбом к холодному стеклу и заплакал. Но здесь, рядом с ней, ему было легче. Под утро он заснул возле зеркала, у ее ног... И страшен был сон, который он увидел. Кровью, Огнем и Льдом покрывал Владыка Ужаса Землю. Без счета гибли люди и страшна была их смерть. И тьма заливала мертвые леса, поля, горы, и ужас сковывал сердца тех, кто жил, чтобы служить Тьме. И тут из рамы зеркала вышла она и, показав на окровавленный мир, который держала в руках бережно, словно ребенка, сказала:

– Ты можешь не допустить этого, ты один. Сделай то, о чем тебя попрошу.

– Я сделаю все, что ты скажешь, любимая.

– Тогда разбей зеркало. Разбей зеркало, разбей, разбей...

Когда он проснулся, эти слова сердцем стучали в нем.

"Разбей, разбей".

Он взглянул в зеркало, и ему показалось, что Принцесса смотрит на него с мольбой.

"Ты же обещал", - читал он в ее глазах.

"Я не могу!"

"Ты должен, ты обещал".

"Не могу!"

"Ты должен!"

"Не-ет!!!"

Он отвел взгляд. День был солнечный и шел к полудню, но солнце, казалось, потемнело. Он прошел по опустевшему дворцу - кто-из слуг сказал ему:

– Все в Храме. В Полдень Принцесса станет Королевой. Дай ей Звезда счастья. А что с тобой? Расшибся?

Юноша не ответил, пошел дальше. Он только вспомнил, что не смыл кровь, когда очнулся в саду.

"Разбей, разбей, разбей", - звенел в ушах ее голос, а сердце стучало: "Не убивай, не убивай ее!"

У того родника, где сказал он ей свои слова, юноша, опустившись на землю, смыл кровь. Потом лег на спину и посмотрел на небо. Солнце поднялось еще выше, но все вокруг еще больше потемнело. Синие колокольчики - любимые ее цветы, съежились и поникли. И в этом миг он вдруг почувствовал мир. Он вспомнил ее и почувствовал мир так, как чувствовала его она. Сколько в этом мире было любви, тепла, нежности. В нем была вся она. Да! Он понял вдруг это. В мире была вся она. И этот мир сейчас покрыла Тень. И Тень убьет Мир, когда настанет Полдень. Убьет ее. Опять убьет Ее. Он поднялся и пошел во дворец. И когда до полудня оставались мгновения, проклятое стекло разлетелось на тысячи сверкающих осколков. А в Храме диким зверем закричал Владыка Ужаса, глядя, как тает в воздухе его прекрасная невеста. И сразу в полумрак Храма обрушились яркие и горячие солнечные лучи.

Ее тело было совсем легким, легким как ветер. Он поднял ее на руки и понес. Все молчали, когда он проходил мимо, и только радостно гомонили птицы, благоухали цветы и травы, ярко-ярко сияло в бездонно-синем небе золотое солнышко.

Он нес ее к роднику, туда, где ярче звезд небесных засияли ее глаза, когда услышала она от него долгожданные слова любви.

Их похоронили вместе.

И по-прежнему чист этот родник.

И по-прежнему цветут над ним нежные синие колокольчики.

И печально звенят они, когда, скорбя, касается их ветер.