Сказка, основанная на реальных событиях
Шрифт:
В конце концов Виктор совершенно запутался в ситуации и, не найдя перспективы для дальнейшего сопротивления, решил предложить ничью; а вдруг прокатит, сдаваться он не хотел. В ответ на его предложение командарм белой гвардии огласила приговор: «Пленных не берём». Точка. Через пять минут Виктор выбросил белый флаг.
Следующая партия уже ничего не решала. Гол престижа, бесспорно, хотелось забить, но Виктор потерял кураж и хорошо понимал: вероятность снова ударить «лицом в грязь» близка к абсолютной.
Поглядев на в воду опущенного, милого сердцу человека, девица решила приподнять мужскую самооценку и настояла на продолжении турнира, мол, договорились: три партии, значит – три. Предпринятые усилия увенчались успехом, и женское умение выстраивать композицию привело к удовлетворительному результату. Оппонент даже ничего не заподозрил. Заключительная партия завершилась вничью. Виктор несколько ожил, даже начал шутить. Может, и через силу, но, тем не менее. После короткого разбора игровой ситуации соперники вновь переместились в кресло: с чего начали, на том и закончили. Улыбающаяся супруга опять, как и прежде, сидела на родных мужских коленях в обнимку с побеждённым.
– На две недели я – глава семьи, – пропел уверенный женский голосок.
– Блин, – озадаченная мужская физиономия выглядела уморительно. – Угораздило же меня…
Мария поцеловала ненаглядного и произнесла:
– Если не хочешь продолжать эксперимент, то…
– Всё справедливо, – не дав реализовать очередное великодушие, резюмировал Виктор, – не ожидал просто с ходу в подкаблучники угодить.
Мужской обречённый вздох вырвался наружу. Мария хихикнула и подытожила:
– Во-первых, не в подкаблучники, а в подъюбочники. Каблуки в обиходе не использую, если не забыл. И мужчина мне в таком качестве не нужен. Во-вторых, не переживай, тебе понравится моё иго; у меня под юбкой уютно, не пожалеешь. Я грамотный диктатор и обещаю прислушиваться к мнению подданных. Впрочем, раз ты дал слово, то выбора у тебя нет. Привыкай… Ты ведь мне доверяешь?
Виктор всмотрелся в бездонные женские очи и утвердительно кивнул. Какого джинна он выпустил из бутылки? В одном была чёткая уверенность – он не пожалеет ни капли.
Взлетев по лестнице на третий этаж, Виктор распахнул дверь рабочего кабинета одного из сохранённых в целости и невредимости НИИ [2] . Просторное помещение биологической лаборатории оказалось почти безлюдным: четыре стола с компьютерами безмолвно приветствовали вошедшего. В углу, у окна, с какими-то многочисленными бумажками в руках, копошилась престарелая дама в очках и не обратила на гостя никакого внимания.
2
Научно-исследовательский институт.
Так повелось, что Виктор постоянно заканчивал трудиться чуть раньше супруги и заходил за ней, благо молодые работали неподалёку друг от друга, правда, их профессиональные занятия не пересекались: муж – инженер; жена – биолог. Затем они вместе возвращались домой пешком; десять минут и конец маршрута, это если не растягивать. Сейчас август на дворе, погода ничего, вокруг зелёная зона. Хотя влюблённые на погодные условия особого внимания не обращали. У природы нет плохой погоды. Главное – микроклимат отношений, а он стабильно чудесный. Таким и останется. Только рассказывать об этом никому нельзя – аксиома, утверждённая опытным путём. Итак…
– Здравствуйте! А где мне Марию Михайловну найти? – резкий мужской голос заставил учёную даму отвлечься от мозгового штурма.
Женщина вздрогнула, отрешённо посмотрела на посетителя, «не узнала, что ли?», и выдала:
– В зоопарке.
– В смысле? – Виктор опешил.
– В зоопарке, с обезьянами, – последовал уточняющий комментарий.
Виктор на секунду представил супругу запертой в клетке с макаками, потом тряхнул головой, прогоняя наваждение:
– Анна Сергеевна, объясните толком, – взмолился свидетель «тихого помешательства».
– Скоро будет, – дама махнула рукой, дескать, не до тебя, и продолжила штудировать свою макулатуру.
Виктор вдруг очнулся, можно ж позвонить, достал мобильник и набрал позывной «милая» – так любимая женщина изначально значилась в телефонных контактах. Ситуация мгновенно прояснилась.
Резво сбежав вниз по крутым институтским лесенкам, Виктор вышел на крыльцо и вскоре засёк на горизонте долгожданную фигуру в обществе ещё одного гражданина, ранее не попадавшегося на глаза. Черноволосый незнакомец выше среднего роста что-то живо доказывал Марии; та периодически улыбалась в ответ. Увидев супруга, девица, словно в ней переключили невидимый тумблер, изменилась в лице – оно засияло искренней радостью; после чего Мария резко ускорилась с места, подобно метеору взлетела на крыльцо, повисла на мужской шее и впилась губами в такого же счастливца.
– Моя половинка, – представила девица своего мужчину подошедшему парню.
– Виктор, – улыбаясь произнесла б'oльшая, по размерам, половина и протянула руку.
– Станислав.
Крепкое рукопожатие завершило знакомство, и троица направилась прочь от казённого учреждения. Спустя пару минут Стас сел в припаркованную неподалёку машину и уехал по своим делам, а двое известных вам, уважаемые читатели, героев уже привычно прогуливались наедине, держась за ручки. Виктор первым делом решил прояснить неизвестное:
– Чего вы забыли в зоопарке?
– Стас – студент; у него работа с приматами связана. Я куратор – помогаю. Всю эту неделю к «предкам» придётся бегать. Может, даже после работы.
– А как же мероприятие? Послезавтра…
– Давай на следующую неделю перенесём, у меня ведь ещё есть время.
День рождения – праздник детства. Хоть с возрастом и теряет некоторую привлекательность и актуальность, но, как правило, каждый чем-то выделяет этот день.
В столь знаменательное событие Виктор решил пораньше слинять с работы, к тому же пятница – так удачно сложилось. В лабораторию к супруге он заходить не стал и вскоре оказался рядом с родным гнёздышком. Встречать его, разумеется, некому.
«Мария ещё трудится. Наверное, в зоосад опять пойдёт; придётся подождать дома, а там посмотрим. Предстоит проработать план на вечер», – с такими мыслями новорожденный приблизился к каменному строению и, не доходя до эпического балкона второго этажа, автоматически взглянул вверх, ибо память о грязном душе врезалась в подкорку основательно. А может, и ещё что-то.