Сказка Шварцвальда
Шрифт:
В любой момент, поднявшись к Светлане — можно было быть уверенной, что трезвой она тебя домой не отпустит. Поэтому, когда сюда забредал Денис, присутствие жалостливой соседки, регулярно подливающей в рюмку, сердобольно охающей и поддакивающей своему собеседнику, вызывало у Ирины куда больше опасений, чем разговоры на философские темы с недалекой Марией. Тот факт, что Маша всю жизнь была не от Мира сего, Ирина уже приняла и не обижалась, когда ее подруга пыталась давать "профессиональные" советы, как следует поступать в той или иной жизненной ситуации. Блаженная дурочка, вечно гоняющаяся за романтическим призраком идеального мужчины, дожившая до тридцати трех так и не понявшая, что все в жизни надо хватать первой, за все надо драться, рвать зубами. Если не ты, то Тебя все подряд и куда попало!
Но в тоже время именно это качество наивного, смотрящего на жизнь влюбленными доверчивыми глазами ребенка и привлекало ее в Маше, рядом с ней она чувствовала себя чище и спокойнее. Рядом с Машей было уютно, как в детстве. Пахло пирогами и молоком с медом.
А вот сейчас в обществе старающейся из- зо всех сил помочь советом Светика ей стало душно и тоскливо.
— Ладно, соседка. Закроем эту тему. Если честно, то Денис у меня любитель женщин, но женщин особых, ухоженных, утонченных. А она? Ты видела ее руки? Боже мой, кажется — она никогда не была в кабинете у маникюрши. Не говоря уже о педикюре…. полагаю с ее зарплатой это недостижимо. Свет, мы с ней даже рядом не стояли. Он на такую рохлю как на женщину не польстится, а так — пусть трещат, мне безразлично.
А если что- то выкину к чертовой матери! Пусть возвращается к своей Юльке. Хотя поздно, говорят, она снова замуж вышла. Но это его трудности.
Света встала со стула и подойдя к холодильнику, насыпала в вазочку колотый лед.
На ее бесцветном бледном лице появились пунцовые пятна, первая реакция на алкоголь.
— Не знаю. Не знаю… смотри… как бы потом не пожалеть, Ириш.
Недалекое прошлое Марии Фогель. Продолжение
Маша шла по парку под руку с Леной, своей самой лучшей подругой, с которой не только просидела все десять классов за одной партой, но и стала крестной матерью ее сына.
Уже наступил октябрь, но погода пока баловала москвичей, теплое ласковое солнце золотило верхушки лип и играло переливами в бордовой листве кудрявых кленов. В выходные в парке, что находился недалеко от них, всегда было много народа. Пожилые пары, тихо идущие по аллеям и бережно поддерживающие друг друга под руки, лихо гоняющие тинэйджеры на роликовых коньках, семьи с детьми и колясками, праздно шатающиеся молодые люди с неизменными банками пива. Играла музыка, и ряженые клоуны радостно зазывали маленьких гостей в парк аттракционов. Надо, надо пользоваться последними теплыми солнечными деньками и от души повеселиться, подготовиться к наступлению долгой и хмурой зимы.
Музыка, аттракционы и клоуны — как добрые посланцы из далекого детства, всегда наполняли душу покоем и предвкушением праздника. Так и сейчас Маша на несколько мгновений вернулась в прошлое, во рту появился вкус сливочного мороженного, лучшего в мире, из Детского Мира, куда мама возила ее на метро за обновками, и на первом этаже этого волшебного магазина разрешала прокатиться на сказочной карусели. Это была добрая традиция, элемент магии, предвещающий покупку нового платья или туфелек, а возможно, если повезет окончательно, то и куклы Люськи, что до сих пор стоит на самой верхней полке и ждет, ждет Машу….И в один из дней, кукла пришла к ней на День Рождения. Поэтому, когда Маше становилось плохо, она, не смотря на то, что у нее самой уже взрослая дочь, всегда приезжала в сказочный магазин на Лубянке, где сбываются все мечты.
— Маш, я тебе перебью, извини. Просто не терпится поделиться новостью. У меня начинается новая жизнь, новая страна, это как смена эпох, буду изучать ее от корней, от истоков, как же иначе я смогу рассказать пришедшему ко мне клиенту, почему именно Швейцария соответствует всем его чаяньям…
— Здорово, Лен. У тебя жизнь всегда в непрерывном потоке, в вечном движении! А я — словно в трясине…. Работа, дом, работа, дом. Даже пациенты последнее время меня не радуют, ни одного интересного случая, ничего неординарного, только и заполняю в анамнезе: сезонная депрессия, затяжной невроз, абстинентный или панический синдром. Время сейчас такое, народ или спивается или от страха за будущее сходит потихоньку с ума.
— Маш, тебе надо просто — напросто поменять работу. Иди в коммерческий центр, сейчас полно обезумевших от денег и безделья дамочек, готовых любые деньги платить, лишь бы выслушали ту чушь, от которой у них мозги набекрень…неужели, у тебя нет связей? Попробуй через бывших сокурсников устроиться!
— Да. Я знаю, я уже думала об этом. Мне недавно Володя Смирнов звонил, он сейчас глав врач в крупном центре реабилитации, звал в штат. Представь, ближайшее Подмосковье, старый особняк, перепрофилированный под элитную психиатрическую клинику… Берег реки, березки, сосенки, санаторий одним словом… Сразу на тысячу евро в эквиваленте, представляешь? — для меня это нереальные деньги. Я обещала подумать, скорее всего, соглашусь. Потому что, боюсь, столько мне никто больше не предложит. Только мне надо минимум еще месяц у себя отработать, пока смену найду. Вот такие дела… Единственный минус, каждый день на электричке туда и обратно трястись…
— Маш, дорога — не самая главная беда, зато сколько денег сразу, обязательно соглашайся.
Лена, взяла покрепче подругу под руку и добавила.
— А теперь, моя дорогая, расскажи, что у тебя с Денисом, если хочешь, конечно.
— Очень хочу, мне жизненно необходимо с тобой это обсудить, потому что я… Лен… я чувствую, что, я в полной…. безысходности. Если не сказать хуже… Меня загнали в угол!
— Отлично. Давай поподробнее, уверена, не все так плохо, как ты полагаешь.
Неужели его жена что-то узнала?
— Нет, в том то и дело, она ни о чем не догадывается, или делает вид… Мне кажется даже, что она стала еще больше доверять мне, она еще более откровенна, участлива. Лена, я чувствую себя последней дрянью. Мне безумно стыдно, что я за ее спиной, с ее мужем…
— Так, стоп! Во — первых, я никогда не поверю, что Кушнир прониклась к кому — то симпатией, кроме собственного отражения в зеркале, во-вторых, почему ты винишь себя в случившимся?? Не надо забывать, что будь в их семье лад да любовь, он бы даже не взглянул на тебя, согласись, что на фоне Ирины Владимировны ты просто не видна, ты молекула, извини, но кроме меня тебе никто правду не скажет. Что ты чувствуешь к нему? Полагаешь — это чувство взаимно? Вот, что сейчас главное.
Маша некоторое время шла, низко опустив голову и подыскивая слова.
Лена терпеливо ждала ее ответа, покрепче прижимая к себе острый локоток подруги.
— Знаешь, у него недавно было день рождения, помнишь я говорила, что голову сломала над подарком…
— Да, и что ты, в конце концов, купила?
— Ничего, я нарисовала пастелью… желтого клоуна, играющего на скрипке, грустного Арлекина. Надеюсь, что мой подарок еще не в помойке…
— Маш, почему так пессимистично? Не сомневаюсь, что получилось как всегда здорово!