Сказка спутанных миров
Шрифт:
Камень молчал. Акопян только пожал плечами. Ролик опять сел и стал чесаться. Только Роза с надеждой спросила:
– Так, значит, идём искать этого волшебного дедушку?
– Нет, тебя я отведу к бабушке в клуб, – с этими словами дядя Оганесян взял Розу за руку и повёл её дальше по дороге. – Ты пока с нами, – велел он Акопяну.
Все молчали. Акопян устало топал за своим командиром, Ролик плёлся позади всех, хвостом не махал, и на его морде опять была грусть-печаль. Вдруг Оганесян остановился как вкопанный. Акопян выдохнул и присел на камень у дороги. Ролик навострил уши и забежал вперёд.
– А где клуб?.. –
И действительно, вместо массивного квадратного здания Дома культуры у дороги стояла круглая башня из серого камня. Окна-бойницы чернели копотью, через самое верхнее было видно обугленные балки крыши и всё такое же неестественно-зеленоватое небо.
– Что за чертовщина! – ругнулся Оганесян. – Стой здесь, – строго сказал он Розе, а сам пошёл к башне.
Удивлённая Роза не посмела ослушаться и присела на камень рядом с Акопяном.
– Наринэ Арнольдовна! Наринэ Арнольдовна-а-а!!! – зычным голосом звал сержант бабушку Розы. Башня молчала. Вся природа молчала – не стрекотали кузнечики, не перекликивались птицы в вышине, не журчала вода. Только небо ещё чуть-чуть позеленело да солнце стало светить ещё жарче. Оганесян вернулся удручённый.
– Ладно, твоя взяла, – сказал он аралезу, – говори, где найти твоего деда-управляющего.
– Далеко, – лениво ответил Ролик. Он пытался принять важный вид и говорить с сержантом как бы свысока, нравоучительно, но хвост его снова стал вилять от предвкушения путешествия и испортил всю картину.
– Тогда идём в отделение, возьмём машину.
Оганесян опять взял Розу за руку и бодро зашагал в обратном направлении. Акопян уныло поплёлся за ним. И только Ролик уже не плёлся, а радостно трусил то слева от Розы с дядей, то справа, а то и вовсе забегал вперёд.
Глава 2. Приключения начинаются
Герои шагали по селу, часто изумлённо оборачиваясь – то слева вместо старого забора и покосившегося домика за ним колосились густые заросли борщевика, то справа – вместо железной сетки, густо увитой лозами винограда, высилась деревянная беседка, увитая плющом. А то и у кого-то из сельчан весь огород был засеян не капустой, картошкой или клубникой, а какими-то синими стебельками, плавно покачивающимися влево-вправо, хотя никакого ветра не было. В остальном же всё было как всегда, и вот уже снова стали слышаться обычные звуки – мычание коровы вдалеке, перекличка птиц в поле, гудение насекомых в кустах. Даже форма на полицейских как-то незаметно снова стала самой обычной, человеческой, без причудливых шлемов и сказочных мечей. Отделение, где служили дядя Оганесян и Акопян, тоже никак не изменилось, только табличка у двери теперь была не металлическая, а каменная, из какого-то коричневого камня с золотыми прожилками.
– Ну, что ж, будем надеяться, все машины в улиток не превратились, – пошутил старший сержант Оганесян, хотя было видно, что он нервничает.
Герои зашли в отделение. На проходной всё было как и прежде, только никто не сидел за столом со старым телевизором, показывающим чёрный ход и двор отделения, где стояли две служебные машины. В коридорах было пусто и прохладно. У кабинета начальника Оганесян остановился, поправил форму на себе и Акопяне, посадил Розу на стул для ожидающих приёма (Ролик сам улёгся на пол у её ног), тяжело вздохнул и постучал.
– Да-да! – приглушённо буркнуло изнутри.
Оганесян снова тяжело вздохнул и открыл дверь.
Кабинет начальника был небольшой, но с массивным рабочим столом у окна, за которым сидел… дэв! Здоровенный, в форме, при погонах, но дэв! Он еле помещался за столом, казалось, если он встанет или хотя бы потянется, то зацепит стол коленками, и тот просто опрокинется. Оганесян замер на пороге. Акопян, машинально шагнувший вслед за командиром, ткнулся ему в спину.
– Аа, это ты, Оганесян! Проходи, проходи! Тут жалоба на тебя поступила от гражданина… – дэв заглянул в папку у себя на столе и вытащил оттуда бумагу, – Ашшурбанипала. Пишет, что вломился в его жилище, превышал полномочия. Мзду требовал… Как понимать? – дэв помахал бумажкой в воздухе и насупил густые косматые брови.
– Ааа… эээ… Какая мзда, я всего лишь у него документы спросил! – Оганесян собрался с духом и сделал вид, что ничего не происходит. Далось это ему нелегко, но он был всё-таки храбрый мужчина – немало преступников поймал, не раз смотрел смерти в лицо, защищая слабых и обиженных. Ну да, ну, дэв… Если теперь дэв может быть начальником отделения, придётся выкручиваться. Хотя если дэв может принять заявление от другого дэва, значит, документ у того всё-таки был! И ещё он смеет порочить доброе имя Оганесяна взятками! Старший сержант тоже насупил брови: – Врёт он! Клевещет! У меня и свидетель есть: не было ни превышения, ни взятки! Счас схожу, докладную принесу, я написал уже, забыл с собой захватить.
С этими словами Оганесян попятился, вытолкал Акопяна спиной за дверь и закрыл её.
– Быстро! Уходим отсюда! Только без шума, – громким шёпотом затараторил Оганесян, быстрым шагом направляясь к выходу. Все устремились за ним, стараясь делать большие шаги, чтобы не побежать и не топать, но идти быстро. Там, где коридор заканчивался и был выход в холл, Оганесян резко остановился, быстро выглянул из-за стенки, убедился, что на проходной так же пусто, и скомандовал:
– Теперь бежим!
И герои, уже не таясь, рванули к выходу, потом на улицу, потом до конца улицы и завернули за угол. Только там они остановились и перевели дух.
– Говорил я тебе – дурацкая затея к начальникам ходить! – назидательно заявил Ролик. Пробежка раззадорила его, и он всё не мог остановиться, суетливо петлял между людьми, радостно виляя хвостом.
– Да-а, транспорт нам теперь не светит, – грустно заключил Акопян. Он выглядел самым усталым и был явно не прочь где-нибудь присесть.
– Надо Розу отвести домой, – решил Оганесян.
Сказано – сделано. Сколько Роза ни дулась, дядя отвёл её к дому. Здесь тоже ничего не изменилось: толстый кот развалился на подоконнике, предоставив солнцу греть его пузо, в комнате бубнил телевизор, даже небо вновь оказалось голубым. Мама Розы вешала бельё во дворе. Увидев нашу компанию, она помахала им рукой. Акопян с Роликом остались на улице (первый достал из кармана игрушку – спиннер и стал его крутить, второй – с любопытством смотреть), а Оганесян с Розой прошли во двор.
– Здравствуй, здравствуй, Овик-джан! – воскликнула мама, – проходите в дом, я счас закончу и приду, кофе приготовлю! Гамлет в сарае с мотоблоком возится, позвать?