Сказка в дом стучится
Шрифт:
— Может, больше надо?
— Я больше не стою.
Терёхин рассмеялся.
— Алька, Алька… Какая же ты глупая… Ты не представляешь, сколько ты на самом деле стоишь. Такие, как ты, на вес золота. Я отправил тридцать. С двух кошельков, чтобы у принимающей стороны проблем не возникло. Так что с тебя диск, когда он будет. Если он будет… Мне хотелось бы, чтобы он был. О чем хоть сказка?
— Как добро побеждает зло.
— Зачем спросил…
— О перевоспитании зла.
Говорила я мертвым голосом, понимая, что только что сделала несусветную глупость. Я не знаю Валерия Терёхина.
— По мотивам Красной Шапочки. Волк пытается доказать, что он хороший и это просто наши предрассудки по поводу Волков. Делай добро даже в волчьей шкуре и тебе воздастся.
— И ты в это веришь?
Я не посмотрела на него. Мне хватило нотки смеха в его голосе.
— Я — сказочница. Я обязана верить в то, что добро побеждает зло.
— Счастливая… Меня жизнь, увы, научила другому. Поехали, что ли, сказочница?
Глава 22 "Лошадь сдохла"
— Это твой Рав, что ли?
Да, Мерс перегородил подъезд к парадной прямо напротив машины, подаренной мне Виталием Алексеевичем. Рав-4 изначально, конечно, не планировался быть моим. Но вышло так, что Марианна, сколько бы отец не тянул ее за руль, отказывалась учиться водить машину. Даже подарок в гараже не стал для неё стимулом познакомиться с рулём поближе. Она с гордостью принцессы заявляла отцу, что настоящие женщины ездят исключительно на такси. Я же не была настоящей женщиной, и после того, как принцип «смотри, твоя подружка уже с правами» тоже не сработал, Виталий Алексеевич, игнорируя мои протесты, переписал машину на меня. Сказал, что это подарок на восемнадцатилетние задним числом. Ну и задним числом, выходит, эту машину в узких кругах записали в качестве платы за мою девственность. Круто! Впрочем, с матерью я не спорила. Как и с косыми взглядами соседей. Ну да — насосала, какие ещё могут быть варианты в мозгах сериальщиков?!
Это был мой боевой конь — без него я бы точно осталась безработным дипломированным художником по куклам. В его багажник со сложенным задним рядом свободно умещались десять ящиков с моими праздничными принадлежностями. Кстати, они там и хранились — благо Виталий Алексеевич затонировал стекла. Дедушкин гараж от пола до потолка забит всем, что только может в очень далёком будущем сгодиться в производстве кукол. Ну, и друзья — не без этого — подкидывали своё театральное барахло на долгосрочное хранение без всякого зазрения совести. Правда, парни сколотили стеллажи, как в настоящей реквизитной. Я, конечно, попыталась организовать в оставшейся части гаража мастерскую, чтобы не скандалить с семейством из-за грязи в ванной, но соседи по гаражу, которые собирались после работы выпить, отбили у меня все желание приезжать туда темными вечерами.
— Ещё ездит? — тряхнул головой сын дарителя.
— Шутишь? Это ж Тойота! Что для Тойоты двенадцать лет?!
— Четырнадцать почти, он четвёртого года. Какой пробег?
Я тяжело выдохнула и промолчала.
— Давай колись! А то ведь сам проверю! — не унимался Валера.
Настроение у него сделалось праздничным, как у шопоголика, нагруженного фирменными пакетами. А товар понуро смотрел сквозь боковое стекло на серую машинку.
— Ты ж меня знаешь!
Да неужели! Откуда я тебя знаю? Ты у меня по сумочкам не лазил. А ключи там, и я тебе их добровольно не отдам!
— Сто тысяч. Ну, может, чуть больше… — ответила я не совсем правду. — Она у меня рабочая лошадка.
А вот это была правда. Особенно летом, когда я могла смотаться ради заработка аж за сто километров. Сейчас вот с «Сашей и сушками» закончу и начнется грибная пора. Дни рождения у детей никто не отменял, как и лень у родителей: в город везти, ага, щаз… Нет, пусть лучше сказка к нам в дом сама придет! Вот сказка и ехала…
— Похоже, лошадку пора сменить на рабочего коня. Мерина не предлагаю, сам не накатался, — Валера постучал пальцами по рулю. — Но он не против выселить из стойла Хайлендер. У него габариты не намного больше, так что быстро привыкнешь. А это чудо надо продать, пока оно ещё на ходу.
— Нет! — отрезала я ядовитым криком.
И с ужасом поняла, что не удержала за зубами слюни возмущения, но облизывать губы не буду. Пусть блестят!
— Ты боишься, что подумает мама? — продолжал Валера совершенно издевательским тоном.
Только б голову не повернуть — взгляд у него еще хуже сейчас! В нем светится счастье полной победы надо мной несчастной.
— Моя совесть. Это намного хуже мамы. Ее не заткнешь. Хватит, Валерий Витальевич… Ну вот серьезно! Люди ж столько не живут.
— В плане не живут? Какие люди? — действительно не понял мой намек владелец бесхозного Хайлендера.
— В том плане, что я никакими Тишкиными днями рождениями не расплачусь за новую машину.
Терёхин так резко откинулся назад, что подголовник лишь чудом выдержал удар затылком. Немецкое качество! Только немецкой холодностью тут не пахнет.
— Дура ты, Скворцова! — заорал Валера на весь салон автомобиля, затем потер лоб, потом зачесал короткими ногтями такие же короткие волосы за уши, которые, кажется, сделались какими-то уж шибко большими. — Ну вот непробиваемая дура! Идиотка!
Развернулся ко мне и еще развернул к себе меня — за плечо, больно-больно.
— Ты всему цену назначаешь? — не понизил он голос даже на тон. — Каждому потраченному нерву? Был бы жив отец, думаешь, ты ездила б на этой развалюхе?
— Это не развалюха! — еле вымолвила я.
Казалось, он сжал мне не плечо, а горло: стало нечем дышать, нечем думать и вообще мне вдруг стало абсолютно спокойно. Словно кто-то сильной рукой остановил колесо, в котором я бежала заведенной белкой. Дыхание все еще сбивалось, но я увидела надпись финиш — прямо в глазах Валерия Терёхина.
— Колымага. Такое слово тебя устроит? — проговорили его губы с усмешкой, хотя взгляд больше не горел от счастья. Он горел от злости.
— Валера, прошу тебя…
— Именно этим я и занимаюсь последний час, — скрипел он, все сильнее сдавливая мне плечо. — Прошу тебя прекратить думать обо мне всякую херню. Я ничего не решил про машину, пока не увидел твое ведро…
— Это не ведро. У меня техосмотр пройден. Ты посмотри на ведра рядом с Равом и… За… — хотелось сказать «заткнись», но вышло: — Забери свое предложение обратно.