Сказки для взрослых
Шрифт:
— Дорогая, боюсь, вам придется сюда приехать. Я старался уберечь вас от роли свидетельницы, но теперь без этого уже не обойтись. Надеюсь вам удалось отдохнуть и вы не слишком скучали.
— Я вообще не скучала и полна сил и энергии. Но в качестве свидетеля нужна Фэриде или Виктория?
— Думаю, сегодня — Фэриде. Викторию мы пока трогать не будем, а то у полицейских в голове образуется настоящая каша. Машина ждет у подъезда.
В машине, кроме шофера, естественно, торчал телохранитель. Я уже начинала привыкать к этому высокому, чрезвычайно молчаливому турку, который
— Вы знаете, куда ехать? — спросила я обоих сопровождающих.
И шофер, и телохранитель синхронно кивнули. Ну и прекрасно. В любом случае, отвезут меня к Исмаил-бею, а где он в этот момент находится — не суть столь важно. Дольше сдерживать свое любопытство я уже просто не могла.
Машина скользнула вдоль ярко освещенных улиц и полутемных переулков и подъехала к тыльной стороне какого-то здания.
— Полиция, — обронил телохранитель, помогая мне выйти из машины.
Ну вот, наконец-то и я удостоилась… Говорят же, от тюрьмы и от сумы…
Оказывается, все, кто мог собрались в кабинете начальника полицейского участка — шерифа по-иностранному, — и решали сложный вопрос: кто, кого и когда заказал. Главным персонажем в этом действии был тот самый мужчина, который снимал квартиру напротив моих несостоявшихся апартаментов. Выделяло его из других еще и то, что на нем — единственном — красовались наручники. Я поискала глазами Олега, но его пока, видимо, то ли не привезли, то ли приберегали на десерт.
— Повторите при даме, — заговорил переводчик то, что ему, видимо, велели сказать при моем появлении. — За что вы убили администратора ресторана?
— Я не собирался его убивать. Все вышло совершенно случайно. Мне нужно было только забрать у него какую-то посылку. Я видел, как эту посылку передала ему молодая женщина, наша, русская туристка.
— Вы были знакомы с этой молодой женщиной?
— Шапочно. Некоторое время жили в квартирах напротив друг друга, потом она уехала.
— Куда?
— Об этом мне не докладывают. Уехала и все.
— А зачем вы пытались запугать ее запиской о том, чтобы она уезжала немедленно?
— Чтобы она сделала свое дело и побыстрее оттуда выметалась. Мой заказчик собирался жить в этой квартире с совсем другой дамой.
— А как погром устроили в ее квартире, видели?
— Я видел, как кто-то вошел, но не предал этому значения. А потом понаехала полиция, меня в свидетели хотели определить, так зачем мне это? У меня были другие планы.
— Убить администратора?
— Говорю же вам, не собирался я его убивать. Он отказался передать мне посылку, сказал, что сам знает, как ею распорядиться. Уговаривать мне его было некогда, кругом люди, каждую минуту кто-то может войти в кабинет. Так что я взял посылку и ушел.
— Предварительно, сломав ему шею?
— А по-другому не получилось.
— И что вы сделали с посылкой?
— Передал заказчику, что же еще?
Я сидела тихо, как мышь, боясь пропустить хоть одно слово. Пускай только сутки, но я находилась непосредственно рядом с убийцей. Как удачно вышло, что в качестве орудия для моего устранения они выбрали самолет со взрывателем! Могли ведь и шею сломать, и пристрелить. Хотя… возись потом с трупом русской туристки, это же и так ЧП на весь город.
— Он вам заплатил?
— Дал аванс. Остальное я должен был получить после того, как уберу его конкурента. Ну, теперь все в надежном месте, старость я себе обеспечил. Отсижу свое — и свободен.
— Вас не смущает то, что сидеть-то будете довольно долго?
— А я терпеливый. И вообще мне до сих пор везло. А вот с бабой — надо же так проколоться. За нее уж точно ничего не заплатят, хотя должны были бы.
— Вас не смущало, что три убийства в одном маленьком городке — это чересчур?
— Не ожидал, что меня так быстро схватят, мне каких-то получаса не хватило, чтобы из города убраться. Взять сумку с личными вещами, документы — и в аэропорт. У меня билет с открытой датой. Пока бы вы тут искали… Я же не в гостинице регистрировался.
— А зачем нужно было селиться дверь в дверь с жертвой?
— Кто же знал, что она тоже там появится? По расчетам моей заказчицы, они должны были номер снять в каком-нибудь отеле, или половину виллы. Значит, денег пожалели.
«Жадность фраера сгубила». — подумала я. — «И в этом весь Олег. Десятки тысяч киллеру, сотня — экономия на чем угодно. Нет, никогда мне не понять этого человека. Даже пытаться не буду».
В этот момент зазвонил телефон. Начальник полиции взял трубку, и тут же подобострастно передал ее Исмаил-бею. Только этой сценки было достаточно, чтобы понять, кто же на самом деле руководит всеми процессами в этом городишке. Исмаил-бей сказал несколько фраз, положил трубку и повернулся ко мне:
— Ну вот, сейчас привезут вашего знакомого. Оказывается, он у меня в офисе дожидался, когда я появлюсь. Твердил, что у него дело лично ко мне и больше ни с кем он разговаривать не будет. Вот сейчас и поговорим — сразу и при свидетелях. Кстати, о гибели своей любовницы он еще не знает, так что комбинация может получиться занятная. А этого многопрофильного киллера пока заприте где-нибудь понадежнее. Нельзя на одного человека столько плохих новостей выплескивать. Нервы не выдержат.
Мужика в наручниках увели куда-то вглубь помещения.
— Даже если бы вы, уважаемая Фэриде-ханум, не видели собственными глазами снайпера, у вашего приятеля все равно стопроцентное алиби: его видели все сотрудники моего офиса до, во время и после момента убийства. Тут он чист, как слеза ребенка. Кстати, я тут рассказал то, что вы видели, не сочтите за труд письменно подтвердить. Просто распишитесь на протоколе, как вы обычно расписываетесь.
Отчего же не расписаться? Я поставила свой автограф под текстом на сугубо турецком языке, а про себя подумала, что вполне могла сейчас завизировать собственное лишение свободы лет эдак на пяток. В этой же бумаге могло быть все, что угодно, вплоть до брачного договора с Исмаилом-бей эфенди. Кажется, правда, на мое счастье у него не так сильно развито воображение, как у меня.