Сказки и легенды ингушей и чеченцев
Шрифт:
— Ничего не рассказывай обо мне и о моем турпал-коне нашему мальчику, пока ему не исполнится пятнадцать лет. — После этого он умер.
Княжеская дочь решила, что и сын должен быть таким же, как отец, и сказала сватавшемуся к ней князю:
— Твое мужество и храбрость я узнаю, если ты продашь этого юношу и вырученные деньги привезешь мне.
— Хорошо, — согласился князь и отправился к юноше.
— Пойдешь ли ты, юноша, со мной за море? Если пойдешь, узнаешь имя убийцы твоего отца и отомстишь за него.
«Я же молод, какая от меня польза князю?» — подумал юноша, но, чтобы князь не заподозрил его в трусости, сказал:
— Князь,
— Это не беда, зайди ко мне и выбери себе из моего табуна лучшего скакуна, — сказал князь.
На второй день юноша пришел к князю. Сел на одного коня — у того спина сломалась, сел на второго — спина тоже переломилась, сел на третьего и четвертого — то же самое.
— Нет, из этого ничего не получится. Лучше я пойду домой и спрошу у матери, кто убийца моего отца и где его конь. Если я не найду коня, то пойду с тобой пешком.
В то время юноше было двенадцать лет.
— Кто убийца моего отца и где его конь? — не давал покоя сын матери.
Мать не отвечала, так как боялась, что сына ее могут легко убить.
«Надо действовать хитростью», — решил юноша и попросил мать:
— Нани, поджарь ячмень.
Мать быстро поджарила ячмень и поставила перед ним.
— Нани, я возьму его только из твоих рук, — сказал он.
— Живи долго, мой сыночек, — сказала она и подала на ладони горячий ячмень.
Сын сжал руку матери, в которой был ячмень так, что она вскрикнула:
— Отпусти мою руку, жжет!
— Кто убийца отца и где его конь?
— Твоего отца убил семиголовый вампал, сидящий в море. Если ты вскопаешь во дворе землю, то увидишь девять ям с девятью дверями; если взломаешь все двери, увидишь коня. Если ударом мизинца осадишь коня — значит, можешь ездить на нем.
Сын отпустил руку матери, взял лопату и вскопал землю. Одну за другой взломал он восемь дверей, а девятая сама открылась. Мизинцем юноша ударил коня, и тот осел на задние ноги. Тут же юноша оседлал коня, надел уздечку и сел на него. Конь почувствовал, что наездник — турпал, и во всем ему повиновался. Очистил юноша коня от навоза, взял со стены шашку, лук и другое снаряжение и выехал во двор. Оторвал от конского хвоста три волоска и передал их матери.
— Нани, что в первую очередь делал отец, когда садился на коня?
— Перескакивал на нем через ворота.
Разогнал юноша коня и перескочил через ворота.
— Нани, я отомщу за отца и вернусь обратно. Если же со мной что-нибудь случится, то возвратится конь, которого ты узнаешь по трем волоскам. С добром тебе оставаться, нани!
Хорошо вооруженные, они с князем отправились к морю за добычей.
По дороге им повстречалось стадо коров.
— Давай угоним этих коров, — сказал князь.
— Нет, хозяева этих коров, вместо воды давали моему отцу молоко. Не будем делать плохого хорошим людям!
Далее повстречали они табун коней.
— Давай угоним этот табун, — предложил князь.
— Нет. В нужную минуту хозяева табуна давали моему отцу лучшего скакуна. Лучше продолжим путь.
Затем им повстречались отары овец.
— Давай угоним эти отары, — снова предложил князь.
— Нет. И отары мы не тронем. Хозяева отар для уставшего отца резали барана и гостеприимно принимали его. Лучше совершим задуманное.
Наконец они доехали до синего моря.
— Что же мы будем делать теперь? — спросил князь.
— Ты оставайся с моим конем у моря. А я пойду на дно морское сражаться с убийцей отца. В четверг взглянешь на море. Я буду сражаться с морскими вампалами, море разыграется и будет все в крови и пене, польет сильный дождь. От скрежета зубов вампала засверкают молнии. Тогда отпустишь моего коня, и он придет мне на помощь.
— Хорошо, иди спокойно, — сказал лукавый князь.
Опустился юноша в море. В четверг взглянул князь на море — оно бурлило все в крови и пене. Лил дождь и сверкали молнии.
«После такого светопреставления не вернуться юноше, а пойти лишь туда, куда вошел его отец», — подумал злобный князь.
Забрал князь турпал-коня, думая, что юноша погиб, и отправился домой.
А было все вот как. На дне морском юноша подошел к башням вампалов и крикнул:
— Я пришел мстить за кровь отца, выходите, собаки! Вы думали, что убийство моего отца пройдет вам даром!
Вышел одпоголовый вампал. Одним ударом юноша снес ему голову. Вышел двухголовый вампал, и обе его головы слетели. Такая же участь постигла трехголового, четырехголового, пятиголового вампалов. Затем вышел шестиголовый вампал. Юноша снес ему шесть голов. От его грязной крови все море почернело. Выбежал тогда семиголовый вампал величиной с гору — три дня и три ночи бился с ним юноша. Удары шашки высекали от него только искры, а тело его было твердым как камень. От ударов семиголового вампала на теле юноши оставались раны. Вышли они из моря, и юноша понял, что не одолеть ему шашкой семиголового вампала. Отбросил он шашку и взмолился:
— Ва, заходящее золотое солнце, помоги мне! [82] — И, схватив семиголового вампала за пояс, бросил его наземь. Он вынул из его кармана нож и брусок.
Отрежет голову — и поточит нож о брусок. Отрежет — и поточит. Так он отрезал все семь голов. Из вен вампала текла не кровь, а выползали змеи, тараканы и всякая мразь. С тех пор на свете существуют насекомые и разная нечисть [83] .
Много ран осталось на теле юноши. С трудом добрался он до пастухов, стерегущих овец, и с их помощью встал на ноги. Потом остановился у хозяев коней, которые дали ему лучшего скакуна, а затем — у пастухов коров. Они утолили его жажду молоком.
82
«Ва, заходящее золотое солнце, помоги мне!» - обращение к солнцу, месяцу (луне) и другим небесным светилам связано с космогоническими представлениями вайнахов в прошлом. См. также примеч. 6, № 7.
83
Редкий случай, когда в волшебную сказку вплелись этиологические мотивы.
Живым и здоровым возвратился он домой и увидел, что двор его зарос бурьяном. В доме никого не было, а из курятника доносился голос:
— Да умри твоя мать, куда делся мой сын?! Разве он вырос до того, чтобы вершить геройские дела? Не успел он и подрасти, как ему пришлось покинуть белый свет и оставить меня старуху. Куда же он делся?
Юноша зашел в курятник, увидел мать в лохмотьях, ослепшую от пролитых слез.
— Не плачь, нани! Это я, твой сын, живой и здоровый стою перед тобой.