Сказки и легенды
Шрифт:
Дервиш пришел в дом заботливого правителя города, сел на почетное место и сказал:
– Моя мудрость сейчас молчит, потому что говорит желудок. Мудрость умна и знает, что желудка не перекричишь. У него такой громкий голос, что, когда он кричит, все мысли улетают из головы, как испуганные птицы из куста. Я пробовал его укрощать, но с этим бунтовщиком можно справиться, только исполнив все его требования. Этот бунтовщик меньше всякого другого слушает доводы рассудка. По дороге к тебе я встретил ягненка, но с таким курдючком, какой приятно было бы видеть и у взрослого барана. В желудке у меня явилась мысль: "Хорошо бы посмотреть его зажаренным".
– "Хорошо бы начинить эту курицу фисташками! " - подумал желудок, но разум ответил ему: "Заботливый Джиаффар, наверное, это уже сделал". При виде гранатового дерева желудок стал кричать: "Куда мы едем и чего ищем, когда счастье около нас? В жару какое общество может быть приятнее общества спелой гранаты в тени дерева?" Разум отвечал разумно: "У заботливого Джиаффара нас ждут не только спелые гранаты, но и апельсинные корки, вареные в меду, и все сорта шербета, какие только может придумать заботливый человек". Так ехал я и всю дорогу думал о кебабах, пловах, почках, жареных на вертеле курах с шафраном, и успокаивал желудок тем, что все это, наверное, найдем мы у тебя. И в изобилии. Теперь же, когда я не вижу ничего, кроме тебя, мой желудок кричит так громко, что моя мудрость молчит из боязни не быть услышанной даже мною.
Джиаффар удивился:
– Неужели мудрые и святые думают о таких вещах, как кебабы и пловы? Дервиш рассмеялся:
– А неужели ты думаешь, что вкусные вещи созданы для дураков? Святые должны жить в свое удовольствие, чтоб всякому захотелось стать святым. А если святые будут жить плохо, а хорошо только грешники, всякий человек предпочтет быть грешником. Если святые будут умирать с голода, - только дурак захочет быть святым. И тогда вся земля наполнится грешниками, а рай пророка - одними дураками.
Услыхав такие мудрые и справедливые слова, заботливый Джиаффар поспешил приготовить для дервиша угощение, которое отвечало бы его мудрости и было бы достойно его святости.
Мудрый и святой дервиш поел всего с величайшим вниманием и сказал:
– Теперь займемся делами. Горе твое в том, что ты бьешь не по тем пяткам.
И заснул, как делает каждый мудрый человек после хорошего обеда.
Три дня думал заботливый Джиаффар:
– Что же могли значить мудрые слова святого человека? И наконец, радостно воскликнул:
– Нашел настоящие пятки!
Он призвал к себе всех заптиев города и сказал:
– Друзья мои! Вы жалуетесь, что пятки жителей победили руки полицейских. Но это случилось потому, что мы били не по тем пяткам. Желая уничтожить деревья, мы обрывали листья, а надо выкопать корни. Отныне бейте без всякого милосердия не только тех, кто курит, но и кто продает опиум. Всех содержателей кофеен, харчевен и бань. Не жалейте палок, аллах создал целые леса из бамбука.
Заптии весело посмотрели на заботливого правителя города. Полиция всегда рада приказаниям начальства. И сказали:
– Господин! Мы жалеем только об одном. Что у жителей всего по две пятки. Если бы было по четыре, мы вдвое сильнее могли бы доказать тебе свое усердие!
Через неделю Джиаффар с радостным изумлением увидел, что заптии оделись совсем хорошо, все ездили на ослах, и никто не ходил пешком, даже самые бедные, женатые всего на одной жене, переженились на четырех.
А курение опиума все не уменьшалось.
Заботливый
– Неужели ошибается мудрый и святой человек?
И сам поехал к дервишу. Дервиш встретил его с поклонами и сказал:
– Твое посещение - великая честь. Я плачу за нее обедом. Всякий раз, когда ты приезжаешь ко мне, вместо того, чтобы позвать меня к себе, - мне кажется, что у меня отнимают превосходный обед.
Джиаффар понял и подал святому и мудрому блюдо с серебряными монетами.
– Рыба, - сказал он, - это только рыба. Из нее не сделаешь баклажанов. Баклажаны только баклажаны. Барашек только барашек. А деньги - это и рыба, и баклажаны, и барашек. Из денег можно сделать все. Не смогут ли эти монеты заменить тебе обед?
Мудрый и святой дервиш посмотрел на блюдо с серебряными монетами, погладил бороду и сказал:
– Блюдо серебряных монет похоже на плов, которого можно съесть сколько угодно. Но заботливый хозяин прибавляет в плов шафрану!
Джиаффар понял и посыпал серебряные монеты сверху золотыми.
Тогда дервиш взял блюдо, с почестями ввел заботливого правителя города к себе в дом, внимательно выслушал его и сказал:
– Скажу тебе, Джиаффар! Твое горе в одном: ты бьешь не те пятки! И курение опиума в Каире не прекратится до тех пор, пока ты не отколотишь надлежащих пяток!
– Но какие же это пятки?
Мудрый и святой дервиш улыбнулся:
– Ты только что взрыхлил почву и посеял семена, а ждешь, чтобы сразу выросли деревья и принесли тебе плоды. Нет, мой друг, надо приходить почаще и поливать деревья пообильнее. Ты угостил меня хорошим обедом, за который я благодарю тебя еще раз, и принес мне денег, за которые с нетерпением жду случая поблагодарить тебя еще раз. Счастливо оставаться, Джиаффар. Ожидаю твоих приглашений или посещений, как тебе будет угодно. Ты господин, я буду тебе повиноваться.
Джиаффар поклонился мудрецу, как надо кланяться святому.
Но в душе его бушевала буря.
"Может быть, - думал он, - в раю этот святой будет как раз на месте, но на земле он совсем неудобен. Он хочет сделать из меня козу, которая сама приходит в дом, чтобы ее доили! Не бывать же этому!"
Он приказал согнать всех жителей Каира и сказал им:
– Негодяи! Хоть бы вы посмотрели на моих заптиев! Они борются с куреньем опиума, и смотрите, как невидимо помогает им аллах. Самый неженатый из них стал очень женатым в какую-нибудь неделю. А вы? Вы прокуриваете на опиуме все, что имеете. Скоро ваших жен придется продавать за долги. И вам останется сделаться евнухами, чтобы как-нибудь поддерживать свое жалкое существование. Отныне всех вас будут бить бамбуками по пяткам! Весь город виноват, - весь город и будет наказан.
И тут же отдал приказ заптиям:
– Бей всех, правого и виноватого! Мудрый и святой дервиш говорит, что есть какие-то пятки, которых мы не можем отыскать. Чтоб не было ошибки, бейте все. Так мы постучимся и в ту дверь, в какую следует. Не ускользнут от нас виновные пятки, и все прекратится.
Через неделю были прекрасно одеты не только все заптии, но и их жены.
А курение опиума в Каире не прекратилось. Тогда заботливый правитель города пришел в отчаяние, приказал нажарить, напечь, наварить, наготовить на три дня, послал осла за мудрым и святым дервишем, встретил его с блюдом, наполненным одними золотыми монетами, три дня потчевал и угощал и только на четвертый приступил к делу. Рассказал свое горе.