Сказки и легенды
Шрифт:
– Тут ли? Тут.
Он видел только спины приближенных. Потому что они все стояли на коленях и уткнувшись лицом в землю. Пресмешно!
Когда мальчику надоело смотреть на их спины, затканные золотом, он сказал им:
– Встаньте!
Они встали, и мальчик увидел бородатые, старые лица.
К нему подошло несколько самых почтенных, поклонились ему двенадцать раз и спросили:
Что он, новый визирь, намерен делать нового в своем ведомстве?
Мальчик растерялся и сказал:
–
Почтенные люди отошли, успокоенные и довольные, поглаживая бороды:
– Все новые визири начинают с того, что объявляют: "Я ничего в своем ведомстве не знаю". Визирь как визирь!
К мальчику приблизился его главный помощник, поклонился двенадцать раз, положил перед ним большую кипу бумаги и сказал:
– Твоя светлость! Вот дела, требующие разрешения.
Мальчик заплакал:
– Я еще не умею читать!
Главный помощник поклонился еще двенадцать раз и сказал:
– Аллах создал день в двенадцать часов. И этим показал, что визири не должны читать бумаг. Если бы визири должны были читать бумаги, - аллах создал бы день в тридцать шесть часов. Просто подпиши. Мальчик заплакал еще горьче:
– Да я и писать не умею!
Главный помощник поклонился ему по этому случаю еще двенадцать раз и сказал:
– Визири, которые и умеют писать, от важности не пишут, а ставят просто какую-то корючку. Поставь и ты какую-нибудь корючку.
И все, глядя, как мальчик ставит под бумагами корючку, не читая, утешились и успокоились:
– Визирь как визирь. Нет ничего удивительного.
Когда он поставил корючки подо всеми бумагами, мальчика спросили:
– Не желает ли твоя светлость отдать каких-нибудь приказаний?
Мальчик, - он был хороший мальчик, - вспомнил о своем папе.
– В этой стране, - сказал он, - живет Хаби-Булла. Он мне отец. Дайте ему по этому случаю столько цехинов, сколько он захочет. У него есть шесть жен. Все мне мамы. Дайте им столько платьев, сколько они потребуют.
И услышав это, все окончательно вздохнули с облегчением:
– Совсем визирь как визирь!
И решили:
– Лучшего выбора нельзя было сделать. Какое доброе сердце!
Если он так заботится о родных, - как же он позаботится о родине?
И все пошло, как по фисташковому маслу, - как говорят там, на Востоке.
Кто нужно, - составляли бумаги, визирь ставил под ними свою закорючку, и дела шли своим порядком.
Все было, как при прошлом, при позапрошлом, как при всяком визире.
И никто во всей стране не замечал даже, что визирь - маленький мальчик.
– Ну, как же, - говорите вы, - не заметить? У всех, кто его видел, ведь, были глаза? Как же не заметить, что перед вами мальчик? Это удивительно.
– Визирем - мальчик! Нет усов и бороды.
Все говорили на ухо друг другу:
– Должно быть, он евнух.
(Я думаю, что это место не годится для детей. Дети будут спрашивать: "Что такое евнух?" Объяснить не только маме, но и папе будет довольно трудно.
– Примечание В.М. Дорошевича.)
Те, у кого были дочери-невесты, вздыхали:
– Как жаль!
Прочие с желчью говорили:
– Хорошо евнухам. Они не думают о женах, - думают только о себе. Оттого и создают себе положение! А тут создавай положение для жен!
Он был мал ростом.
А потому все, когда он проходил, становились на колени. Чтоб, спаси аллах, - не быть ростом выше самого визиря.
Особенно высоких ругали их жены:
– Где же такому дылде, как ты, выслужиться? Визирь тебе по колено. Конечно, ему обидно! Станет он тебя приближать! И все ходили, согнувши колени, чтобы казаться ниже ростом. Из вежливости.
Случалось, что мальчик, увидев играющих детей, сам начинал с ними играть.
В жмурки, в пятнашки, в мячик, сшитый из тряпок. Такие там, на Востоке, мячики. Тогда все в умилении восклицали:
– Какое сердце! Какое золотое сердце! Это удивительно! Как он любит детей!
– Визирь знает, что дети - это завтрашний день человечества. Нет ничего удивительного.
– Визирь думает не только о сегодняшнем, но и о завтрашнем дне.
И все решили:
– Он предусмотрителен!
Мальчик был любопытен, как мальчик.
Он беспрестанно спрашивал:
– Брат моего отца, что это такое?
Но так как это делал визирь, находили, что это очень умно. Часто визирей хвалят за то, за что детей просто секут.
– Какая любознательность!
– Он все хочет узнать сам!
– Он входит во все!
Если это были уж очень детские вопросы, - все прищуривали один глаз и говорили:
– У-у! Хитрая штучка! Он прикидывается ребенком, чтобы выведать все!
Когда визири собирались на совет, мальчик, как хороший мальчик, при старших молчал. И все находили:
– Новый визирь - тонкий человек! Он не бросает слов на ветер. Молчит и гнет свою линию.
А так как он ко всем визирям относился почтенно, как к старшим, то его все любили, и никто из визирей не боялся. Всякий визирь отзывался о нем:
– Самый лучший из визирей, каких мы только видели!
И мало-помалу за ним утвердилась слава:
– Премудрый визирь! Это удивительно.